Герцогиня молча опустила ладонь на его плечо, заставив смолкнуть, а меня наградила мягкой улыбкой. В ее глазах отчего-то стояли соленые слезы.
— Ах, история. — Губы Лары растянулись в жутком подобии улыбки. Она рассмеялась, но, быстро вспомнив, в каком плачевном положении сейчас находится, смолкла. — Ты ведь даже ни о чем не подозревала, Софи, — протянула она.
Я нахмурилась:
— О чем она говорит? — Мой взгляд уперся в уставшее лицо Айзека. Почему -то казалось, что он прекрасно понимает бессвязную речь Лары. От этого становилось не по себе.
— О том, что ты, Софи, всю жизнь топталась на одном месте, даже не подозревая о том, что под ногами у тебя зарыт самый настоящий клад! — выпалила девушка. — В отличие от тебя, Джон Фокс об этом прекрасно знал.
— Мистер Фокс? — изумилась я.
Лара кивнула, размазывая тыльной стороной ладони по лицу слезы.
— За день до моего побега из борделя Эстеллы, мне довелось услышать то, что могло бы в корне изменить мою жизнь. Джон Фокс говорил с девушкой о девчонке, которая живет у тетки в доме, но не торгует своим телом. Он говорил о тебе, Софи. — Глаза ее вспыхнули недобрым светом. Сердце сжалось от дурного предчувствия. — Несчастная, проклятая во благо собственной матерью. Вот только можно ли быть несчастной, если по венам твоим течет королевская кровь? — усмехнулась Лара. — Близилось твое восемнадцатилетие, которое должно было изменить все.
Я округлила глаза, не понимая, о чем она говорит.
— Небейра, — прошептала я. — Твой разум замутнен.
— Ты слишком наивна, — сказала Лара. — Хотя, я тоже в подобное поверила не сразу. Дождавшись, когда незнакомка выйдет из булочной, я пошла за ней следом. Это была моя первая встреча с леди Бисли.
— Леди Бисли? — воскликнула я, переводя взгляд на герцогиню. — Она была знакома с мистером Фоксом? Какая -то бессмыслица...
— Не только она, Софи! — крикнула Лара. На шее у нее запульсировала жилка, а в глазах зажглось пламя. Она и правда была похожа на умалишенную. Возможно, рассудок Лары после прожитого ранее повредился. — Они знали о тебе! Знали, но молчали! Бросили! Предали! — надрывно выплюнула она. — Он, — палец ее указал на Айзека, — он — бессердечный пес, неустанно лижущий ноги своей хозяйки!
— Довольно пустой болтовни, — звякнула сталь. Окровавленное лезвие меча канцлера приблизилось к шее девушки. — Уведите ее! — скомандовал он.
В кабинет тут же вошли вооруженные гвардейцы, которые, подхватив под руки Лару, волоком потащили ее прочь, не взирая на крики, слезы и возражения.
— Нет! Не надо! Я не хочу! Заберите Саймона Нельсона, но позвольте мне уйти! Прошу,
— завыла она.
Крики Лары еще долго звенели у меня в ушах, пока наконец -то не смолкли.
— Что с ней будет? — спросила я, глядя перед собой невидящим взором. — Ее казнят?
— Пока нет, — ответил Айзек Бэнкс и рука его стиснула мое плечо. От этого прикосновения стало теплее и спокойнее. — Мисс Тэйт отведут в темницу, как и мистера Нельсона. Им предстоит дать показания инспектору, а после предстать пред судом.
Я шумно выдохнула. Несмотря на ложь Лары, я бы не хотела, чтобы у девушки отняли жизнь. Не для того ей сохранил ее Саймон.
— О чем она говорила? — прошептала я. — Что все это значит?
— После того, как Саймон Нельсон нашел и поставил на ноги Лару, та поведала ему историю о принцессе, заточенной в борделе, — вздохнул канцлер. Каждое слово он старался тщательно подбирать, оттого говорил медленно. Вся его былая жесткость и уверенность будто испарилась. — Мистеру Нельсону не составило труда уговорить влюбленную в него Лару Тэйт ввязаться в эту авантюру.
— В какую авантюру? — Я все еще не могла связать все услышанное в единое целое. Или просто не хотела? Боялась?
— Нельсон — чудотворец, хоть слабый и несмышленый. Но ему хватило знаний и умений, чтобы наложить на Лару чары, скрывающие ее истинное лицо. Вот только, чтобы поддерживать их, ему необходимо было постоянно находиться с девушкой рядом. — Пальцы канцлера сильнее стиснули мое плечо. — В день восемнадцатилетия принцессы, я должен был привезти ее в Сарский дворец. Все, что мне было известно о девушке — зеленые глаза и рыжие волосы. Точнее это то, что я помнил. Имя ее никто и никогда не произносил вслух в целях ее же безопасности. А я. Я его знал, но забыл, — задумчиво произнес канцлер, касаясь пальцами лба. Только сейчас я разглядела шрам, который тонкой нитью тянулся от одного виска к другому, через весь лоб. — Но в борделе никого похожего на нее не оказалось, поэтому я расширил круг поиска...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Пять лет назад
Айзек
Голову пронзила острая боль. Казалось, что тяжелая кувалда опустилась на макушку. Щурясь, я подошел к окну. В последнее время приступы боли стали появляться все чаще. Виной тому злополучное падение на крыльце проклятой булочной, которое случилось десять лет назад. Лекарь сказал, что мне повезло до неприличия. Я рассек голову, потерял сознание и, как следствие, часть воспоминаний. Некоторое возвращались ко мне яркими вспышками, а что до остальных... я старался уверять себя в том, что в них нет ничего значимого.
В лечебницу улиц Второго кольца привез меня Джон. Я его помнил. Точнее только его лицо. А вот его рука... Святые Девы! Да меня чуть не вывернуло наизнанку, когда я взглянул на то кровавое месиво, которое она из себя представляла!
— Кто это вас так? — лицо лекаря скривилось от отвращения.
— Дети «псов», — морщась от боли, ответил Джон, поглядывая на меня во время осмотра.
— Придется ампутировать, — озвучил приговор лекарь. — А вам, юноша, лучше поспать. Утром я обработаю швы.
Во время моего вчерашнего визита в булочную Джон Фокс был чем -то обеспокоен. Неужели боялся, что я опорочу ту девчонку? Впрочем, мне и дела никакого не было до этого старика. Нас не связывало ни родство, ни теплые дружеские отношения. Тогда, десять лет назад, я улизнул из лечебницы, не дожидаясь рассвета. Благо во внутреннем кармане обнаружилось два билета на поезд до столицы. Кому предназначался второй — я не знал. Точнее не помнил. Первый же использовал по назначению, едва успев запрыгнуть в отправляющийся поезд. А что до девчонки. Она сбежала. Тетка тщетно рыскала по борделю, пытаясь ее отыскать, опасаясь, что уплаченные золотые придется вернуть. Что ж, пусть подавится. То, что теперь принадлежит мне по праву, я и так получу. Ведьма с зеленущими глазами, что смотрела на меня дикой кошкой, далеко не убежит. Я найду ее в самом удаленном уголке Миона.
Я рассматривал улицы Третьего кольца из окна гостиничного номера, который больше походил на временное пристанище неотесанных попрошаек, что протягивают руку, неумело изображая калек. Серый туман стелился по грязным улицам, укрывая от взгляда их неприметный вид. Свинцовое небо нависало над Сарсой тяжелым непроницаемым куполом.
Что ж, поиски строптивой девчонки пока придется отложить.
Пальцы сильнее стиснули смятый конверт. Лицо исказила гримаса злости. Ума не приложу, когда я подписал это чертово соглашение?! Проклятая память!
С герцогиней Сарской меня связывали лишь деловые отношения. Довольно странно, что десять лет назад, будучи еще несмышленым юношей, я подписал с ней соглашение, согласно которому должен доставить во дворец одну из девиц, проживающих в борделе. Собственно, это и привело меня на улицы Третьего кольца.
Черный Мор! Какую из них выбрать?! Ни примет, ни фамилии. Лишь возраст. В этом чертовом соглашении было сказано только то, что девчонке скоро исполниться восемнадцать лет. Ах, да. И приписка: «Подлинное имя Лили».
Но никакой Лили в борделе не было!
Внизу красовался отличительный знак королевской династии Пэйн. Неповиновение его величеству — смерть. Усложняла все пометка о неразглашении и внезапная хворь, которая сломила Мелинду Флеминг. Герцогиня прикована к постели и наотрез отказывается с кем бы то ни было говорить. Значит разъяснений от нее сейчас ждать не стоит.
— Проклятье! — Кулак с треском опустился на прогнивший подоконник, оставляя на нем вмятину. Древесина треснула с характерным звуком. — Какую из девиц выбрать?
