не обязывает, да и прикосновения его не вызывали отвращения. Но целоваться я больше не буду. Не знаю, что на меня нашло с утра.
А ведь Алан, выходит, тоже враг. «Скажи мне, кто твой друг…» – а он называет Ричарда другом. И он наверняка был в доме моего отца тогда…
Спросить? И посмотреть, как он будет выкручиваться?
Нет. Я не смогу. Не смогу справиться с эмоциями и не выдать себя. Так что лучше будем говорить о деле. Только о деле. О гремучем порошке, например. Прекрасная тема. Куда более безопасная, чем прошлое хранителей.
Кстати, а что если заложить на гномьи тропы гремучий порошок? Тогда не нужно будет снаряжать экспедицию надолго. Спуститься, заложить заряды, протянуть шнур, натертый все тем же гремучим порошком, шарахнуть. Ни одна тварь потом не раскопает. Только надо все рассчитать…
– О чем задумалась? – вырвал меня из размышлений Алан.
– О том, чтобы разнести гномьи пути к чумной матери, – призналась я. – Ричард ведь уже рассказал?
– Ричард не успел, я загнал его отдыхать до утра, запретив даже думать о делах.
Выходит, лорд Грей и тут был прав – с ним просто не захотели разговаривать.
– Иногда целителем быть очень выгодно, – ухмыльнулся Алан. – С ним, со мной то есть, не спорят. Точно не хочешь пойти в подручные?
Я помотала головой.
– Я и сама кое-что умею, не только в подручных ходить.
Прозвучало чуть резче, чем следовало.
– Я вовсе не хотел сказать, будто ты ничего не умеешь. Просто ищу повод проводить больше времени рядом с тобой. – Алан обезоруживающе улыбнулся. – Извини, если кажусь навязчивым. Так что там с гномьими тропами?
Я начала рассказывать, продолжая размышлять. Нет, в уме я не рассчитаю. И даже на бумаге едва ли смогу. Слишком много нужно учесть, много переменных, которые я не помню, а справочников нет. Это в библиотеке пансиона они были. А у меня нет. Жаль. Это бы заняло мозги на пару дней.
– Да, завалить их было бы здорово, – согласился Алан. – Бродить по гномьим тропам – удовольствие небольшое.
Шарахнуть наобум? Если взять достаточно гремучего порошка – обвалится что угодно. В конце концов, когда закладывают мину под крепостные стены, никто особо не заморачивается расчетами. Вот только гномьи ходы идут слишком близко к замку а то и вовсе под ним.
– Только как бы и замок весь не развалить, – словно услышал мои мысли Алан. – Как, говоришь, вы шли?
Я прикрыла глаза, припоминая. Нет, и здесь от меня будет мало толку. Я не считала шаги и не следила за направлением – заблудиться в проходе, смахивающем на кишку каменного великана, было негде.
– Пошли к Еве. И к Акилю, – решительно сказал Алан, снова беря меня под руку.
Вот уж кого я сейчас вовсе не хотела видеть!
– Зачем?
– У Евы потрясающая память на расстояние и направление – она много раз не давала нам заблудиться. Такое чувство, что у нее компас в голове безо всякой магии. А у Акиля есть ключи от кабинета магистра, где лежат планы замка и окрестностей.
От кабинета моего отца, значит. Да, планы там есть. Я мысленно ругнулась – кто меня за язык дернул! Придется сейчас как ни в чем не бывало разговаривать с этими двумя. Хотя лучше с ними, чем с магистром. И в том, что касается чумных, у нас общие интересы. Справлюсь.
Спустя четверть часа мы вчетвером склонились над столом, разложив карту окрестностей и план первого этажа замка. А вот схемы подвалов не было. Пришлось брать бумагу, чернила и чертить по памяти, стараясь не злиться, когда Ева начинала поправлять. Я обходила подвалы вместе с отцом каждый год – до самого отъезда из дома. Она прошла там только один раз. А помнила лучше.
– А потом мы шли вот так. – Она отобрала у меня перо и продолжила чертить.
– Точно под замком, – резюмировал Акиль, глядя на то, что получилось. – Жаль, вышло бы надежнее. И проще.
Я кивнула. Жаль.
– Но бомбы я бы туда взял, – продолжал он. – Только такие, чтобы случайно себе на голову потолок не обрушить.
– Это я сделаю. Запал, гремучий порошок, рубленая проволока и глиняная оболочка. Взрыв будет недостаточно силен, чтобы повредить камень, но проволока изрешетит плоть. Так что ставить щит обязательно.
Все кивнули.
– В Клейдоне, насколько я помню, жил гончар, можно нанять на время, – припомнила я.
– Больше не живет, – сказал Алан. – А обязательно, чтобы лепил гончар? Хочешь, чтобы красиво было?
– И расписать золотом сверху, – хмыкнула я. – Нужны сосуды с горлом достаточно широким, чтобы засыпать туда гремучий порошок и проволоку, но узким настолько, чтобы было легко замазать после того, как туда войдет запальный шнур. Ты сможешь такой слепить?
– А если без запала? – спросил Акиль. – Поставить сэхри… метку для магии, – поправил он себя. – Бросить в толпу, зацепить метку и поджечь. Это потребует меньше сил, чем заклинания. И тогда все равно, какой формы будет сосуд.
Я кивнула:
– Тогда можно вообще обойтись без сосуда – завязать порошок и проволоку в ткань, закатать в глину и просушить. Но пользоваться бомбами сможет только маг. И метки не держатся долго.
– Разве? – Акиль посмотрел на Еву и Алана, и те поочередно кивнули. – Странно… – Он осекся. – Я мог бы поставить метку навечно, но вы такую не почуете.
– А если ставить метку перед броском? – сказала Ева. – Любой хранитель может это сделать. Ничуть не дольше, чем поджигать шнур.
Значит, все хранители маги. Что ж, этого следовало ожидать.
– Надо попробовать, – сказала я. – Так никто не делал… или, по крайней мере, нас так не учили. Но должно получиться.
Акиль кивнул.
– Магистр передал мне про серу и дерево. Если что-то еще надо…
Я мысленно поморщилась. Вспоминать разговор с магистром не хотелось. Вообще думать о нем не хотелось. Тошно и противно.
– Сначала я покажу ей лабораторию, а там…
Алан не договорил – в дверь постучали.
– Магистр… – В кабинет сунулся вестовой, за его спиной в дверном проеме маячил незнакомый мужчина. – Прошу прощения. Мне нужен магистр. Письмо. Сказали, срочно и лично в руки.
– Давай сюда, – сказал Акиль.
– Лорд велел лично в руки, – вмешался тот, что за его спиной.
– Выбирай, или лично, или срочно, – вмешался Алан. – Магистр не велел себя тревожить до утра.
Так нездоровится, или не велел тревожить? Что-то он темнит. Что-то все они темнят. Хотя о чем это я? Услышала ли я здесь от кого-то из них хоть слово правды? Я ненадолго забыла об этом, пока мы обсуждали, что делать
