— Сергио, твоя тень нас не прикроет? — обернулся я замершему у стены неординару. — Как в тот раз с комитетчиками?
— Я ещё после неопира не восстановился, — мотнул головой альбинос. — И увести нас отсюда тоже не смогу — надо хотя бы из подвала выйти.
— А к этим идиотам прыгнуть? — Пальба постепенно начала затихать, а значит, сейчас в чью-нибудь светлую голову просто обязана прийти идея закидать нас светошумовыми бомбами.
— Это без проблем, — тяжело вздохнул Сергио. — Но их там трое. Если кто-нибудь успеет выстрелить, нехорошо получится. И тебя защищать уже не смогу.
— Держи, — сунул я ему разрядник. — Постреливай пока, не давай им приблизиться.
Сам вскочил на стоявший в углу комнаты стол, одним рывком вырвал вентиляционную решётку и, подпрыгнув, забрался в короб воздуховода. Хорошо раньше строили, с размахом. В нынешних постройках такой номер не у всякого ребёнка пройдёт. Одна проблема: как бы не заблудиться. А то вылезу слишком рано — и кранты.
По-пластунски пробираясь по вентиляционному коробу, я считал остающиеся позади боковые ответвления и пытался на слух определить местонахождение стрелков. Главное, чтобы подкрепление подойти не успело или сами не рассредоточились. Пока они в куче, шансы у меня весьма неплохие — вряд ли в патрулирующий окраины Плантации патруль направили первоклассных бойцов.
В какой-то момент короб завибрировал от звуков близких выстрелов, и проползя ещё с десяток метров, я кое-как протиснулся в боковое ответвление. Через вентиляционную решётку ничего толком разобрать не получалось, пришлось рискнуть и выбираться практически вслепую. Впрочем, вероятность ввалиться в какое-нибудь обитаемое помещение в заброшенном корпусе в расчёт могла не приниматься, и, выбив решётку, я спрыгнул на пол. Никого — что и требовалось доказать.
Подошёл к двери, аккуратно надавил плечом, и ставший хрупким от времени пластик дверного косяка легко и почти беззвучно лопнул. Выглянув в щель, я заслышал доносившуюся из-за поворота азартную стрельбу и выскользнул в коридор. Всё — сейчас начнётся.
Первым меня заметил боец Корпуса Надзора, пытавшийся вызвать подкрепление по разложенному прямо на полу мобильному терминалу. Вот только убежище было экранировано на совесть, и надеяться установить отсюда связь с оперативным дежурным мог либо законченный кретин, либо неисправимый оптимист. Судя по реакции на моё появление, связист сочетал в себе черты и того, и другого.
— Эй! — вскочив с пола, замахал он руками, видимо, приняв меня в потёмках за долгожданное подкрепление.
С этим недоумком я поступил на редкость гуманно: ускорился и без особых изысков хлёстким ударом в подбородок отправил даже не успевшего достать из кобуры разрядник идиота в нокаут. Вот только радоваться удачному началу было рано — увлечённо палившим по Сергио из тяжёлых разрядников бойцам обернуться на крик своего незадачливого товарища оказалось секундным делом.
Я отбил к потолку ствол уже направленного на меня «Грома», рубанул ребром ладони по шее оказавшейся слишком уж шустрой девушки и, не дав ей упасть, прижал к себе. К счастью, второй стрелок среагировал на мгновение позже и, побоявшись зацепить перекрывшую линию стрельбы коллегу, не решился открыть огонь. Ситуация сложилась патовая, но тут в темноте мелькнул размазанный силуэт альбиноса. Раздался глухой стук угодившей в затылок рукояти разрядника, и оглушённый первым же ударом боец Корпуса Надзора повалился на пол.
— Уходим. — Я сорвал с запястья девушки петлю разрядника и, закатав рукав куртки, просунул в неё ладонь. Связывать патрульных не имело никакого смысла — пока кто-нибудь из них очухается, мы уже будем отсюда далеко. Поэтому, не теряя времени, я сунул в один карман безотказную «Зарницу-1», в другой ручную бомбу — к сожалению, всего лишь светошумовую — и бросился догонять неординара.
— Не отставай! — прохрипел тот. — Сразу на первом этаже я постараюсь отсюда уйти...
Насчёт того, как будет проистекать «уход отсюда», иллюзий у меня не было ни малейших. Опять наизнанку вывернет. Но как бы то ни было — от неординара я постарался не отставать и выкладывался в выматывающем забеге по полной. Оказаться наедине с подтягивающимися сюда бойцами Корпуса Надзора желания не было ни малейшего.
Обретший второе дыхание альбинос стремительно взлетел по лестнице и, опередив меня на пару шагов, первым выскочил из подвала. И тотчас — дёрнулся и покатился по полу. Возникший рядом с ним словно из воздуха гвардеец в сером защитном комбинезоне и шлеме с глухим лицевым щитком замахнулся растворявшимся в темноте чёрным клинком второй раз и... отлетев на пару метров, растянулся на спине. Сомневаться в его смерти не приходилось — от выстрела из тяжёлого разрядника не спасет никакой УЗК. Только силовой щит. Если повезёт.
Обалдело уставившись на совершенно машинально застреленного мной гвардейца, я выругался, сбросил странное оцепенение и подскочил к успевшему подняться на четвереньки Сергио. Его куртка на левом боку оказалась пропитана кровью, которая капала на пыльный пол и тут же вспыхивала явственно различимым в темноте чёрным пламенем.
Заметив мелькнувший в окнах отблеск фар заходящего на посадку болида, я помог подняться неординару на ноги, и мы заковыляли к боковой лестнице, прочь от центрального входа.
За спиной звякнуло разбитое стекло, с металлическим звоном запрыгали по бетонному полу ручные гранаты. Мигом позже ухнули донесшиеся словно сквозь толщу воды разрывы; грохот сорванных с петель створок ворот и вовсе едва долетел до нас, затерявшись в лабиринтах искривляемого волей неординара пространства. Тёмный коридор изогнулся, видневшиеся ещё пару ударов сердца назад светлые прямоугольники окон превратились в высоченные двери ангаров, и мы с Сергио повалились на растрескавшийся асфальт какого-то переулка.
Ага — вон подсвеченная огнями громада «Маяка» из-за крыши торчит. Всё, здесь нас так сразу не достать.
Толчками бившая из раны альбиноса кровь насквозь промочила мне куртку, но, по счастью, больше не горела, а лишь растекалась по трещинам асфальта. Сам неординар окончательно пришёл в себя и, приложив ладони к пропоротому клинком боку, что-то вполголоса бормотал. Толку от этих манипуляций было чуть, но минут через пять рана наконец закрылась. Только вот и сил у Сергио не осталось после этого даже на то, чтобы просто подняться на ноги; пришлось оттащить его в глухой закуток между стеной ангара и бетонным забором.
Оставалось замести кровавые пятна пылью и песком — и наткнуться на нас смогли бы разве что совершенно случайно. Впрочем, как оказалось, насчёт крови волновался я зря: тень альбиноса прекрасно почистила от неё асфальт и без моего участия.
Присев рядом с вполголоса матерившимся неординаром, я отцепил с запястья петлю разрядника и невольно зашипел от боли. Припухшая кожа оказалась усеяна красными, слегка воспалёнными точками. Что за дела? Впрыскиваемый через питающие оружие кровью иглы алхимический состав раньше прекрасно заживлял едва заметные невооружённым взглядом ранки.
— Это порча, — заметил моё удивление откинувшийся спиной на бетонный забор Сергио. — В лучшем случае при поражении Хаосом эффективность алхимических средств резко снижается, в худшем начинаются аллергические реакции.
— И каков мой случай? — Стиснув зубы от вновь начавшей крутить локоть боли, я одёрнул рукав куртки.
Тошнота, к счастью отступила, зато начала раскалываться голова. И по мере того, как отступал шок, становилось всё хуже и хуже.
— Ну, раз ты пока ещё жив, беспокоиться не о чем, — улыбнулся Сергио, отнимая от пропоротого бока ладони, но его улыбка тотчас сменилась болезненной гримасой. И было отчего — рана хоть уже и не кровила, но выглядела просто жутко: чёрная, налившаяся мертвенной синевой по краям разреза. — Извини, прикрывать тебя с порчей какое-то время не смогу.
— И чем это чревато? — Меня аж в холодный пот бросило.
Как бы так не пропасть ни за что ни про что.
— Шансы стать одержимым — семьдесят процентов в течение полутора суток. — Альбинос оправил окровавленную футболку и тяжело задышал. — Ну и, соответственно, оставшиеся тридцать процентов — смерть в течение ближайших двух суток.
— Замечательная перспектива. — Злости на неординара, как ни странно, не было.
Сам виноват. Рискнул и проиграл. Какой смысл злиться, если альбинос сам, того и гляди, загнётся?
— Если бы в меня в упор выстрелили из разрядника, — закашлялся тот, замолчал, отдышался и снова продолжил: — Я бы это пережил. Неприятно, но не смертельно. И большинство чар тоже не более чем неприятны. Но этот меч... Ты знаешь, что на самом деле это стабилизированные заклятья?
— Угу.
— Они разрушают энергетическую структуру Хаоса, и меня это убивает. — Сергио закатал правый рукав и начал изучать предплечье. — А это весьма и весьма некстати.
