грядках: работает отражённое тепло. Сибиряки знают: у деревьев, спрятанных за постройками и заборами, вдвое больше шансов перенести критические морозы. Мы «открываем» это для себя только сейчас, и ещё не дошли до практики. А Гоше уже полтора века назад не представлял, как можно выращивать сад, не строя
специальных каменных стен для формовки и защиты деревьев. В Германии он свободно выращивал отличный виноград, абрикосы, персики и даже инжир. Использовал и обычные стены домов (рис. 54 и 55). И щедро, доходчиво пропагандировал свои успехи.
«… Стены суть именно те сооружения, которые увеличивают и скопляют теплоту, отстраняют ветры и умеряют вредные влияния климата….Что для любителя цветов оранжерея, то для любителя плодов хорошо заложенный формовый сад на стенах. Только при его помощи делается возможным воспитывать деревья таких сортов и собирать с них плоды такого совершенства и доброты, чтобы можно было соперничать с плодами из стран, более счастливо расположенных….Ничто так не приковывает взора посетителя, как подобный сад, притом в течение круглого года. В формовом саду нет мертвого сезона: зимою здесь веселят глаз прекрасные формы, весною богатое, чудное цветение, летом — развитие листьев, побегов и плодов, поздним летом и осенью — сами плоды всевозможных цветов, форм и величин. К этому присоединяется ещё сбор плодов и потребление их от лета до весны. Какое удовольствие для малого и старого — сбор плодов! С какой гордостью украшаем мы стол плодами своей собственной культуры! С каким волнением посматривают на них и пробуют их на вкус! (Эх!.. Хорошее было время!)
…Устройство роскошного парка стоит гораздо дороже… Часто одна оранжерея стоит дороже, чем всё устройство и засадка формового сада на стенах… Не в стоимости закладки, а только в недостатке любительства и в трудности получить способного садовника лежат причины того, что эта полезная роскошь до сих пор так мало распространена».
Рис. 54
Рис. 55
Всё сказанное справедливо для степей Ростова, Ставрополя и юга Черноземья. Тамошние садоводы подтвердят: не будь ветра, сады вообще не страдали бы зимой. Да и летом, от суховеев. И персики росли бы свободно. А где персики — там и столовый виноград, и азимина с унаби, и даже морозостойкая хурма. А уж сибирские морозные степи — вообще молчу. Хакасия, Алтай, Южный Урал — одна картина: в затишках, в предгорьях есть и яблони, и даже груши с абрикосами. Выйди три километра в степь — ничего нет: всё мороз высушивает.
Мы просто не понимаем: стены — совершенно другой климат: мягкий, безветренный, более влажный. Примерно как в кратерных садах Зеппа Хольцера[72]. Один из уникальных талантов этого гения — способность радикально улучшать микроклимат, кардинально меняя ландшафт. Видишь такое, и мозги взрываются: ну до чего же мы узко мыслим! Представьте: продувная, жаркая степь. Зепп смотрит и говорит: «Отлично! Тут будет райский сад». И загоняет экскаватор. Углубиться нужно метра на два ниже грунтовой воды, а форма и величина котлована — в соответствии с ветром и уклоном. И вот, за три дня на ваших глазах на месте полупустыни образуется «кратер»: ступенчатый, террасированный котлован площадью с небольшой стадион и глубиной метров восемь. Вокруг — трёхметровый гребень вынутой породы, а на дне постепенно образуется прудик из грунтовой воды.
Эффект поразительный. Ветра в кратере почти нет, вода увлажняет воздух, днём прохладнее, ночью теплее. Водоём — отражатель света и тепловая ёмкость, противостоящая заморозкам и морозам. Субтропики в степи! Террасы и склоны засеваются разными растениями, помогающими друг ДРУГУ- влажном безветрии они вдвое скорее накапливают органику, создают и оживляют почву. Гребень отсекает и ветра, и посторонние вмешательства: копоть, излучения, звуки, взгляды. «Ловушка» кратера собирает в себя гонимую ветром пыль и органику — пополняет почву. Кроме того, южный и северный склоны нагреты неодинаково, что даёт возможность сажать разные культуры.
Теперь представьте: в саду вместо обычных шпалер — стены под три метра, с небольшими поперечными ветроломными рёбрами для жёсткости. Расположены умно: не обязательно прямыми линиями, в основном поперёк самого вредного ветра, но с учётом наилучшего прогрева. По краям сада они почти замыкаются, отсекая все ветра. А со стороны холодных ветров и суховеев сад опоясан плотненькой высокой лесополосой. Конечно, это не кратер. Но под Краснодаром в таком саду почти Сочи, под Воронежем — почти Краснодар, а под Абаканом — почти Воронеж. Даже если стены деревянные.
Отсутствие ветра — решающий фактор климата для сада! Странновато звучит. А вот Гоше знал это в точности.
Вернисаж древесных форм
Истинная красота не просто спасает мир.
Она его ещё и кормит!
Формовое дерево начнёт приносить тройную пользу: давать хорошие плоды, радовать глаз красотой и вызывать к вам интерес эстетических натур. Если ваши амбиции не распространяются на слишком теплолюбивые культуры, а ветра не сносят крыши, вам достаточно построить обычные шпалеры или каркасы из реек. Гоше укрывал их узкими крышами от дождя, и придавал этому большое значение — как и всему, что способно улучшить состояние растений. Мы же пока не научились укрывать даже грядки с томатами. Для нас даже сетки от птиц — странная идея, меж тем Европа уже и от града сетками спасается. Погодите, братцы, у нас всё это впереди. И крыши, и стены тоже!
Формовка дерева — изысканное хобби. Сознательно говорю «дерева» в единственном числе. Точно знаю: при всём интересе больше, чем на одно дерево у вас гаку не хватит. Даже и не беритесь: всё испортите. Одно, но хоть чем–то похожее на форму — поверьте, это уже очень круто! Разумеется, вы не достигнете такой идеальности линий, какую выводил скрупулёзный Гоше. Но она и не нужна. К тому же, гравюры Гоше отражают деревья после окончательной зимней обрезки, когда на ветках не остаётся ни одной лишней веточки. Летних изображений практически нет — на них не видно каркаса формы, да и нарисовать это буйство побегов и листьев просто невозможно. Вы уж додумывайте сами.
«Число искусственных форм — легион, и почти нет такой формы в природе, которой не принимало бы формовое дерево. Оно было превращаемо в формы
