Но вместо нее ответил Гарри так, чтобы слышала вся комната.
— Это означает, что команда Бруклинского колледжа и Гарвардского университета готова устроить революцию в расследовании преступлений от 44-й улицы до Южного Сентрал-парка.
Его заявление было встречено градом иронических замечаний.
— Подождите и увидите, мои недоверчивые друзья. Эта маленькая леди и я — почти что Бэтмен и Робин с Западной 54-й улицы.
Его энтузиазм несколько смутил Карлин, но она была слишком взволнована перспективой работы с Гарри, чтобы возражать ему.
— Что касается Бэтмена, — голос принадлежал хорошо сложенному мужчине средних лет, вышедшему из лифта, — то с Квонтреллом сработано великолепно, Гарри, ты прижал этого подонка, и я чертовски горжусь тобой.
Гарри просиял от удовольствия.
— Шеф детективов Хэл Фэррис. Я бы хотел представить вам, сэр, своего давнего друга Карлин Сквайр.
— Вы девушка из Гарварда? Рад познакомиться.
Определение «девушка из Гарварда» не прозвучало сладкой музыкой в ушах Карлин, но препираться с будущим начальником в момент, когда вас представляют ему, было бы глупо, и она ограничилась ответом:
— Мне тоже очень приятно.
— Гарри, спасибо тебе за все, нам с Дериком нужно идти, но я встречусь и поговорю с тобой завтра, о’кей?
— Детка, мы будем говорить с тобой завтра, и послезавтра, и послепослезавтра. Отныне и навсегда мы — Флойд и Сквайр. — Он поднял воображаемый бокал и сделал широкий жест, как бы обращаясь ко всем присутствующим.
— Не знаю, как благодарить тебя, — сказала Карлин, когда Гарри, обняв ее, повел к выходу.
— Сегодня благодарность за мной, ты сделала огромное дело. — Гарри понизил голос до шепота, и даже Дерику, шедшему на шаг позади, не было слышно, что он сказал.
— Он не очень-то стесняется, ваш друг Гарри, — заметил Дерик, когда они вышли на улицу.
— Да уж, — улыбнулась Карлин, — застенчивым Гарри Флойда не назовешь, но он умнейший коп из всех, кого я когда-либо встречала. Вы не понимаете, как это важно для меня.
— Может быть, — помолчав с минуту, произнес Дерик, — но принять похвалу шефа за вашу работу на свой счет, по-моему, верх наглости, не говоря уже о его пренебрежительном отношении к вашему полу и образованию.
— Дерик, вы действительно не понимаете. Гарри Флойд дает мне замечательную возможность сделать карьеру. Я должна изучить все, то есть познакомиться со всем городом, а Гарри преподносит все это мне на блюдечке.
— Видимо, так оно и есть, — кивнул Дерик в знак согласия, — а теперь давайте праздновать.
И вечер понесся как на крыльях. Сперва Дерик повел Карлин в джаз-клуб на Макдугл-стрит, где квартет под управлением альт-саксофониста исполнял его собственные импровизации на темы Дюка Эллингтона. Когда они вошли в небольшой зал, несколько завсегдатаев помахали Дерику, и даже бас-гитарист — подмигнул им, когда они заняли свои места. После окончания представления они продолжили праздник еще в нескольких полутемных клубах дальше от центра города, и в каждом из них Дерик находил уйму знакомых лиц.
— Есть в Нью-Йорке кто-нибудь, кого вы не знаете? — спросила чуть слышно Карлин, когда они отошли от столика редакторов журналов и стали танцевать под оркестр из Чикаго.
— Я не знаю вас, во всяком случае, так, как мне хотелось бы.
— И сколько женщин слышали это изречение? — выпалила Карлин, пожалуй, излишне поспешно.
Дерик насмешливо-вопросительно посмотрел на нее, но ничего не сказал. Несколько минут они молча танцевали, и Карлин было приятно чувствовать на талии его уверенную руку. Дерик держался на танцплощадке превосходно и легко двигался в ритме, который задавал оркестр.
«Как хорошо, — подумала Карлин, — когда можно довериться кому-то». Уже многие годы она надеялась только на себя — в Гарварде, в Полицейской академии, даже в участке в Бед-Стью. Все сама, без посторонней помощи. Для нее стало таким привычным быть в одиночестве, что она позабыла, как может быть приятно, когда рядом есть кто-то, кто берет ответственность на себя. Хотя бы в мелочах. Закрыв глаза, Карлин не сопротивлялась, когда Дерик привлек ее к себе и сперва легонько, а потом крепко поцеловал в губы. «Я совсем не знаю этого человека», — мелькнуло у нее на мгновение, но она отдалась блаженному ощущению.
— Карлин, — голос Дерика пробудил ее от грез, — я хочу, чтобы сегодня ночью ты поехала ко мне, я хочу любить тебя.
— Черт возьми, как это по-взрослому! — Его откровенность привела Карлин в замешательство, и ей захотелось спрятаться за шуткой.
Но Дерик был серьезен.
— Я взрослый, как и ты. Я не буду настаивать, если ты откажешься. — Он перестал двигаться под музыку и просто стоял, обняв ее и глядя ей прямо в глаза. — Ты самая необыкновенная женщина из всех, кого я встречал за долгие годы, и я не намерен играть в детские игры.
Раскачиваясь теперь под латиноамериканскую мелодию, Дерик положил руки ей на талию, и они начали медленно подниматься вверх по ее спине, а он наклонился еще раз поцеловать ее. Карлин ответила на его поцелуй, и ее захлестнула горячая волна. Внезапно Дерик отодвинулся.
— Если хочешь пойти, скажи «да», я не собираюсь принуждать тебя.
— О да, хочу. — Слова вырвались сами собой, как будто имели собственную душу, и Карлин показалось, что не она их произнесла. Уступить Дерику, дать себя увести оказалось так просто.
И час спустя, когда они лежали поперек непомерно широкой кровати у него на верхнем этаже на Спрингстрит, все произошло столь же естественно. Карлин забылась в его умелых руках, рядом с его стройным мускулистым телом. Он ласкал ее губами, открывая языком сокровенные места, напоминая ей то, чего она была лишена так долго. Наконец он вошел в нее и показался ей таким знакомым, словно она знала его прежде, любила его прежде. Когда Дерик погрузился в нее, в самую глубину ее, Карлин почувствовала, что ее глаза наполнились слезами.
— Почему ты плачешь? — Дерик приподнялся, заметив влагу у нее на ресницах.
— Как долго… — невнятно пробормотала Карлин. Оказывается, она забыла, как чудесно соединиться с кем-то, позволить себе чувствовать, отдать себя.
Дерик ничего не сказал, просто продолжил движения и крепко сжал ее, заметив, что ее тело замерло от наслаждения. Когда через несколько мгновений к нему тоже пришло блаженство, Карлин, поняв, что он удовлетворен, крепко обняла его.
— Ты восхитительна, — сказал Дерик немного погодя, поглаживая ее грудь и живот.
— Я, вероятно, наименее восхитительна из всех, кого ты повидал за пятнадцать лет, — возразила Карлин, разглядывая журнальные обложки, украшавшие одну из стен спальни.
