Сосредоточившись на разжигании спиртовки, Тейт произнесла:
— Как мерзко. А недавно все казалось таким замечательным. Как Кароли не понимает, что полковник действительно о нем заботится.
— Наверное, считает, что сам в состоянии о себе позаботиться, — ответил Конвей.
Увидев брошенный через плечо взгляд девушки и ее снисходительную улыбку, Конвей напрягся, готовый вступить в перепалку. Но она лишь произнесла:
— Может, и так. Просто мне не нравится, как заканчивается наш первый день на свободе. Когда он начинался, все вокруг казалось таким чудесным.
Конвей отвел взгляд от девушки. За ее спиной заходящее солнце разливало свои краски на редкие плывущие облака. Отраженный золотой свет согревал весеннюю зелень, предвещая наступление настоящего лета. В реке играла крупная рыба, и сильный удар по воде вспугнул стайку ласточек, закруживших над лагерем. Тейт, безусловно, права — все вокруг действительно замечательно. Конвей наблюдал за ласточками, думая о том, как богат здесь животный мир. Выжить в таких условиях не проблема. Он мысленно пожелал, чтобы удача сопутствовала Кароли. Все-таки добытый острогой обед куда более приятная перспектива, чем замороженная и сушеная снедь, пусть даже очень питательная.
Неожиданно внимание всех привлекло восклицание Бернхард — окликнув Фолконера, она указала на берег. К лагерю с пустыми руками тяжело трусил Кароли, оглядываясь каждые несколько шагов. Позади него из кустов раздался мерзкий переливчатый вой.
— Койот, — сказал Леклерк.
Жуткий крик раздался из кустов, преграждавших бегущему дорогу к лагерю. Чтобы уйти от первой опасности, надо было бежать в сторону новой. Единственный выход — свернуть к реке.
Кароли бросился бежать изо всех сил.
Первая выпущенная из кустов стрела попала ему в левую ногу. Кароли держался стойко, лишь захромал, не обращая внимания на торчавшее из ноги древко.
Бернхард пронзительно закричала. Остальные словно в оцепенении смотрели на разыгравшуюся перед их глазами драму.
Вторая стрела прошла мимо, но третья попала ему прямо в бок, точно под ребра. Зашатавшись, Кароли с трудом, но все же шел, едва передвигая ноги. Еще две стрелы — одна в спину и вторая снова в бок — остановили его окончательно. Все еще держась на ногах, Кароли крутился на месте, пытаясь вытащить стрелу за древко. Он был уже совсем рядом, и все видели его опущенный на грудь подбородок и слышали его мучительные стоны.
Охватившее группу оцепенение исчезло, как только из кустов выбежали двое мужчин, стремительно помчавшиеся к Кароли. Первым выстрелил Леклерк. Не прицеливаясь, он уложил бегущих двумя выстрелами, прозвучавшими практически слитно.
Нападавшие воины были довольно мелкими, и сокрушительная сила выпущенных зарядов опрокинула их на землю, перекатывая словно игрушки.
Из зарослей кустарника послышались новые вопли, после чего раздалась команда Фолконера:
— «Буп»! По два выстрела каждый!
Приказ был выполнен. Вслед за грохотом выстрелов из кустов донеслись крики и стоны.
Прежде чем остальные успели что-либо сообразить, Бернхард уже бежала к Кароли. Конвей бросился за ней, поглядывая, не летят ли новые стрелы. Бернхард смотрела лишь на своего товарища. Она подложила ладони под его голову, но подоспевший Конвей схватил Кароли за воротник, и они потащили его к лагерю, не обращая внимания на пробежавших мимо них Фолконера и Леклерка.
Когда Конвей и Бернхард были уже в лагере, стараясь поудобнее уложить Кароли, вернулись их товарищи, тащившие за собой одного из мертвых воинов. Бернхард взглянула на тело воина и с трудом выдавила:
— Зачем?
— Нам нужно узнать об этих людях как можно больше, — ответил Фолконер. — Хочу осмотреть его оружие и все остальное. — Он задержал тяжелый немигающий взгляд на Конвее. — У Кароли есть шанс?
Мэтт покачал головой.
Просвистев между ними, в землю вонзилась стрела. Секунду они оцепенело глядели на нее. Новый свист заставил их броситься к окопам. В сумеречном свете Конвей осмотрел рассредоточившихся по периметру членов группы. Растерянность, появившаяся было на их лицах, сменилась жесткой решимостью.
Он перевел взгляд на Кароли и на другого погибшего. Они лежали ничком, повернув друг к другу головы. Безжизненные, остекленевшие глаза смотрели в такие же глаза напротив.
Конвей надеялся, что никто больше не обратил на это внимания.
* * *
Наблюдавший за стычкой с холма на другом берегу реки Клас сердито помахал рукой оставшимся с лошадьми женщинам и затем резко бросил лежавшему рядом Гэну:
— Я точно слышал гром! Думаешь, я глухой?
Гэн понимал, что раздражение Класа отчасти объясняется страхом. От этой мысли ему стало немного легче — увидев, как два Дьявола были отправлены на тот свет, он сам едва не закричал от ужаса.
— Они убили Дьяволов. Чем-то вроде молнии.
— Это была молния, я видел вспышку. Все видели, как убивает молнией.
— Похоже так. — Гэн и не спорил, и не соглашался. — А что ты скажешь о приглушенном звуке вначале и сильном шуме потом?
— Мы не можем знать все. Для этого нужно время.
Гэн сдержал ироническую улыбку, услышав в голосе нотки, которые всегда появлялись у его отца, когда тот не знал ответа.
— Никогда не видел такой одежды. Не знаешь, из какого они племени?
— Нет. Не могу понять, кто такие. Неуклюжие, как коровы с перерезанными сухожилиями. Уверен, что среди них есть женщины. Странная одежда — и оружие, которое убивает на расстоянии также наверняка, как нож в горле. — Поджав губы, Клас добавил: — Умирают они хорошо. Он держался, как медведь.
— Что будем делать? — Гэн знал, какой ответ хотел бы услышать, что нарастало в его сознании с тех пор, как Кол впервые упомянул о пророчестве. Гэн чувствовал, как над ним проносится будущее. Он знал, что появившиеся незнакомцы были частью этого будущего. Ясное понимание того, что нужно сделать, уже созрело в его мозгу, хотя в то же время юноша с удивлением подумал, что всего несколько дней назад он в подобных ситуациях мгновенно подчинялся Класу. Сейчас он должен убеждать, вести за собой. — Они могут стать сильными союзниками.
— Нам не нужны союзники. Если Дьяволы снова нападут, мы подождем, пока все кончится, и уйдем отсюда. Но скорее всего они не отважатся. Двое убитых и по крайней мере двое раненных магическим оружием должны даже их убедить убраться восвояси.
Клас бесшумно отполз от края утеса.
Гэн рассматривал расположившихся по кругу чужеземцев.
Они были высокими, почти гигантами.
От понимания этого у него по коже пробежали мурашки.
Когда Гэн подошел к Класу, тот засыпал лошадям зерно. В ответ на вопрошающий взгляд товарища он произнес:
— Как ты думаешь, есть ли причина всему, что с нами случилось — Фалдар Ян, появление у нас Жрицы Роз, поединок в Сердце Земли, появившиеся здесь незнакомцы?
— Причина?
— Что-то делает погоду; мы не понимаем что. Может, и мы подобны облакам, которых гонят новые ветры, приносящие непонятные нам перемены. Есть ли причина всему, что происходит?
Глаза Класа сузились. Он все сыпал зерно, но уже гораздо медленнее. Легкий ветер пробивался сквозь ветки дразнящими звуками. Гэн почувствовал, как непроизвольно напряглись его мускулы. Ответ Класа был сдержанным:
— Я знаю, что стоит за твоими словами. Мой удел — сражаться. Причины, почему воин должен выжить, а его враг — умереть, очевидны, и воин учится почитать лишь то, что может ясно видеть. Церковь утешает. Книжники, Пророки и другие болтуны мне надоели. Кроме твоей матери. Ей были известны недоступные вещи. — Он отвел взгляд. — А ты ее сын, ее и Кола.
Близ лагеря чужеземцев раздались новые вопли Дьяволов, похожие на вой койотов. Отрешенность во взгляде Класа исчезла.
— Пора поесть.
Гэн позвал собак. Он достал немного еды из седельной сумки и отошел в сторону.
Клас разрезал яблоко на три части и поделился им с женщинами. Послышались приглушенные восторженные восклицания.
Гэн хотел присоединиться к ним. Они ведь такие же, как он, Гэн знал это. Но после событий с Фалдаром и Беем его друзья вели себя так, словно он был каким-то другим. Гэн вспомнил взгляд, брошенный Сайлой на Раггара до того, как пес убил врага, и как совсем по-другому она смотрела на него после. Глупо. Выходит, и он был таким же псом?
И Клас. С каждой минутой он все больше походил на отца — ему невозможно угодить, он всегда старается отыскать повод для недовольства.
Оглянувшись перед тем, как отойти от них, он поймал взгляд Нилы. Она тут же отвела глаза. Сумеречный свет уходящего дня отражался в ее волосах.
Быстро поднявшись, Гэн стал спускаться по холму к своему наблюдательному пункту. Он напомнил себе, что единственная цель его жизни — возглавить Людей Собаки. А не завоевать чью-то дружбу.
