– На вчерашнем? Я любовался вами.
– Превосходно! Меня там не было.
– Есть ли нужда вам присутствовать, чтобы я любовался вами, Джейн? Разве мысленно мы любуемся менее искренне, чем в действительности? Да, вас там не было, но оттого, что, даже отсутствуя, вы выиграли в сравнении, победа ваша была лишь более впечатляющей.
– Да, и для того чтобы провести сравнение до конца, вы четыре раза танцевали с госпожой Бонней? Видимо, это очень красиво: брюнетка, намазанная румянами, с бровями, как у китайцев на моей ширме, и с усами, как у гвардейцев?
– Знаете, о чем мы разговаривали во время этих четырех кадрилей?
– А, так это правда! Вы четырежды танцевали с ней?
– Правда, поскольку это говорите вы.
– О! Хороший ответ!
– Без сомнения. Кто же станет противоречить такому прелестному ротику? Только не я! Я благословлял бы его, произноси он даже мой смертный приговор.
И будто в подтверждение сказанного Тибо упал перед графиней на колени. В этот миг дверь отворилась, показалась перепуганная Лизетта.
– Ах, господин барон! – воскликнула она. – Спасайтесь! Здесь господин граф!
– Как! Господин граф? – вскрикнула графиня.
– Да, господин граф собственной персоной вместе с доезжачим Лестоком.
– Невероятно!
– Госпожа графиня, Крамуази видел их, как я вижу вас! Бедный мальчик побелел как мел.
– А, так эта охота близ замка Тюри – западня?
– Как знать, госпожа! О, эти мужчины так коварны!
– Что же делать? – воскликнула графиня.
– Дождаться графа и убить его! – решительно ответил Тибо в ярости оттого, что из его рук выскальзывает очередная удача, самая большая из всего, что он только мог себе представить.
– Убить его? Убить графа? Вы с ума сошли, Рауль! Нет, нет, вам нужно бежать, спасаться… Лизетта! Лизетта! Выведи барона через мою туалетную комнату.
Лизетта, не обращая внимания на сопротивление Тибо, вытолкала его в соседнюю комнату.
И вовремя! На парадной лестнице послышался шум шагов.
Графиня прошептала псевдо-Раулю последние нежные слова и живо выскользнула в спальню.
Тибо пошел за Лизеттой. Она быстро провела его по коридору, в другом конце которого караулил Крамуази.
Они вошли в одну комнату, из этой комнаты – в другую, затем в кабинет, сообщавшийся с башенкой. Оттуда беглецы спустились по лестнице, по которой прежде поднимались. Вот только, спустившись, они обнаружили дверь запертой.
Лизетта, за которой по-прежнему следовал Тибо, поднялась на несколько ступенек, вошла в кладовку с окном, выходящим в сад, и открыла его.
Окно находилось всего в нескольких футах от земли. Тибо спрыгнул, не причинив себе вреда.
– Вам известно, где лошадь, – крикнула ему вдогонку Лизетта, – прыгайте на нее и не останавливайтесь до самого Вопарфона!
Тибо очень хотелось поблагодарить субретку за добрый совет, но она была в шести футах над головой, а он не мог терять времени.
В два прыжка он достиг зарослей, под которыми находились руины, служившие его коню укрытием.
Но там ли конь?
Донесшееся ржание успокоило его. Правда, это ржание напоминало скорее крик боли.
Тибо вошел, на ощупь отыскал коня, подобрал поводья и, не касаясь ногами стремян, вскочил ему на спину – как мы говорили, башмачник внезапно превратился в опытного наездника.
Но когда на коня свалился груз, который должен был быть ему привычен, он присел. Тибо вонзил ему в бока шпоры, чтобы поднять. Конь рванулся было, но едва оперся на передние ноги, как снова жалобно заржал и упал на бок.
Тибо быстро высвободил ногу – это было довольно просто, потому что животное силилось привстать, – и оказался на земле.
Теперь башмачник догадался, что граф, чтобы он не смог сбежать, перерезал или приказал перерезать коню сухожилия.
– А! Черт возьми! – воскликнул он. – Встретитесь вы мне, господин граф де Мон-Гобер! Клянусь, я перережу вам сухожилия, как вы перерезали их этому бедному животному!
И он бросился вон из развалин. Тибо припоминал дорогу, по которой пришел и которая вела к пролому. Он направился к стене, добрался до нее, перелез и очутился вне парка.
Но там он увидел неподвижно стоящего человека со шпагой в руке.
Человек преградил ему путь, и Тибо узнал графа де Мон-Гобера.
Граф же полагал, что видит перед собой Рауля де Вопарфона.
– Обнажите шпагу, барон! – приказал граф.
Объяснения были излишни. Впрочем, Тибо, у которого граф вырвал из рук добычу, когда он уже вонзил в нее когти и зубы, был разъярен не меньше. Он вытащил не шпагу, а охотничий нож.
Клинки скрестились.
Тибо, который умело обращался с палкой, не имел ни малейшего представления о фехтовании. И был чрезвычайно удивлен, когда, взяв в руку оружие, инстинктивно – так ему, по крайней мере, показалось – занял позицию по всем правилам этого искусства.
Граф нанес ему один за другим два или три удара, которые башмачник отразил с восхитительной ловкостью.
– Да, и в самом деле… – процедил граф сквозь зубы. – Мне говорили, что на последнем состязании вы коснулись Сен-Жоржа.
Тибо не знал, кто такой Сен-Жорж. Но он ощущал твердость и гибкость руки, благодаря чему, казалось, мог достать самого дьявола, явись тот собственной персоной.
До сих пор он ограничивался защитой, но внезапно, после одной-двух неудачных атак графа, словно прозрел: сделал выпад и точным ударом пронзил ему плечо.
Граф выпустил из рук шпагу и опустился на колено с криком:
– Ко мне, Лесток!
Тибо следовало бы вложить охотничий нож в ножны и бежать. К несчастью, он вспомнил о данной себе клятве перерезать графу, встреться он ему, сухожилия – как тот поступил с его конем.
Он сунул лезвие под согнутое колено и потянул нож на себя. Граф вскрикнул.
Но, поднимаясь, Тибо почувствовал сначала сильную боль между лопатками, а затем проникающий в грудь холод. И увидел, как над правым соском выходит острие ножа.
После этого перед глазами его уже не было ничего, кроме кровавого облака.
Лесток, которого хозяин, падая, позвал на помощь, откликнулся и, улучив момент, когда Тибо поднимался, перерезав графу сухожилия, вонзил ему в спину свой охотничий нож.
Глава 18
Смерть и воскресение
Утренний холод вернул Тибо к жизни.
Он попытался приподняться, но острая боль пригвоздила его к земле. Башмачник лежал на спине, ничего не помня, и видел над собой только низкое серое небо. Он, сделав усилие, повернулся на бок, приподнялся на локте и осмотрелся.
То, что он увидел, вернуло ему память о происшедших событиях. Он узнал пролом в окружавшей парк стене. Вспомнил любовное свидание с графиней и ожесточенную дуэль с графом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
