не ожидала и, честно говоря, не хотела.
И в этом вся проблема. Предполагалось, что это будет единственный раз. Но все, чего я хотела, это вернуться в ту постель и делать это снова и снова, пока не потеряю способность мыслить здраво.
Но я не могла. Я не могу привязаться к нему или к его отмеченному наградами члену. Зандерс — это все, чего я хотела избежать со времен колледжа — высокомерный, самовлюбленный спортсмен, за которым красивые женщины выстраиваются в очередь. И я совершила ошибку, вклинившись в эту очередь, не сумев устоять перед ним.
Он просто ищет свою следующую партнершу на ночь, но должна сказать, что этот парень знает, что делать между простынями.
— Ты точно потрахалась прошлой ночью, — поддразнивает Инди. — Ты светишься, как гребаная рождественская елка, мисс Шей.
— Ничего подобного, — я стараюсь, чтобы мой голос был тихим. Мы находимся в задней части самолета, и мальчики пытаются заснуть во время ночного перелета обратно в Чикаго.
— Ты точно это сделала, — хихикает она. — Это был парень из «Тиндера»?
Отвернувшись от Инди, я бездумно начинаю тереть безупречно чистые столешницы в кухонном отсеке в задней части самолета.
— Я не трахалась прошлой ночью.
— Серьезно?
Этот глубокий бархатистый голос не принадлежит моей коллеге. Нет, он принадлежит сногсшибательному мужчине, который буквально вытрахал меня прошлой ночью.
На этом рейсе я избегала идти по проходу по нескольким причинам. Во-первых, я не хотела видеть Зандерса и вспоминать все подробности прошлой ночи. И второе — он был прав. У меня дурацкая хромота из-за его дурацкого, огромного члена.
Смотрю через плечо. Зандерс прислонился к перегородке, отделяющей кухню от остальной части самолета, на его идеально полных губах играет дерзкая ухмылка.
Засранец.
— Ты немного хромаешь, Стиви. Подвернула лодыжку или что?
Ненавижу его.
— О, боже, — слишком громко выдыхает Инди. — О. Мой. Бог.
Она вертит головой, глядя туда-сюда между Зандерсом и мной, ее щеки приобретают приятный розовый оттенок.
— Вы двое наконец-то трахнулись, — шепчет Инди как можно тише, прежде чем прикрыть рукой рот.
— Нет! — восклицаю я громче, чем собиралась. — Нет, мы не трахались.
Зандерс, будучи высокомерным засранцем, ничего не отрицает. Вместо этого молчит и бесстрастно пожимает плечами.
— Хорошая работа. — Заявление Инди направлено не на меня. Нет, оно обращено к Зандерсу.
— Ребята, у вас есть запасная подушка? — спрашивает Рио Инди и меня, заглядывая в кухню через плечо Зандерса.
— Рио, возьми сам, чувак, — Зандерс показывает на один из подвесных контейнеров, где хранятся подушки. Что иронично, поскольку сам он ни разу не взял себе ни одной вещи в этом чертовом самолете.
— Я могу достать её для тебя, — предлагает Инди.
— Спасибо, Инди. — Зеленые глаза Рио сверкают, когда он произносит ее имя. Парень проводит рукой по своим вьющимся черным волосам, убирая их с дороги, и… напрягает мускулы, когда делает это?
Инди обходит Зандерса, покидая безопасность бортовой кухни и оставляя меня наедине с человеком, которого я пыталась избежать весь полет.
— Ты не прислала мне сообщение прошлой ночью.
Зандерс ныряет в кухонный отсек, становясь в моем пространстве. Мои взгляд быстро пробегает по проходу, проверяя, где находится Тара, но она, похоже, очень занята флиртом с тренерским составом впереди.
— Почему ты не написала, что вернулся в отель? — Эван делает еще один шаг ближе, его грудь всего в нескольких дюймах от моей.
Я откидываю голову, чтобы посмотреть на него.
— Не думала, что ты так серьезно к этому относишься.
— Ты, блядь, шутишь? Я всю ночь не спал, проверял свой Инстаграм, ждал твоего сообщения.
— Ну, вот я здесь. — Знаю, что сейчас веду себя как скотина, но я пытаюсь дистанцироваться от всего, что чувствовала прошлой ночью, и не знаю, как это сделать, кроме как притвориться незатронутой. Я ожидала, что Зандерс поступит так же, поэтому его искренняя забота немного шокирует.
— Что, черт возьми, случилось прошлой ночью? — шепчет он. — Я думал, нам было весело?
— Да, весело. А когда все закончилось, я ушла.
Зандерс смотрит на меня с замешательством в карих глазах. Я не пытаюсь заставить его чувствовать себя плохо, но мне нужно защитить себя. Он получил то, что хотел, как и я. Завтра у него будет кто-то новый. Черт, он может даже найти кого-то нового, как только мы приземлимся около двух часов ночи.
— Ты жалеешь об этом? — Его вопрос мягкий и негромкий, в его тоне слышится нотка грусти.
Ах, черт. Почему этот мужчина, который душил меня и трахал до потери сознания прошлой ночью, сейчас выглядит как грустный щенок? Мне хочется обнять этого огромного защитника. Он кажется более уязвимым, чем намеривался быть.
— Прости, если мы сделали что-то, чего ты не хотела. Я не…
— Нет, — прерываю я его, покачав головой. — Нет, я не жалею об этом.
Это ложь, но не по тем причинам, о которых он думает.
Парень с облегчением выдыхает и указательным пальцем аккуратно убирает один локон от моих глаз.
— Ты что, издеваешься надо мной?
Рука Зандерса исчезает быстрее, чем вы можете представить, и мы оба поворачиваем головы к Мэддисону, стоящему на пороге между кухней и остальной частью самолета, его крупная фигура загораживает нас от посторонних взглядов.
— Ты та девушка со вчерашнего вечера? — Голос Мэддисона приглушен, его карие глаза широко раскрыты, умоляя меня сказать «нет».
Но я не отвечаю.
— Стиви, я верил в тебя, — хнычет он.
— Иди и сядь на хрен, — добавляет Зандерс.
— Было дерьмово, да? — продолжает Мэддисон. — Я слышал, что у него крошечная пиписька и парень понятия не имеет, что с ней делать. Ужасен в постели, да?
— Пошел ты, — выплевывает Зандерс, но вслед за этим раздается смех.
Я не могу удержаться от хихиканья, зная, что его товарищ по команде, вероятно, видел, как он «упакован» в раздевалке, так же, как я видела это прошлой ночью. «Крошечный» — полная противоположность тому, что находится у него между
