Я с яростью сжала кулаки и выдохнула. Теперь она переключилась на мою семью! И правильно переключилась, потому что я не могла скрыть яростную дрожь, пробегающую по всему телу. Тронуть свою семью я не могу позволить, пускай на кону стоит моя жизнь, или даже жизни многих людей. А Аквилегия между тем продолжала подливать масло в огонь:
- Сколько лет твоему самому старшему из братьев? Сайрус его зовут, так? Ему в этом году исполнится восемнадцать, уже взрослый человек. Уже поступил в университет магии? Я, думаю, с его способностями он мог бы многого добиться… А Энтони и Мартин? Еще совсем мальчики, но наверняка гордятся умом своего отца, и должностью матери. Небось и за сестру свою не могут нарадоваться? Окончила университет, и уже работает на лорда Лойрана! Не каждый выпускник может позволить себе столь головокружительную карьеру. Замечательная семья, можно только позавидовать. И будет очень обидно потерять ее из-за… чего? Из-за какого-то горделивого графа, которого ты знаешь меньше месяца? Из-за камней, предназначение которых не понимаешь?
Я дрожала, чувствуя, что ничего не могу ей возразить, а она продолжала.
- Ты, вероятно, думаешь о Нералиде. Да, я была знакома с твоей наставницей, очень хорошо ее знала. Ты подумаешь, что она ни за что бы не сдалась? Но у нее не было семьи. Ничего, кроме высокого положения. К тому же, думаешь, если уже была за чертой, думаешь, второй раз будет проще умирать?
Она хищно улыбнулась, и склонилась к моему уху, чтобы слышала только я:
- Смерть бывает разной. Я могу приказать, чтобы кожу твоего друга медленно сдирали на твоих глазах, а потом растоптали лошади. Я могу подвесить тебя на столбе над площадью, где ты будешь медленно умирать, съедаемая собственным желудком и безумием одиночества.
Я почувствовала в горле подступающую желчь, и постаралась скорее сглотнуть ее. Она решила раздавить меня, и я теперь совершенно не нахожу другого выбора. Мне ничего не остается, как слушаться ее.
Королева вложила в мою руку зелье, и помогла выпить. Жидкость обожгла горло, потом пищевод. Я узнала вкус, это сыворотка правды, смешанная еще с чем-то. Теперь ничего не скроется от слуха Аквилегии. Она села напротив, приготовилась слушать.
В каком-то трансе я рассказывала обо всем, что произошло. Воспоминания зажигались во мне, я говорила, и они тут же угасали. Через полчаса Аквилегия знала все подробности, но они не сильно потрясли ее. Видимо, Эшера она тоже сломала, и он рассказал ей все ранее.
Но Аквилегия все равно задала резонный вопрос, но спрашивала себя, чем кого-то еще из присутствующих:
- Интересно, в этом мире были люди и древние. Но не было амфибий, гномов, гарпий и других мифов...
Она кивнула мне, чтобы я продолжала говорить, а сама она задумчиво потирала подбородок, словно пыталась найти ответ. Мне, что уж таить, тоже это было интересно, но это последнее, что волнует меня в данную минуту.
Закончив свой рассказ, я уронила голову на грудь, чувствуя, что силы покидают меня. К душе подступало колючее отчаяние, а к глазам - слезы. Вот теперь конец? Больше королеве от меня вряд ли что-то нужно. Теперь остается встретить свою смерть, надеясь, что она будет быстрой. И увижу ли я Эшера, прежде, чем умереть?
- Интересно, ваш с Эшером рассказ имеет схожие черты, но мир мертвых предстал перед вами по-разному, - говорила королева больше сама с собой, не обращаясь кому-либо еще в комнате. – Он видел мир, которые поразил потоп, и из которого то и дело выплывали руины прошлой цивилизации. Интересно, почему так?
Аликсард, молча наблюдавший за всем происходящим все это время, попросил позволения сделать предположение:
- Возможно, живой мозг не понимает того, что происходит за чертой, и создает свою реальность, и разрыв между воображаемым и реальным проявляется в головной боли, что мучили ее? На самом деле мир за Чертой после нашей смерти предстанет совершенно в другом виде, и мы поймем его, только когда придет время. А сейчас в описании Айрин мало смысла.
- Той информации, что я получила, достаточно, чтобы понять самое главное – со всей возможной силой нужно оттянуть наше попадание туда, - криво улыбнулась королева.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я задумчиво посмотрела на Аквилегию. Точно, она же добивается бессмертия. Это подтверждает рассказ Неры про поиски молодильных яблок. И лишь услышав о том, что ждет ее там, за обрывом жизни, только сильнее укрепило упорство королевы в достижении своей цели.
- Ничего не хочешь добавить, Айрин? – я покачала головой. Мне нечего было больше сказать. - Вот и отлично, это было не так уж сложно, - королева снова сидела на месте, и победоносно смотрела на меня. Ее голос походил на рафинированный яд – сладкий, но смертельный. А я, сколько ей не пыталась перечить, все равно проиграла.
Молчание снова затянулось. Аквилегия наблюдала за моим состоянием, смакуя каждый момент, а я пыталась понять, чем заслужила такое отношение? Просто оказалась не в том месте не в то время? Да пускай забирает свои камни и делает что хочет!
Подумав об этом, я вспомнила Нералиду, ее рассказ. О том, как она рискнула многим, когда подожгла яблоню. Лишилась престижного места при дворе, получила проклятье… И все ради того, чтобы остановить Аквилегию. Не известно, была ли ведьма права, и представляла ли королева реально такую опасность. Но Нера твердо решила, что никто не должен обладать такой силой, как бессмертие. И что теперь? Неужели ее жертва была напрасна? Аквилегия все равно нашла силу, хоть и в другом. Она, как смерч – не остановится, пока не достигнет своей цели.
- Это еще не все, - вывела из моих мыслей меня королева. Я не подняла головы, не было на это сил. – Вы с Эшером поможете мне.
Это было ожидаемо. Она теперь ни за что не отпустит нас, будет мучить до конца.
- Два камня еще остались у Винсента, - продолжала Аквилегия. – Вы должны забрать их и доставить мне. Один из моих людей обернется в облик Нералиды. Он будет сопровождать вас и следить, чтобы вы не наделали глупостей. Хоть малейший намек на неповиновение, и он тут же подаст нам сигнал. А мы будем совсем рядом, на границе с графством, и моментально придем на место.
Я прищурилась. Зачем столько сложностей? Почему не прийти во дворец к Винсенту и не взять камни силой?
Но ответ сам пришел в мою голову. Она хочет совершить все это как можно тише. Достать камни добровольно, а в крайнем случае обвинить всех нас в измене. И кто осмелиться оспорить ее решение?
Спорить с ней было бессмысленно. Но, возможно, я еще смогу придумать какой-нибудь план. Как спасти себя, Эшера и мою семью. Возможно, даже выйдет предупредить Винсента. Аквилегия была страшным человеком, но где-то она должна допустить ошибку, неосмотрительность. И тогда я воспользуюсь этим.
Я прикрыла глаза и сделала глубокий вздох, произнесла столь невыносимые слова:
- Я сделаю то, что вы хотите….
Аквилегия победоносно улыбнулась, затем поднялась из-за стола и взяла в руки уже опустившую колбу, повертела ее меж пальцев.
- Семья. Мы на все готовы ради своей фамилии. В ней наша сила, но и в ней же – слабость.
Она кивнула стражникам, и те резко подняли меня со стула. Прежде, чем они увели меня, королева добавила:
- Сегодня же вечером отправляетесь в Лойран. И помни про свою семью. Если хоть что-то пойдет не так, то ваша фамилия до конца времен будет считаться фамилией семьи изменников государства, а их головы будут висеть на пиках над стенами замка. Уверена, ты этого не хочешь. Так что постарайся.
Дверь в допросную захлопнулась за мной, и стражники повели меня назад, под арест. Я шла, не видя ничего перед глазами. На моей душе было пусто и холодно. Если Аквилегия считает, что в семье главная слабость, то есть ли она у последней живой представительницы вымирающего рода?
Глава 5. Дорога в Лойран
После встречи с королевой долго узницей быть мне не пришлось. К счастью, меня ждала не плаха, а задание, которое я вынуждена выполнять против воли. Мне выдали мою одежду, которую кто-то заботливо подлатал, если судить по свежим строчкам. Винсент действительно должен поверить, что все в порядке, чтобы отдать нам камни. Правда, я сомневалась, что Винсент так просто поверит в нашу легенду. Он же должен догадаться! Мне почему-то хотелось верить, что он раскусит этот план, но будет ли от этого кому-то лучше?
