сброшенные сюда на парашютах в ночь на 28 апреля.
Штурмовать «дом Гиммлера» пришлось дважды. Только когда подошли подразделения старшего лейтенанта Давыдова, советские воины ворвались в его подвальное помещение. Но на первый этаж батальон Неустроева и группа Макова пробились лишь в 13.00 29 апреля.
Во время боев 28 апреля у комбата Неустроева постоянную тревогу вызывала вторая рота лейтенанта Антонова – недавнего выпускника училища, которая действовала более вяло, чем другие подразделения. Поэтому именно в эту роту комбат решил направить своего заместителя по политчасти лейтенанта А.П. Береста, имевшего большой боевой опыт и навыки командования подразделением. Так волей судьбы Алексей Прокопьевич Берест оказался в составе той группы, которой предстояло водрузить Знамя Победы над Рейхстагом.
Правда, впереди были еще тяжелые бои. Вместе с основными подразделениями батальона лейтенант Берест с группой бойцов перебежали на другой берег и залегли на мостовой. По сигналу замполита бойцы атаковали дом, оказавшийся швейцарским посольством. Бросив гранату в подвал и нырнув в клубы дыма, Берест свалился вниз и очутился лицом к лицу с четырьмя немцами. Но следом за ним прыгнул еще один солдат, и гитлеровцы подняли руки.
Бои в здании МВД шли весь день 29 апреля. И только к 6 часам утра следующего дня, когда подошли свежие силы 674-го стрелкового полка, «дом Гиммлера» удалось очистить от противника.
Неустроев сразу же переместил свой штаб в «дом Гиммлера». Оттуда хорошо была видна Королевская площадь, в глубине которой стоял Рейхстаг. Из окон этого здания, обложенных кирпичом, торчали стволы пулеметов и скорострельных пушек. В парке, примыкавшем к площади, виднелись замаскированные зенитные орудия и самоходные установки «фердинанд». Перед Рейхстагом проходил широкий канал. Под прицелом был каждый метр площади. Рейхстаг обороняли отборные части гитлеровцев общей численностью около шести тысяч человек.
Штурмовали Рейхстаг выдвинутые в первый эшелон и оказавшиеся на острие атаки три спешно доукомплектованных батальона. Их расположение было следующим: в центре по направлению от «дома Гиммлера» на Рейхстаг действовали батальоны 150-й стрелковой дивизии Неустроева и Давыдова. На стыке между ними находилась группа Макова. Левее, со стороны швейцарского посольства – батальон из 171-й стрелковой дивизии полковника Негоды, которым командовал старший лейтенант Самсонов. Здесь же находилась и вторая штурмовая группа майора Бондаря.
Первая атака советских войск на Рейхстаг была отбита шквальным огнем противника. Батальону Неустроева пришлось возвращаться по-пластунски в казематы «дома Гиммлера». Но советское командование по соображениям престижа или другим причинам не стало ждать темноты, когда скрытно можно было подойти к Рейхстагу. Примерно в 13 часов 30 апреля батальоны Неустроева и Давыдова снова были подняты в атаку, но и эта попытка не дала положительного результата.
Тем временем пропагандистская машина неудержимо набирала обороты. Маховик запустил командир 150-й стрелковой дивизии генерал-майор В.М. Шатилов, которым в штаб 79-го стрелкового корпуса вначале по телефону, а затем и письменно было передано следующее: «Доношу, что в 14.25 30.04.45, сломив сопротивление противника в кварталах северо-западнее здания Рейхстага, 1/756сп и 1/674сп штурмом овладели зданием Рейхстага и на южной его части установили Красное Знамя». На этом основании в штаб 1-го Белорусского фронта немедленно поступило сообщение от командующего 3-й ударной армией генерал-полковника Кузнецова, что Рейхстаг взят и на нем установлено Красное Знамя. Жуков немедленно доложил об этом Сталину, и вождь прислал по этому поводу свое поздравление. Военный совет 1-го Белорусского фронта издал приказ № 06, в котором говорилось: «Войска 3-й ударной армии генерал-полковника Кузнецова заняли здание рейхстага и сегодня 30 апреля 1945 года в 14 часов 25 минут подняли на нем советский флаг» (время московское). Но реально в это время ни одного советского солдата в Рейхстаге еще не было. Ближе к вечеру 30 апреля весть о взятии Рейхстага обнародовало и Московское радио, новость разнеслась по всему миру.
Получился конфуз, исправлять который нужно было немедленно. Тем более что для этого все было готово. Командир 756-го стрелкового полка еще в 10 часов утра 30 апреля распорядился, чтобы начальник разведки капитан В.И. Кондрашов взял двух лучших разведчиков и прибыл с ними на КП. Там им должны были вручить Знамя Военного совета армии для водружения его на куполе Рейхстага. Выбраны были русский и грузин – Егоров и Кантария. По замыслу Зинченко, они должны были войти в Рейхстаг вслед за первым батальоном.
Тем временем, веря, что Рейхстаг уже взят, командарм Кузнецов во исполнение приказа командующего фронтом № 06 спешно подписывает собственное распоряжение о поощрении личного состава, где говорится, что «в ознаменование одержанной победы отличившихся генералов и офицеров, сержантов и красноармейцев представить к присвоению звания Героя Советского Союза и награждению орденами». Командиры штурмующих частей всеми силами стремятся выполнить поставленные задачи и закрепиться в Рейхстаге. Командиры штурмовых батальонов начали направлять одиночек-добровольцев с флагами к Рейхстагу, но никто из них до здания не добрался, все они погибли. Ранее отобранные знаменосцы Егоров и Кантария, которые должны были бы находиться в боевых порядках штурмующих батальонов, в то время на самом деле находились при знамени Военного совета в штабе 756-го стрелкового полка.
Штурм продолжался. Так как потери в батальоне капитана Неустроева были самыми чувствительными, то командир дивизии генерал В.М. Шатилов направил туда на усиление еще отряд численностью около 100 человек. Из них была сформирована еще одна рота, командиром которой был назначен сержант Сьянов.
С наступлением темноты (20 часов 26 минут) шансов для успешного штурма Рейхстага стало больше. В 21.00 передовой отряд батальона Неустроева и группа Макова начали выдвигаться на исходные позиции. Справа двигался батальон Давыдова, а слева – бойцы Самсонова. Фронт трех батальонов составлял около 200 метров. На таком узком пространстве личный состав перемешивался. Все, кому удалось друг за другом по швеллерам и трубам переправиться через водный рубеж, бегом кинулись к Рейхстагу. Маковцы в числе первых подбежали к его парадному входу, но массивная дверь была заперта. Тем не менее они успели прикрепить к стене красное знамя, врученное им в 136-й артиллерийской бригаде. Это было в 22.10–22.15. Вслед за ними к стенам Рейхстага начали прикреплять флажки и другие бойцы, в том числе и Кошкарбаев – командир стрелкового взвода из 674-го стрелкового полка.
Для продолжения штурма здания бойцы бревном протаранили его парадную дверь. Штурмующая группа сразу же бросилась захватывать помещения первого этажа и баррикадировать выходы из бункера. В столь сложной обстановке ночного боя, в связи с перемешиванием подразделений, реально бойцами командовали те командиры, которые находились в авангардной группе. В их числе были командир штурмового батальона капитан Маков, начальник штаба батальона Гусев, замполит Берест, и даже агитатор политотдела 150-й стрелковой дивизии капитан
