— Может, поручишь сидеть у костра кому-нибудь другому, и займемся чем-нибудь поинтереснее? — шепотом спросила Дара, почти касаясь губами уха вальдара, и ласково провела рукой по его волосам.
Бруснир перехватил ее руку и уложил к ней на колени:
— Может показаться, что я просто сижу у костра, но на самом деле охраняю лагерь. И ничего более интересного, чем сохранить ваши жизни, мне на ум не приходит.
— Видно у тебя плохая фантазия, — рассмеялась Дара и потянулась поцеловать его в шею. — Я могу помочь это исправить.
Бруснир сделал упреждающий жест рукой и слегка отстранился.
— Да в чем дело? — топнула ногой Дара. — Твоя девица давно тебя бросила! Неужели тебе не хочется провести ночь в ласковых объятиях красивой женщины?
— Иди спать, Дара, — проигнорировал ее вопросы Бруснир. — Завтра будет тяжелый день.
Чародейка фыркнула, вскочила и направилась к группе вальдаров, что дежурили у арок. Однако, мило поболтав с ними, наконец, сдалась и отправилась спать.
Вскоре из палатки бесшумно выскользнула Элерия. Бруснир видел ее боковым зрением, но не обернулся. Он все еще злился на талийку. На ней было легкое полупрозрачное платье. Длинное и свободное оно черной змеей струилось по гибкому телу девушки. Черные волосы распущены, зеленые глаза сверкают. Выглядела она прекрасно. Брусниру хотелось смотреть на нее, но он сдерживался и продолжал увлеченно наблюдать за лижущими дрова языками пламени.
Элерия села рядом, некоторое время смотрела в костер, потом погладила линии на своей ладони. Обхватила себя руками. В ночной рубашке, которую Бруснир принял за платье, ей было зябко. А еще от его молчания. Из своей палатки Элерия наблюдала, как Дара терлась вокруг вальдара, и выдержка ей изменила.
— Я скучала, — наконец заговорила Элерия. И снова не дождалась ответа. — Когда она прикасается к тебе, мне хочется ее придушить. Серьезно, я никогда в жизни еще не хотела так сильно кого-то прибить.
— Ты можешь это прекратить в любой момент, — едва заметно улыбнулся Бруснир и повернул к ней голову.
— Не могу. Она взбесится и не видать нам переселения на Хистрию. А сейчас она тает в твоем присутствии и очень даже может передумать. Я почти уверена, что она передумает.
— Ты такая наивная, — вздохнул Бруснир. — Она или не получит чего хочет и оставит нас ни с чем. Или получит и все равно оставит нас здесь умирать. Дара не так проста, как кажется. Ее желания просты, она капризна и требовательна при их достижении. Но это лишь одна сторона ее личности. Прекрасная, кстати, маскировка. Больше никто ничего и не видит. А она еще весьма сильная чародейка и, думается, интриганка тоже не слабая. Не стоит забывать, что она сестра короля.
— Ты так о ней говоришь, как будто восхищаешься ей.
— А что если восхищаюсь? Ты ревнуешь? — рассмеялся Бруснир.
— Конечно, — буркнула Элерия и загляделась на камушки у себя под ногами.
— Нечем там восхищаться. Я ее жалею, когда она меня не раздражает, — заверил вальдар.
— Так нормально, — улыбнулась Элерия и слегка коснулась пальцами его руки. — Мне тяжело все время находиться рядом с тобой и не иметь возможности тебя касаться.
Бруснир что-то прорычал, схватил Элерию за талию и прижал к себе. Ее губы были сладкими, а запах нежной кожи действовал как дурман. Элерия ответила на поцелуй, но вскоре вырвалась и отскочила:
— Что если она увидит?
Бруснир покачал головой и ответил довольно грубо:
— Иди спать. Ты отвлекаешь меня от дежурства.
Элерия шагнула к своей палатке, потом вернулась, прижалась к нему сзади. Поцеловала в шею и прошептала:
— Прости.
— Кыш отсюда, — дернул плечом вальдар.
Спустя час, когда его дежурство закончилось, Бруснир прошел мимо своего шатра и скользнул под полог палатки Элерии. Он нырнул к ней в постель и притянул девушку к себе.
— С ума сошел? — сонно спросила она.
— Мне надоели твои глупости, — хрипло ответил вальдар. И Элерия не отстранилась.
На следующий день отправились дальше. Дело осложнялось, ведь вальдары не знали что ищут. Что-то что испортит магию артефакта… Но что это может быть? Поэтому, опираясь на срисованную карту, Бруснир методично вел своих людей по всем ответвлениям пещер и тоннелей, заглядывая в каждый зал, в каждую комнату.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Это было сродни путешествию по музею. Арка слева привела путников к старинным ягонским библиотекам. Правда, приобщиться к древней сокровищнице знаний путешественники не могли — никто не знал «птичьего» языка. Могли только любоваться зрелищем, а посмотреть здесь было на что. Библиотека ягонов очень отличалась от человеческой. Их книги не являлись скучными прямоугольниками, они принимали самые неожиданные формы: бабочки, крыла ворона, свечи или волка. Стены большой овальной залы были уставлены причудливыми книгами. Стояли они не на общих полках — для каждой оборудована специальная резная подставка, согласно размеру и форме книги. От самого пола и вдаль, под высокие своды пещеры, убегала эта затейливая вязь. Но кроме книг здесь больше ничего не было, и вальдары пошли дальше.
В этом же крыле располагались лаборатории, музеи и, возможно, какие-то тренировочные залы, впрочем, давно уж разграбленные. Если верить карте, центральная ветка уходила намного глубже в скалы, чем боковые, и потому Бруснир решил сначала проверить правую сторону, а затем уж вгрызаться в глубины этого призрачного, давно сгинувшего мира. Между собой ветки не пересекались, и отряду пришлось вернуться в главный зал, чтобы свернуть в правую арку. Тут и вовсе не обнаружилось ничего интересного. Было совершенно очевидно — путники попали в бывший когда-то жилым квартал. Их глазам предстало множество однообразных помещений, отличающихся только по форме и размеру. В комнатах еще сохранилась замысловатая полуистлевшая мебель. Когда-то нежные пастельные тона ее окраски теперь превратились в буро-грязные отталкивающие цвета.
Ягоны похоже любили воду, почти все жилища украшал один или несколько фонтанов. Они поражали тонкой резьбой по камню, людям такое мастерство не подвластно. Большинство фонтанов пересохло, но встречались и такие, которые питались влагой от ручейков внутри скалы. Даже спустя века они радовали переливами блестящих капель и умиротворяли слух мерным журчанием воды.
Здраво рассудив, что в жилом районе мала вероятность найти способ обезвредить опасный артефакт, вальдары поспешили углубиться в центральный ход. Здесь просторные когда-то роскошные залы сменяли одна другую. Многие из них не имели одной стены и предзакатный танос ласково касался путников теплыми лучами. Бойкий прохладный ветерок приносил с собой едва уловимый запах полыни. Ровные и сводчатые стены напоминали отделку в человеческих дворцах. Их сплошь покрывала потрясающая живопись. Сюжетами для которой стали яркие и реалистичные пейзажи, отражавшие все времена года. Были здесь горы и равнины, пустыни и океаны. Кое-где в пейзажи вплетались летящие фигуры ягонов. Их огромные белоснежные крылья и хрупкие фигурки сливались с природой, пребывая с ней в вечной гармонии. «Тогда как люди всегда с природой враги», — подумал Бруснир.
И вот перед путниками раскинулась последняя зала. Вальдары осмотрели ее и быстро выяснили, что это была хоть и большая пещера, но с одним только входом. Тем, через который они пришли. Путешествие зашло в тупик. Дело близилось к полуночи, и Бруснир решил переночевать здесь. А уже утром все еще раз осмотреть и, если ничего не найдется, то исследовать пещеры по второму кругу.
— Возможно, здесь есть потайные ходы. Нужно будет искать тщательнее, — предположил Бруснир, доедая свой ужин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Великие боги, у нас мир сошел с ума, а мы тут должны искать неведомо что, неведомо где, — недовольно огрызнулся Шаймор.
— А я тут причем? Сам говорил, что нарушать обещание, данное этим больным на голову призракам, не стоит, — заметил Бруснир.
— Так я тебе ничего и не говорю. Этих только треклятых ягонов на нашу голову не хватало.
К ним подсела Элерия:
