Мендес хлебнул пива.
— Да… верно… Твоя правда.
Наступила неловкая тишина.
— Сара просто еще не готова, — деликатно заметил Винс.
Сара Морган. Мать Венди. Красавица Сара Морган. Женщина с русалочьими волосами и васильковыми глазами. Раненая птичка, нуждающаяся в защите. Мендес был бы совсем не прочь ее защищать.
— Думаю, что со временем она успокоится, — продолжал Винсент. — Ей нужно подождать… Ей надо побыть наедине с собой. Стив принес ей много горя.
Мендес покачал головой.
— Нет, этого никогда не будет, Винс. Но я ничего… справлюсь… Я появился в ее жизни, когда Сара переживала не самые лучшие времена. Каждый раз, когда эта женщина смотрит на меня, она невольно переживает все то, через что ей пришлось пройти. Блин! Я и сам этому поспособствовал, когда стал подозревать ее мужа.
Впрочем, отрицать, что он немножко влюблен в Сару Морган, не стоило. Винс все прекрасно понимал, но решил не заострять на этом своего внимания.
— Расскажи о Роланде Балленкоа, — предложил Винс.
Мендес поведал другу все, что он узнал из папок полицейского управления Санта-Барбары и из разговоров с детективом Таннер. Леоне слушал с острым, словно лазер, вниманием.
— Классический случай во многих отношениях, — наконец сказал Винс. — Сшитый по мерке психопат. Вырос без матери. Женщина, которая его воспитала, сердечностью не отличалась. Никто из мужчин не занимался его воспитанием.
— Думаю, когда Балленкоа был еще несовершеннолетним, с ним кое-что случилось. Это оставило отпечаток и повлияло на всю его дальнейшую половую жизнь, — предположил Мендес.
Винс кивнул.
— Вполне возможно, хотя я знаю случаи, когда опрашиваемые утверждали, что имели сексуальные фантазии, связанные с насилием, еще в очень раннем возрасте, но при этом не подвергались насилию сами.
— Или сексуальным домогательствам.
— Или сексуальным домогательствам, — принимая игру слов, согласился Леоне. — В любом случае юный Роланд начал с подглядывания и небольших извращений, а потом, вполне возможно, поторопил переход собственности от тети к себе любимому.
— И это сошло ему с рук.
— Подобного рода успех весьма опасен, — заметил Винсент. — Я бы хотел посмотреть стенограмму его допроса.
— Если она вообще существует… Дело двадцатилетней давности. Причем, все это произошло в медвежьем уголке… Та еще глушь…
— Двадцать лет не такая уж давность, сынок. В те времена отчеты уже не высекались на каменных скрижалях.
— Но и на видео в то время никто допросы не снимал, — возразил Мендес. — Да и на аудио, кажется, тоже. Тысяча девятьсот семидесятый год. Господи, что же тогда было? Граммофоны?
— Мне давно нужно было тебе хорошенько врезать, — посмеиваясь, произнес Винс.
— Ну-ну… Быть может, однажды у тебя появится шанс, — принял шутливый вызов Мендес. — Только пообещай, что не упадешь и не сломаешь себе берцовую кость. Я не хочу, чтобы меня обвинили в том, что я погубил легенду.
Они любили пошутить. Учитывая, какое давление люди их профессии испытывают каждый день, это неудивительно. Без смеха им не обойтись. Мендес отхлебнул пива. Винс пригубил вина.
— Ну ладно, — произнес Леоне. — И на сколько Балленкоа загремел в тюрягу за свои проделки?
— На пятнадцать месяцев в окружную тюрьму. Он пытался принудить пятнадцатилетнюю девочку к оральному сексу.
— Они встречались?
— Нет. Девочка приехала в гости к двоюродным сестрам, которые жили по соседству с нашим парнишкой. Они виделись пару раз на пляже. Девочка шла однажды по парку и натолкнулась на Балленкоа. Он затянул ее под навес для склада и попытался заставить ему отсосать. Девочке удалось вырваться и убежать. Он утверждал, что никакого насилия с его стороны не было, что девочка сама этого хотела, но из-за ее несовершеннолетия дело все равно должно было быть передано в суд.
— Пятнадцать месяцев — большой срок для новичка, — заметил Винс. — За это время можно пройти не один курс повышения преступной квалификации.
— И завести друга, которого полиция допрашивала после гибели его тети, — вставил Мендес. — Майкл Крейг Хьюстон. Паршивая овца в семье вполне добропорядочных родителей. У него был длинный список не особенно социально опасных преступлений: хулиганство, драки, незаконные проникновения, наркотики и мелкие кражи. Ничего серьезного… никаких сексуальных извращений… Они вдвоем вышли из тюрьмы и поселились у тети Балленкоа в домике для гостей. Они обеспечили друг другу алиби на уикенд, когда умерла его тетя.
— Не такой уж редкий случай, когда два подонка находят друг друга, чтобы совершить преступление, — сказал Винс.
— В результате которого они получили кругленькую сумму, — съязвил Мендес. — Балленкоа завладел наследством тети и перебрался в Сан-Диего, где начал играть в фотографа и параллельно заниматься своими любимыми делами — подглядывать за девушками, проникать в чужие дома и воровать женские трусики.
— А как с насилием?
— Ничего похожего.
— В тот период ему было лет двадцать пять или под тридцать? — спросил Винс.
Мендес кивнул.
— В Санта-Барбару он переехал в восемьдесят четвертом. Тогда ему уже исполнилось тридцать два года.
— В девятнадцать — попытка изнасилования, после этого, быть может, — убийство… А потом он довольствуется тем, что нюхает грязные трусы? Не очень-то верится, — нахмурившись, произнес Винсент.
Мендес пожал плечами.
— По крайней мере, его ни разу за этим не поймали. Я позвонил детективу, который вел дело, за которое нашего мальчика упекли за решетку. Он думает, что Балленкоа относится к категории «садовых извращенцев». Он жил один, без подружки, всегда предпочитая вести себя как можно более незаметно для окружающих.
— А потом он переезжает в Санта-Барбару и совершает идеальное преступление, похищая девочку прямо на улице. Создается впечатление, что ее украли инопланетяне, прилетевшие к нам на своей тарелке. Нигде и следа не осталось. Никаких полезных улик. Не верю. Когда имеешь дело с новичком, то чаще всего преступление совершается без заранее обдуманного плана, при благоприятном стечении обстоятельств. У такого преступника напрочь срывает крышу, и он всегда совершает много ошибок. А этот тип ни в чем не прокололся.
— У него хватало времени, чтобы довести замысел до совершенства, — возразил Мендес. — Этот человек дотошен в мелочах. Не мог ли он в течение долгих лет сотни раз прокручивать в голове каждую деталь предстоящего преступления, а потом, когда представилась возможность, все сделал в лучшем виде?
— Вполне вероятно, — подумав, согласился Винс. — Об этом свидетельствует тот магнитофон, которым он тебя прижучил.
— Ему нравится играть людьми. В любом случае появляться в доме Лоутонов после того, как он уже подпал под подозрение, было безумием.
— Полнейшим, — вновь согласился с ним Винс. — Балленкоа самонадеян. Ему нравится показывать всем вокруг, какой он хитрый сукин сын. Если он повинен в исчезновении Лесли Лоутон и это сошло ему с рук, большего кайфа для него вообще быть не может. Было бы глупостью думать, что он остановится. Еще большей глупостью было бы полагать, что до этого он никого не похищал. Тебе надо будет съездить в Сан-Диего и переговорить с тамошними детективами. Выясни, не было ли в городе нераскрытых похищений или попыток похищений, которые можно каким-то образом связать с Балленкоа. Я позвоню моим приятелям в ПЗЛСНП. Они расширили свою базу данных. Теперь она также включает похищения и преступления на сексуальной почве.
Первоначально задачей программы по задержанию лиц, совершивших насильственные преступления, был сбор данных на перемещающихся с места на место серийных убийц, пересекающих границы юрисдикции. В базе данных содержались описания мест совершения преступлений, внешности подозреваемых и характерные особенности убийств. Аналитики ПЗЛСНП подвергали анализу имеющуюся у них информацию в поисках похожих преступлений. То, что программа впоследствии стала национальным банком сведений обо всех видах преступлений, связанных с насилием над людьми, стало приятной новостью для правоохранительных органов страны.
Но пока эта информация была доступна лишь сотрудникам ФБР. Конечно, официально Винс находился на пенсии, но двери в бюро до сих пор широко открывались перед ним в память о том, кем он был прежде. Никто не стал бы отказывать Винсенту Леоне в его просьбе.
— Отлично.
— Я знаю одного специального агента, который работает сейчас в Сан-Диего. Я позвоню ему.
— Спасибо, — поблагодарил Мендес. — До сих пор Балленкоа всегда выходил победителем. Будем надеяться, что самоуверенности у него не поубавилось. Он приехал сюда вслед за Лорен Лоутон с определенной целью. Ни за что не поверю, что он удовлетворился одними психологическими наездами на эту женщину.
