Никогда у них не было так много. И так… чувственно. С поцелуями, ласками и пошлым шепотом в ухо.
«Ты вся течешь, куколка… Давай, раздвинь ножки шире. Хочу смотреть».
Он любил смотреть. И заставлял это делать ее. И каждый раз удовольствие было невозможно ярким, а мужской стон сквозь стиснутые зубы — прелюдией к следующему заходу.
— Фу, Шер! А твой альфа прямо красавчик.
— Он не мой, — отрезала, а в горле комок встал.
Эта поездка все только запутала. Дарквуд настойчиво пытался стать Марком — мужчиной, который будил ее поцелуями и лаской, а ночами устраивал на широкой груди, мягкими поглаживаниями провожая в сон. Сладкий и безмятежный.
— Микки, погуляй, — попросила мама, а Шерил невольно залюбовалась новой Амандой.
Настоящая красавица — мужчина обеспечил ее близких не только роскошным номером, с пятью комнатами и чудесной террасой, напоминавшей маленький зимний садик, но и одеждой, охраной и средством передвижения. Теперь в клинику к Лиззи их возило не дребезжащее такси, а новейший электромобиль с личным водителем, и маме не приходилось лечить больную лекарствами, купленными со скидкой. Доктор подлатал и ее.
— Не очень то и хотелось! Пойду лучше к здоровякам. Они всегда меня рады видеть.
— К кому?!
Но, показав язык, Микки скрылась за дверью.
— Мама!
Но Аманда будто не слышала ее возмущения. Села в ближайшее кресло, устало массируя виски. В каждом движении — грация и достоинство. Настоящая леди, словно и не жила девятнадцать лет впроголодь.
— Микки очень сдружилась с бетами.
— Сдружилась?! Мама! Их двое!
— Я знаю, Шерил. Они ничего предосудительного не делают — раз. Микки давно восемнадцать — два. И потом — разве это важно? Ведь контракт скоро заканчивается, и мы уезжаем. Или нет?
В самое больное попала. Парочкой фраз весь запал выпустила, и Шерил, тяжело вздохнув, опустилась на соседнее кресло.
— Мама, я… Кажется, все идёт не так… Слишком странно…
Мама склонила голову и мельком глянула вверх. Понятно. Возможна прослушка. Да и Шерил понимала, что в таких местах стоит контролировать разговор.
— Он стал не такой, — добавила тише, — обнимает, целует… Зачем?
— Потому, что сейчас этого хочет.
И опять — в самую точку. Именно — сейчас. А потом? Через месяц, а может — неделю. Как утопающий за соломинку, она держалась за здравый смысл. Но все больше соскальзывала в зелено-золотой омут, обещавший рай на земле. Ограниченный по срокам.
— Мы давно не гуляли, милая. Что скажешь? Тут есть парк… Кстати, Лиззи передает привет. Ты бы ее видела — вся сияет! Ричарда перевели на следующий этап терапии. Доктор Миллер — настоящий профи. Ребенку больше ничего не угрожает.
О, звёзды… Какая замечательная новость! И даже на душе легче. А ведь мужчина мог ограничиться стандартным госпиталем, без всяких изысков. Но спас мальчику жизнь. И Алекса из интерната забрал… Шерил тряхнула головой. Ну вот, уже и святого из альфы сделала!
В парке было малолюдно. Они нашли скамеечку подальше, но с хорошим обзором. Над головой блестел пластиковый купол, наполняя сад еле слышным шелестом. Шел дождь.
— Знаешь, милая, — помолчав, первой начала мама, — мы рано поженились с твоим отцом. Нас прочили друг другу едва ли не с пеленок. Взаимовыгодный союз и так далее. До некоторого времени я лишь знала о его существовании. Видела голограммы и фото. Слишком красивый даже в детском возрасте, впрочем, и я не дурнушка… Но ещё было в нем что-то такое…Это смешно, но я с охотой и нетерпением готовилась сменить одну золотую клетку на другую. Сменила. И пожалела об этом ровно на следующий месяц после свадьбы. Что и отсутствовало в моем муже — так это верность. И тормоза. Мне иногда казалось, что я на американских горках. Он то манил к себе, то отталкивал, издеваясь нарочно. И я не могла не обращать на это внимание, потому что ещё до фарса под названием «брак» я допустила тотальную ошибку — выстроила в голове образ, который полюбила.
Голос мамы дрогнул, и Шерил судорожно сглотнула горький ком. Мама любила отца … Альфу! Ужасно…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я сопротивлялась, как могла. Пыталась отдалиться, но этот запах…
Женщина глубоко вздохнула.
— … даже сейчас хочется чувствовать его. Ненавижу эту зависимость… Наша совместная жизнь напоминала ад и рай одновременно. А потом я забеременела. Ты стала моим якорем. Той, кому могла дарить любовь без остатка, и я дарила, сумев отделить себя от мужа. Владимир начал ревновать. Сильно, даже в некотором смысле — ненормально. Не стану лгать, отцовские чувства у него тоже были, но… В общем, однажды я узнала, что его уже осаждают по поводу вопроса твоей продажи. Желающих было много. Богатая семья, отличная родословная. Я умоляла его не поступать так, не отдавать нашу дочь в кошмар под названием «брак с альфой». Он злился, не понимаю почему, ведь ты и его кровь тоже… В общем, одна из ссор случилась рядом с детской. И, видно, мы тебя разбудили. Ты выбежала и бросилась меня защищать…
Голос мамы надломился, а Шерил затаила дыхание.
— … Владимир попытался оттолкнуть тебя, но не рассчитал силу, и ты упала. Так неудачно… Кажется, он сам испугался. Первый бросился поднимать, все повторял, что это — случайность, но после этого я решила — отец никогда больше не появится в твоей жизни и не причинит боль. Это был мой выбор. Может, неправильный…
— Мама! Что за глупости? — Шерил обняла печальную женщину.
— Нет, дочка. Ты должна знать. После этого случая Владимир стал вести себя по-другому. Очень осторожно. Подарки, внимание… Пытался сдерживаться. Но больше я ему не верила. И довела свою задумку до конца. Но к чему я веду: это — лишь моя история. Посоветовать что-то непредвзято просто не получится, потому что я не знаю, как бывает у других.
Но у Луи и Надежды ведь все хорошо! Или это только видимость?
— И о Дарквудах я мало знаю. В основном, слухи — не самые приятные. О старшем, — тут же поправилась мама.
Ну да, когда ей было четыре, Марк еще находился в военном лагере.
— Все равно я не собираюсь ничего ему рассказывать, — задумчиво произнесла Шерил, — потому что подставлю не только себя… И нужно подумать, как скрыться на определенное время. Он слишком интересуется.
— Дай мне пару дней. Подниму некоторые связи, и мы все сделаем аккуратно. А теперь давай найдем Микки.
Шерил была солидарна — нечего сестре делать в обществе этих громил.
* * *
Микки прохлаждалась в общем холле. В самом закутке, и плотно окруженная бетами. Близнецы сидели гораздо ближе к девушке, чем следовало — того и гляди сплющат Микки собой.
— Почему вы не можете поболтать часок другой как нормальные женщины? — возмутилась сестра.
Мама очень выразительно глянула на близнецов, но те и бровью не повели.
— До встречи, мышонок, — мурлыкнул Норд, да так, что даже у Шерил коленки ослабли.
— До свидания, Микаэль, — неожиданно ласково пророкотал Рок.
— Слюни подберите, — зашипела Шерил.
Близнецы глянули на нее и одновременно хмыкнули. Нет, она обязательно расскажет все Марку! Пусть приструнит своих бойцов.
— Я провожу их сама, — объявила мужчинам, — и спущусь.
Синхронно пожав плечами, близнецы отправились к стоянке, а Шерил направилась к лифту.
— Звони чаще, дочка, — поцеловала ее мама, — и не спеши с выводами. В любом случае — мы с тобой.
— Мы скоро уедем, — произнесла с нажимом, — только бы узнать результаты тестирования.
Вот-вот на днях появятся. И Шерил была уверена — она сдала хорошо. Прозрачные створки захлопнулись, и лифт взмыл вверх.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
А ей пора в коттедж. — Алекс опять насел с домашкой.
Мальчик так радовался их возвращению.
Повис у альфы на шее, а тот и не шелохнулся, будто омега ничего не весил. И, конечно, запрет на использование техники был снят. Алекс рысью умчался в комнату, очевидно, собираясь с головой погрузиться в электронный мир. А ей в скором времени предстояло опять мучать ноги каблуками, а губы фальшивой улыбкой… Но все же — там будет Надежда и ее муж. Это главное…
