дольше шести минут. Хирург, тот может десять.
— Так я лучше пойду к хирургу, все-таки десять минут — это не шесть.
Доктор отказался меня отпустить и стал помогать раздеваться. Шнурок на втором ботинке мы с ним порвали вместе, и он чуть не задушил меня галстуком. В конце кондов нам удалось меня раздеть. Потом доктор начал исследование. Раз стрельнет глазом в меня, раз на часы и говорит, что пружина у меня ослабела и стрелки нужно отрегулировать, а часы должны избегать алкогольных напитков. Наконец он сообразил, что тоже запутался, попросил прощения, написал рецепт и крикнул: «Следующий!» Влетела какая-то дамочка в шляпке с васильками, а доктор заорал, чтобы она раздевалась. Я одеваюсь, она раздевается, а доктор стоит между нами и смотрит на часы.
Спешили мы, как пожарники. Попросту можно сказать, трудовое соревнование на внутреннем галантерейно-бельевом отрезке. Гражданка выполняла норму первой. Я еще только жилетку напяливал, а она уже была кругом, как Ева.
Схватил я шляпу, вылетел в коридор, как из рогатки, и побежал домой, но меня швейцар у выхода останавливает и вежливо так провожает еще в какой-то кабинет. Там сидит доктор. Более свободный. Посмотрел на меня, покашлял и спрашивает, давно ли я страдаю этой манией. Я немного удивился, посмеялся и говорю, что уже давно, но что она не Маня, а Геня.
— Ага, вам, стало быть, кажется, что вы какая-то Геня? Ну что же, тогда пусть пани Геня присядет.
Я огляделся вокруг. Никакой Гени нет.
«Вот, — думаю, — беда, доктор — псих».
Ну и, конечно, ходу оттуда, а доктор вцепился в меня и кричит: «На помощь!» Прибежали два санитара, связали меня, и только тогда я сообразил, что доктор не был стукнутый, это он меня принял за психически больного идиота. А все оттого, что на голове у меня была шляпка с васильками.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀ ⠀
Представься врачам!
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
— Как живешь, пан Крувка?
— Ой, нехорошо, в больницу иду.
— Что ты говоришь? Действительно плохо выглядишь, но что с тобой детально случилось?
— Операцию будут делать на слепой кишке, вырезать червеобразный отросток.
— Операцию! В больнице? Тогда пану крышка.
— Почему? Кажется, только один процент червячных операций не удается.
— Это точно, но откуда ты знаешь, что доктора не пожелают превысить норму? После операции панской особы врачи золотыми буквами на больнице вывесят: «План перевыполнен на один процент», а тебя, уважаемого, — на кладбище. Смех смехом, шутки шутками, а пан должен постараться завести в больнице знакомства.
Сразу же, с места, представься всем служащим, санитаркам, сестрам, акушеркам, а прежде всего докторам. От одного к другому пан должен ходить, кланяться, красиво лапу с фасоном пожимать и представляться: «Я Крувка Алоизы. Владелец слепой кишки…»
— С какой целью?
— Сейчас все поймешь. Потом, когда пана уже повезут на операцию, не забудь взять с собой следующие бумаги: паспорт, профсоюзный билет и две фотографии с подписями, заверенными жилищным комитетом.
— Зачем это?
— И, как только пана положат на операционный стол и пан увидит, что хирурги на пана вострят ножи и хлороформ в нос наливают, пан должен крепко слушать, о чем они между собой говорят.
Если пан услышит, что пану надо помочь, потому что самостоятельно пан не разродится, это будет сигналом, что пан стал жертвой врачебной ошибки и что пана принимают за молодую дамочку из гинекологического отделения.
Тут же срывайся со стола и кричи:
— Извините, произошла маленькая ошибка! Я Крувка Алоизы!
И не давай себя кроить в несоответствующем месте, потому что из тебя могут сделать калеку на всю жизнь.
— Чего ты заливаешь, это невозможно.
— Чтоб я пропал, в Кракове был такой случай: доктора больных перепутали и совсем другие операции им сделали.
— Ну хорошо, но для чего надо иметь при себе бумаги?
— На случай, если тебе не поверят. Доктора по большей части упрямы, может статься, что ножовки, щипцы и другой хлам для родильных операций они уже приготовили и им может не захотеться из-за панских капризов все это менять, вот они твои возражения и не примут во внимание, поскольку ты бумагами не сумеешь ничего доказать. Если дело дойдет до суда, они объяснят, что немного переработались и устали, а ты можешь пока что лишиться какой-нибудь подробности апатомии человеческого тела.
— Ну, в самом деле?
— Если же пан поведет себя в больнице предусмотрительно, то с паном ничего плохого не случится, потому что эта червячная операция, как муха, и я за пана буду спокоен, даже если на следующий день после операции из больницы придет уведомление в следующих словах:
«Уважаемый пан Крувка Алоизы умер вчера, просим получить его под расписку».
Это будет свидетельствовать о том, что ты жив, что операция прошла благополучно и можно тебя навестить в ближайший четверг с виноградом и бульоном из курицы. Так как умер кто-то совсем другой и уведомление послано твоей семье по ошибке, потому что наши любимые больничные деятели очень симпатичные ребята, но невероятно рассеянные.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
1964
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀ ⠀
Кино в желатине
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
По случаю Дня Книжки и Просвещения мой товарищ, некий Орпишевский, поимел желание развиться культурно при помощи радио. И просил меня с этой целью, чтобы я отправился с ним в Музыкальный главк выбрать какой-нибудь стоящий ящик.
— Перевороши, Валерик, все что есть, — сказал он. — Выбирай до тех пор, пока не выберешь аппарат «на большой», чтобы было в нем шесть ламп и магический зеленый глаз и чтобы был он на коротких волнах, потому что, как тебе известно, квартирка у меня маленькая и длинные волны могут в ней не уместиться.
А я ему на это;
— Слушай, Хениусь, я тебе кое-что посоветую. Зачем тебе беспокоиться о волнах, забирай мою Геню.
— На кой черт мне твоя супруга, Валерик?
— Вместо радио, Хениусь. Магический глаз она имеет, правда, не зеленый, но с тебя хватит и такого, только раз на тебя посмотрит, и ты готов. Программа начинается ровно в шесть утра. Будешь иметь минуту утренней музыки, потом гимнастику — бегом за молоком, потом она прочитает тебе лекцию о борьбе с алкоголизмом, потом приведет хор соседок, и они тебе разделают массовую песню лучше любых Чеяндов. А вечером такой прогноз погоды услышишь, что чуть свет без калош и зонтика на улицу выскочишь.
Не покупай радио, Хениусь, не стоит. К тому же это изобретение уже немножко устарело. Лучше
