Принцесса убрала руки с заплаканного лица и с мольбой посмотрела на Синка:
— Это неправда. Я у нас с Солзом давным-давно нет ничего общего, я ненавижу его и ни за что бы не стала помогать врагу империи! А вот что связывает Бейва с Солзом — неизвестно. Возможно, они создали союз против короля в особняке Савельти…
Я пыталась сдержаться, но эмоции взяли верх. Хорошо, что не тело, иначе бы я избила Цатту за лицемерие, и тогда мне точно ни за что не добиться расположения Синка до самой смерти.
— Лживая сука! — Выкрикнула я.
— Милит, прекрати. — Осадил меня отец, — Помни, с кем ты разговариваешь.
— Отец, она лжет! Неужели ты веришь этим наигранным слезам!?
Ядерс уставился в деревянную столешницу и, тяжело вздохнув, снова поднял глаза на меня:
— Тогда как ты объяснишь взрыв, произошедший после? Тоже дело рук Каттера?
— Мы не знаем, что там произошло. Все может быть.
— А вот оставшийся в живых гвардеец подтвердил, что маг собирался убить и их, но в последний момент, кажется, одумался, выбросив магическую сферу в окно, из-за чего она взорвалась не в замке, а рядом с ним, в воздухе. — Парировал отец, — И все равно она унесла жизнь одного из солдат, и уже за это твоего Бейва следует судить.
— Наверняка он хотел сбежать, убив их, но просчитался. — Вклинилась Цатта, — Бейв не дурак, он понимал, что светит ему за убийство короля.
— История принцессы гораздо логичней, не находишь? — Отец смотрел на меня, одним только взглядом приказывая отступить, — Милит, пора признать, что Бейв виноват.
Я готова была разрыдаться, слезы подступили к горлу, душа меня, не давая проронить даже слово. Мне потребовалось несколько постыдных секунд, чтобы привести голос и лицо в порядок.
— Я докажу вам. — Прошептала я больше самой себе, чем им, — Докажу, что это не так.
Мне снова вспомнились его глаза, его рваный крик в том пустом темном коридоре. Бейв мог лгать кому угодно, но не мне. Он знал, что на меня можно положиться, потому что мы с ним одно целое, что-то, что можно разъединить, но нельзя разорвать.
Я устало опустилась в кресло, исподлобья наблюдая за происходящим. Цатта утерла свои наигранные слезы и теперь, сидя ровно, как молоденькая госпожа на первом балу, слушала разговор мужчин.
— Синк, решать тебе. — С отцовской теплотой в голосе сказал отец, — Возможно, сейчас есть проблемы поважнее…
— В любом случае, Бейв виновен. И, возможно, «работал» в связке с Солзом.
При этих словах во мне снова что-то закипело, но я сдержалась. Страшно представить глубину отцовского гнева, если бы я ослушалась его дважды за сегодняшний вечер.
— Я постараюсь принять решение до коронации. — Поднимаясь на ноги, подытожил Синк. Жестом он подозвал Цатту к себе, и они поспешили покинуть отцовские покои в ту же минуту.
Мы долго сидели в абсолютной тишине. Я притянула ноги к себе, свернувшись в кресле клубком и дрожа от какого-то иллюзорного холода. Наверное, этот холод был только в моей душе, и ничто сейчас не могло ее отогреть.
За все эти долгие минуты отец даже не шелохнулся, он словно окаменел после того, как я «опозорила» его перед принцем. Да, я уверена, что он воспринял это именно так.
— Почему ты веришь ей, но не хочешь поверить мне? — Неожиданно даже для самой себя спросила я, — Я — твоя дочь.
— Потому что я вижу твои глаза, Милит. — Отец повернулся ко мне с лицом пустым и бесцветным, как у мертвеца. Он не был ни зол, ни даже разочарован. Ему просто было все равно, — Ты влюблена, а это значит, что безумна. Ты стала бы защищать его, даже если бы он сравнял с землей весь этот замок на глазах у целого города.
— Нет. — Покачала головой я, — Нет. Они подставили нас. А иначе, как ты думаешь, зачем Цатта бы рассказала нам всю правду?
— Я никогда не видел тебя такой. — С горечью отметил отец, — Цатта — твоя лучшая подруга, а ты отвернулась от нее ради…
— Была когда-то лучшей подругой. — Поправила я, — Но она вставила нож мне в спину и сейчас ты делаешь то же самое.
— Милит, хватит! — Ядерс хлопнул ладонью по столу, — Эта любовь не доведет тебя до добра. Я предлагал тебе столько женихов… из хороших семей… с родословной, с большим будущим…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А чем тебе не нравится родословная короля? — Оскалилась я.
— Кого ты выбрала среди всех? — Отец устало потер переносицу, — Безумного бастарда, чья кровь испорчена южной грязью!
— Что-то раньше ты про него так не говорил. — Поцокала языком я, вставая с кресла.
— Я не знал его…
— Зато я знаю его. И поэтому буду бороться. И тебе меня не остановить. — Сказала я с порога кабинета.
— И почему все влюбленные так безумны? — Донеслось мне в ответ.
Я застыла возле двери, слушая, скажет ли он что-нибудь еще. Но отец молчал, может быть, решив, что я уже ушла. Тогда-то я поставила последнюю точку.
Иногда нужно принимать решения, о которых, возможно, будешь впоследствии жалеть, которые разрушат какую-то часть тебя. Убьют ее. Так я решила убить все то, что связывало меня с отцом.
— Можешь отречься от меня. — Сказала я, открывая дверь.
Закрыв ее за собой, я поняла, что никогда больше не зайду сюда.
Ночной коридор встретил меня все той же прохладой, легким ветром, который блуждал по коридорам из-за разбитых взрывом окон, которые еще не успели застеклить. Наверное, завтра замок уже оправится от последствий взрыва, никто и не вспомнит про вспышку магии в небе. Будут говорить лишь об убийстве и предстоящей коронации Синка. Но я этого уже не узнаю.
Решение, которое я приняла, было окончательным и бесповоротным. Уже к утру в замке и следа моего не останется. В братстве меня с радостью приютят, и лишней я там не буду. Возможно, мне даже удастся найти союзников.
Пока что я ставила только на Лоренту и Тадара. Одна любила приключения и авантюры больше жизни, а второй проникся к Бейву искренней симпатией, да и меня считал одной из лучших своих учениц.
— Нужно уметь принимать свою судьбу, Милит. — Прощебетал женский голос у меня за спиной.
Развернувшись, я едва не расхохоталась. Вот уж не думала, что Цатте хватит наглости найти меня, чтобы завершить этот танец на костях поверженных врагов.
— Верно. — Подметила я, — Но почему-то ты свою принимать никак не хочешь.
— У меня, понимаешь ли, хватает сил крутить ее туда-сюда, как мне заблагорассудится.
Почему-то в этом коридоре не горели факелы. Только лунный свет, льющийся из окна, был нашим освещением. И в этой сероватой дымке Цатта смотрелась настоящим демоном. Не хотелось думать, кем в данном случае предстаю я.
— С каких пор крысы стали считать себя сильными? — Я прошлась перед ней, сложив руки на груди.
Да, где-то глубоко внутри мне хотелось разрыдаться, спрятавшись ото всех в какой-нибудь укромной норе, но сейчас я загнала это желание так далеко, что ярость почти беспрепятственно пришла на его место. Я готова была высказать Цатте все, плюнуть ей в лицо и даже…
— Победителей не судят, Милит, — Прервала ход моих мыслей принцесса, — И плевать, что они крысы.
— Зачем ты пришла?
— На самом деле, полюбоваться на тебя. Ты стала совсем другая, подруга.
— Не называй меня так. — Прохрипела я.
Цатта проигнорировала мои слова, продолжая:
— Такая перемена — от той бесполезно шатавшейся по замку девчонки до такой львицы! Я думала, ты порвешь нас всех за него!
Я сверкнула глазами в ее сторону:
— Ты тоже для меня изменилась. Я считала тебя невинной овечкой, а на деле оказалось… Знала бы, даже не глянула бы в твою сторону!
— Какой тупой беспросветный гнев. — Цатта цокнула языком, — И все из-за одного…
— Я запрещаю тебе даже говорить о нем! — Я едва не набросилась на принцессу, зарычав на нее, как собака на хозяйского врага, — Ты подставила его, ты хоть понимаешь, что сделала!?
— О, я делала это осознанно. Поэтому да — прекрасно понимаю.
Я ошарашенно отстранилась от нее:
— Зачем это тебе? Зачем вам с Солзом убивать короля теперь? От общества ничерта не осталось, маг свободен, ты в любом случае будешь королевой… Зачем!?
