в частности, он писал: «2-й гвардейской танковой армии поручается историческая задача: первой ворваться в Берлин и водрузить Знамя Победы. Лично Вам поручаю организовать исполнение. Пошлите от каждого корпуса по одной лучшей бригаде в Берлин и поставьте им задачу: не позднее 4 часов утра 21 апреля 1945 года любой ценой прорваться на окраину Берлина и немедля донести для доклада т. Сталину и объявления в прессе».
В конце апреля 1945 года советские войска начали штурм Берлина, и их части упорно продвигались к центру города. Дни фашистской Германии были сочтены, и настало время решить, как поставить «жирную» точку в этой истории. И Г.К. Жуков, рассудив, что это вопрос не столько военный, сколько политический, не решился на принятие единоличного решения и позвонил Сталину.
Сталин также хорошо понимал значение этого исторического акта. Во время очередного совещания с членами Политбюро он неожиданно долго начал говорить о выдающейся организаторской роли партии большевиков в войне и о необходимости повышения ее авторитета для успешного решения задач послевоенного строительства. В конце своей речи Иосиф Виссарионович заявил, что именно партийные организации 1-го Белорусского фронта должны взять под свой контроль вопрос с водружением Знамени Победы над поверженным Берлином, а точнее – над Рейхстагом. Но о том, как должно выглядеть это знамя, не было сказани ни одного слова. На практике это означало, что Знаменем Победы может стать любое боевое знамя части или соединения, участвующих в штурме Рейхстага.
Но политработники, как всегда, решили перестраховаться. 16 апреля 1945 года состоялось совещание начальников политотделов армий 1-го Белорусского фронта, на котором в качестве основного рассматривался вопрос о том, как лучше выполнить указание Сталина. Предпочтительные шансы первыми подойти к Рейхстагу были у 3-й ударной армии, но боевых знамен у армий не было. По объему боевой задачи к штурм отдельного здания могло привлекаться несколько полков, а это всего одно-два боевых знамени, которые во время атаки хранились в тылу. Этого было недостаточно. Поэтому на своем совещании политработники приняли решение изготовить девять красных знамен своими силами и вручить их тем соединениям, чьи подразделения могли первыми прорваться в район Рейхстага. По размеру и форме эти знамена напоминали Государственный флаг СССР.
Волей судьбы историческая миссия водружения Знамени Победы над поверженным Рейхстагом выпала 756-му стрелковому полку 150-й стрелковой дивизии 3-й ударной армии, который заблаговременно никак к этому не готовился.
8 апреля 1945 года 150-я стрелковая дивизия получила приказ начать наступление в рамках Берлинской операции. В середине апреля она осуществила переправу через Одер и захватила район на Кюстринском плацдарме. Дальше был кровопролитный бой за город Кунерсдорф и наступление в направлении на Берлин.
Командарм 3-й ударной армии получил от Г.К. Жукова телеграмму, которая требовала, чтобы утром 21 апреля войска ворвались в пределы Большого Берлина. Во исполнение этого приказа войска наступали безостановочно всю ночь, не ввязываясь в бои за населенные пункты и узлы сопротивления. 21 апреля, перерезав Берлинскую окружную автостраду, они подошли к северо-восточной окраине города. Однако, ворвавшись на улицы, пристрелянные и перегороженные баррикадами, войска армии столкнулись с проблемой уличных боев. Танки без непосредственной поддержки пехоты расстреливались в упор бронебойными фаустпатронами, дальнебойные артиллерийские орудия на улицах города оказались не эффективными, пехота без огневой поддержки наступала медленно, неся большие потери…
Дойдя до Берлинских окраин, 150-я стрелковая дивизия была обескровлена, и ее вывели во второй эшелон для пополнения и переформирования. В срочном порядке создавались тактические боевые группы и штурмовые отряды. В 756-м стрелковом полку 3-й батальон капитана Неустроева пополнился остатками 1-го батальона, и ему был присвоен первый порядковый номер. 22 апреля привезли знамена Военного совета 3-й ударной армии и распределили между соединениями. Командир 150-й стрелковой дивизии генерал-майор В.М. Шатилов получил знамя под № 5, которое и передал в 756-й стрелковый полк. Предполагалось, что в штабе этого полка оно пробудет до занятия штурмующими отрядами Рейхстага. После этого знамя должно было быть доставлено в Рейхстаг и водружено на его крыше под утро 1 мая 1945 года, а 2 мая перенесено на купол здания. И опять-таки подробного плана этой операции, вплоть до имен ее непосредственных исполнителей, не составлялось.
И это неудивительно, так как военная судьбы была сильно переменчива, и ничего нельзя было предвидеть наверняка. В период с 21 по 25 апреля 1945 года 150-я стрелковая дивизия вела тяжелейшие уличные бои в Берлине, продвигаясь на два-три километра в сутки к центру города. Здания и улицы были приспособлены немцами для обороны. В верхних этажах домов располагались снайперы и автоматчики, в нижних – подразделения, вооруженные гранатами и фаустпатронами. На перекрестках улиц фашисты закопали танки. Бои шли в метро, в подземных коллекторах и водосточных каналах.
Но Жуков торопился. 3-й ударной армии предписывалось ускорить взятие Рейхстага. Специально оговаривалось, что командир части, подразделения, которые первыми водрузят знамя над Рейхстагом, будут представлены к присвоению звания Героя Советского Союза. Указывалось также, чтобы эту информацию довели до каждого воина. Штурмующие подразделения знали эту информацию, но о том, что речь шла только о стяге Военного совета, никто не подозревал.
28 апреля командарм Кузнецов поставил перед 79-м стрелковым корпусом генерала С.Н. Переверткина боевую задачу взять Рейхстаг. Командир корпуса решил подстраховаться и водрузить над Рейхстагом свое корпусное знамя. Он создал из добровольцев две штурмовые группы по 20 человек в каждой и включил в состав передовых полков корпуса. Одну группу возглавил его личный адъютант майор Михаил Бондарь, вторую – старший офицер связи Владимир Маков. Макову было поручено действовать в составе 150-й, а Бондарю – 171-й стрелковой дивизии. В группе Макова знамя поручили водрузить Михаилу Минину. Под гимнастеркой он также имел и флаг 136-й артиллерийской бригады, из состава которой была вся группа.
Первому батальону капитана Неустроева, действовавшему в составе 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии, было приказано прорваться к мосту Мольтке-младший и не дать взорвать его. Но немцы вечером 28 апреля все же подорвали этот мост. Правда, он был разрушен не полностью, и пехота имела возможность по его сваям перебираться на другой берег. И на рассвете 29 апреля подразделения батальона уже были на другом берегу водной преграды.
В ночь с 28 на 29 апреля к сражавшимся в посольском квартале бойцам Неустроева, Самсонова и Макова добавился батальон Давыдова. В здании швейцарского посольства разместился командный пункт Неустроева. К нему прибыл командир полка Зинченко и сообщил, что командир дивизии передал в полк знамя Военного совета, чтобы установить его на Рейхстаге. Затем он приказал Неустроеву атаковать «дом Гиммлера» – здание МВД, которое обороняли эсэсовцы и моряки-подводники,
