углом, в узком дворике, образованном тремя крупными бараками. Забежав туда, мы оба застыли.
Во дворике, ехидно скалясь, полукругом стояло человек пять Падальщиков, демонстративно поигрывая оружием: дубинами, ножами, розочками. У одного был даже топор — старый, заржавевший, но от этого не менее смертоносный.
— Добро пожаловать, гости дорогие, — расплылся в довольной ухмылке ушлёпок, за которым мы следовали всё это время. Подался нам навстречу, от центра отряда.
Чувство опасности глухо заворчало. Я обернулся, увидел как сзади встали ещё трое отморозков, закрывая проход. Отрезали отступление. Классическая ловушка. Молодец, Касс. Привёл, сука, отряд на верную гибель.
Камушек ему, кломс дери, нужен!
Самое смешное — страха я не чувствовал. Только предвкушение боя. Пальцы крепче сжали рукоять ножа. Я встретился взглядом с Рамиром. Тот тоже не выглядел испуганным. Корешки Несс всё ещё действуют, слава этой богине! Иначе сейчас мы бы оба дрожали от перспектив.
— По моей команде, — шепнул я. — Берёшь тех, что сзади. Я займусь этими.
— Потянешь? — засомневался Рамир.
— Узнаем, — мои губы против воли растянулись в усмешке. Похожая гримаса тотчас застыла на лице товарища. Мы оба хотели драться.
Я повернулся к Падальщику. Тот уже не выглядел таким уж уверенным, в глазах его блеснуло сомнение.
— Отдай камень, — потребовал я. Отморозок покачал головой, поднял вверх руку с зажатой драгоценностью.
— Отбери сам. Если сможешь.
— Не сомневайся, — тихо рассмеялся я. Облизнул пересохшие губы. Сердце билось ровно, магия стучала в висках, а тело было полно сил. Отступать некуда, придётся пустить в ход весь арсенал. Главное, чтобы на шум не сбежались друзья этих ушлёпков. Впрочем, сейчас это всё неважно.
Только одно имеет значение…
— Бей!!!
Глава 13
Рамир первым сорвался с места, побежал на перекрывших отступление отморозков, что-то крича во всё горло. Я отметил это лишь краем сознания — сам уставился на противников впереди. Падальщик-приманка отступил, позволив четверым приятелям броситься на меня.
Многовато.
Я перехватил нож обратным хватом, чуть расставил ноги, немного расслабив мышцы — так легче будет уклоняться и отпрыгивать с линии удара. Первый отморозок напал безо всяких изысков — бешено вопя и разрезая воздух розочкой, — осколком старой бутылки из мутного стекла. В глазах Падальщика не было видно ни капли осознанности, только чёткое желание убить.
Раз так — можно не сдерживаться.
Я отшатнулся, пропустив острый край розочки перед собой, резанул снизу вверх, по предплечью, ближе к запястью. Брызнула кровь, Падальщик взвыл от боли, выронил оружие, резво отступил, глядя на меня испуганно, словно нашкодивший мальчишка. Я шагнул навстречу, чтобы добить, но слева атаковал второй — с дубиной. Это было не привычное оружие носачей, а что-то более убойное: размерами раза в два побольше, с металлическим концом, широким и массивным. Отморозок, державший дубину одной рукой, тоже выглядел под стать: метра два ростом, в плечах косая сажень, коротко стриженная квадратная голова с лицом полнейшего дебила. Гыкнув, детина замахнулся — слишком широко, но один такой удар наверняка раздробит кость на десяток осколков.
Я уклонился, и дубина шумно ударила по земле, взметнув в воздух комья грязи и пыль. Падальщик разочарованно прогудел, злобно оскалился, ударил снова — по широкой дуге. Пригнувшись, я пропустил дубину над собой, едва не задев затылком, подался вперёд, резанул ножом по ногам. Задел бёдра, притом хорошо — кровь потекла с готовностью, мигом пропитала штаны. Бугай заворчал, но не отступил, замахнулся ещё раз. Дубина взмыла ввысь, с неотвратимостью возмездия понеслась на меня.
Перекатившись по земле, и почуяв, как сзади засвистел воздух от удара, я оказался сбоку от детины, и, привстав, вонзил нож в спину слева, прямиком в почку, затем, выдрав, ещё раз — чуть повыше, потянул рукоять на себя, взрезая плоть.
Падальщик заорал не своим голосом, отшатнулся, выронил смертоносное оружие из пальцев, споткнулся, упал на землю, развернулся ко мне, глядя округлившимися от страха глазами.
И снова мне не дали добить подранка — чувство тревоги взвыло позади, заставив отпрыгнуть. Вовремя — в землю врезался топор. Им орудовал высокий сухопарый Падальщик, обнажённый по пояс. Внешне он казался старше остальных, и даже во взгляде виднелось нечто осознанное. Не кретин, далеко нет. Но щадить его я не собирался.
Топор закрутился, завихрил воздух по дуге, нацелившись располовинить моё туловище. Я рискнул — повинуясь моей воле, нити сплели вокруг тела защитный каркас, принявший удар. Затупленное лезвие топора отскочило, будто встретившись с камнем или металлической глыбой. Падальщик досадливо цокнул. Я шагнул ему навстречу, поднырнул под новый удар, занесённый над головой, и вонзил лезвие ножа в подбородок. Захлебнувшись кровью, отморозок выронил оружие и рухнул на землю.
Напротив меня остался только тот, что с ножом, да обладатель розочки, зализав раны, злобно скалился по левую руку. Позади слышался лязг, шум и глухие удары, изредка прорывался смех Рамира. Этот не пропадёт.
Держа врагов в поле зрения, я наклонился, поднял с земли топор, сделал шаг в сторону и, почти без замаха, ударил раненого бугая в грудь. Он как-то тихо всхлипнул, обмяк, уставившись на торчащую из тела рукоять. Этот готов.
— Грязно дерёшься, — прошипел Падальщик с ножом. В ответ я лишь усмехнулся. Отморозок сплюнул под ноги, заорал, бросился на меня. В отличие от своих друзей, он бил не беспорядочно, а с удивительной точностью — целился в места, откуда легче всего потечёт кровь. Я уклонялся, потихоньку отступая по кругу и стараясь краем глаза следить ещё и за подранком с розочкой. Тот пока наблюдал, выжидая момент.
Мой противник сделал подшаг, неожиданно пригнулся, ловко чиркнул лезвием по моему предплечью. Пальцы ослабли, нож выпал из руки. В глазах Падальщика застыло торжество. Ещё удар — оружие нацелилось мне в горло…
Я шагнул чуть в сторону, перехватывая руку отморозка, надавил, заставив выронить нож. Продолжая движение, вывернул конечность, нажал. Раздался громкий хруст, Падальщик заорал от боли. Выхватив у него из-за пояса ещё один нож, поменьше, я провёл лезвием по открытому горлу врага и отшвырнул труп.
И сразу отшатнулся, едва не получив тесаком от любителя розочки. Откуда он вытащил новое оружие — загадка, но махал остервенело,
