Впрочем, получив отказ, зверолюдки не особо расстроились, принявшись симулировать активную деятельность — носить туда-сюда блюда, смахивать пыль невесомой кисточкой, выискивать крупицы чего-то на полу… И позы они принимали самые что ни на есть вызывающие, что, впрочем, не было способно сломить мою оборону. Особо опасные подростковые гормоны давно схлынули, а не быть способным контролировать себя, прожив почти триста лет — это уже болезнь.
Я и так в детстве вёл себя как дурак — и к чему это привело?
Ожидать пришлось около пятнадцати минут, по истечении которых произошло сразу два события — во-первых, мой посыльный принёс приличную стопку бумаг с кратким перечислением товара, вплоть до его кратких характеристик, и уверил меня в том, что он сделал всё что мог, чуть ли не на две части порвался, пытаясь предотвратить завышение цен, но проклятые работорговцы где-то всё равно могли преуспеть.
Ну и во-вторых, прибыла глава этого союза работорговцев. Маленького роста, с милым лицом, большими синими глазами, длинными, до лопаток волосами цвета воронова крыла, практически отсутствующей грудью и одеждой в виде помеси платья и хаори, она производила впечатление невинной маленькой жрицы, являясь при этом главой преступного синдиката. По правде говоря, переговоры мне было бы легче вести с брутальным бандитом габаритами два на два, чем с этим крошечным недоразумением. Поставь рядом Гессу — и можно будет сказать, что моя жена вполне нормального роста.
— Алья рада приветствовать вас, император, в своём заведении. Алья интересуется: какой суммой вы располагаете для приобретения товара?
Какая прелесть, она говорит о себе в третьем лице. И я бы этому умилился, да только за всю свою жизнь в этом мире я таких людей не встречал, зато в другом мире они были весьма популярны. Что это — эхо иномирцев прошлого или простое совпадение?
— В качестве платы я могу предоставить трофеи такого плана.
Запустив руку в стоящий на полу рядом со мной мешок, я достал оттуда заранее подготовленный комплект “по одному каждого вида”, а также листок бумаги с перечисленными на нём ингредиентами. Первым делом Алья осмотрела сами примеры, и делала это явно со знанием дела — стало быть, торговля в лице натурального обмена здесь была довольно популярной, или мне просто повезло что эта малышка может самостоятельно определить, чей спинной мозг был измельчён в порошок.
— Сие трофеи с монстров в ранге короля и эксперта… — Следом она пробежалась глазами по наименованиям и количеству, после чего удивлённо добавила: — … и их много. Теперь Алья уверена в том, что вы — настоящий император. Вы расскажете, какой конкретно товар вас интересует? И… для чего?
Последний вопрос она задавала с опаской. При ведении дел с сильными мира сего первым правилом было — не совать нос в чужие дела. И на такой шаг обычно шли не из любопытства, а из-за желания что-то с этого приобрести. Правда, пока я не мог даже примерно сказать, чем помимо силы мог заинтересовать Алью.
— Я прибыл сюда чтобы приобрести всех магов и пользователей праны, до каких только смогу дотянуться. Помимо этого мне интересны специалисты разного профиля — ремесленники, строители, лекари… Все — с семьями, если таковые есть. — Если местный правитель не дурак, то изберёт одну из двух стратегий — или в ближайшее время придёт знакомиться лично, или отсидится в своём дворце. Единственная разница — во втором случае я сам к нему загляну, обозначу свою позицию и представлюсь, попросив по возможности присматривать за моими людьми, которые будут временами сюда заезжать. А после разговора с ним о том, кто я и откуда, не будет знать только какой-нибудь отшельник. — Что до целей… я могу ответить, но только в том случае, если вы, Алья, объясните мне свой интерес.
— Объяснить интерес? — Девушка обворожительно улыбнулась. — Алья думает, что интересоваться целями первого императора, объявившегося в этом регионе за последние десять лет абсолютно нормально.
— И всё-таки, я вижу за этим вопросом что-то ещё. — Сыграл на опережение я, и уже понимая, что ответа сегодня не дождусь, без пауз продолжил: — Я основал город к северу отсюда, но основная часть тех, кто его заселит, прибудет нескоро. В то же время мне нужны рабочие руки — те, кто сможет заниматься разного рода мелочами. Низкоранговые маги и мастера меча будут к месту, как и опытные специалисты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Алья считает, что такое количество рабов, находящихся в одном месте будет непросто контролировать. Границы с континентом слишком близки, и это расстояние при должной сноровке преодолеет даже слабый воин. Позволите Алье дать вам совет?
— Я весь внимание.
Негоже будет отказываться от помощи, даже если этот совет не откроет для меня ничего нового.
— Относитесь к рабам так же, как к вашим подданным — и они, вероятно, не захотят сбегать или уходить. А со временем их можно будет избавить от этого статуса, получив верных и признательных слуг, которые не будут видеть иной жизни кроме как подле вас. — Если мне такое говорит мастер союза работорговцев, то, вероятно, этот способ не так уж и редко используется. Обидно — не стать мне в этом мире первым и неповторимым освободителем. — Алья видит, что её слова не стали для вас откровением…
— Я изначально планировал пообещать рабам свободу после пяти лет службы, а также назначить им небольшую оплату за работу. — Не стал я скрывать, подивившись способности девушки читать собеседников. Я хоть и не держал на лице маску, но и эмоции особо не проявлял — сказывалась совместная жизнь с Гессой. Даже несмотря на общение с другими людьми, мне уже было гораздо удобнее радоваться не лицом, а душой, и так же слышать, как радуется Гесса. А вы думали, что она просто так большую часть времени в плане выражения эмоций походит на ледяную королеву? — И ваши слова лишь закрепили во мне эту уверенность.
— Алья рада такому вашему отношению к рабам. — И ещё одна улыбка. — Как я понимаю, старики вам не нужны, кроме как в составе семей?
— Если эти старики соответствуют прочим условиям, то я готов так же выкупить и их. Но слишком стары они быть не должны. — Мало приятного будет моим людям их хоронить сразу после того, как они прибудут в Дом. — Ещё один момент касательно детей…
Вопреки всему, Алья мне понравилась как человек — ей не была чужда судьба рабов, да и содержала она их, как позже выяснилось, в хороших условиях. Я бы назвал её алмазом в груде грязи, да только работорговец — это работорговец, какие скидки ни делай.
Тем не менее, проговорили мы два часа, на протяжении которых происходило отделение зёрен от плёвел. Не только в том плане, подходят они под мои запросы или нет, но и какими рабами являются: угнанными, военными, долговыми или преступными. Из-за границы привозились только первые и вторые, в то время как под последние две категории попадали уже здесь те, кому не посчастливилось взять и не отдать долг у больших людей, — а маленькие едва ли смогли бы что-то сделать — убить, разве что, — или совершить преступление, за которое казнь — слишком много, а прощение — слишком мало. Обычно в таких случаях назначают или срок — тогда раб преступный, или штраф, но тогда он долговой, и владеют ими те, кто выкупил себе его сумму. Преступных рабов отпускали через какой-то срок, а долговых — только когда они отработают потраченные на них деньги, что, фактически, было очень легко превратить в вечное рабство из-за отсутствия тех, кто следил бы за дальнейшей судьбой раба.
Всё вообще было как-то очень уж сложно из-за отсутствия централизованной власти. Здесь, в Торуке, были одни законы, которые устанавливали самые влиятельные организации, и работорговцы в том числе. А у соседей они могли быть совсем, совсем другими. Из-за этой каши-малы долговых и преступных рабов было не так уж и много — и пяти процентов от общего числа не наберётся, но если их покупать…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Они имеют все шансы создать проблемы, и проблемы большие. Как-никак, в большинстве случаев это неисправимые люди, которых и в рабы-то отдали лишь для того чтобы они побольше и подольше пострадали. Так что я от этих товарищей, которых даже в беззаконии настиг закон, категорически отказался.
