за последние полтора года! — в отчаянии заявляет Ракель, издавая громкие всхлипы и не обращая внимания на слезы, что катятся по ее щекам. — В том, что влипла в историю с Саймоном Рингером… В том, что едва не разрушила свои отношения с Терренсом… Из-за своей глупости я наделала столько ошибок, из-за которых могла потерять все.
— Все это осталось в прошлом! — отмечает Даниэль. — Ты говоришь так, будто по своему желанию связалась с Рингером.
— Может, так оно и есть! — Ракель на долю секунды прикрывает рот руками и уставляет взгляд в пол. — По моей вине едва не закончились мои отношения, а теперь моя подруга находится на волосок от смерти. Все МакКлайфы находятся на грани смерти!
— Боже, ну ты еще взвали на себя вину за то, что дядя Майкл хочет грохнуть нас! — удивляется Терренс.
— Я во всем виновата! — громко, отчаянно заявляет Ракель. — И отношения едва не разрушила, и подругу подвергла такой ужасной пытке! После которой она до сих пор не может прийти в себя!
— Мы уже сказали тебе, что ты не виновата в том, что произошло с Наталией. А что касается нашего расставания, то я неоднократно говорил тебе, что в этом была только моя вина. Если бы я тогда хоть немного сдержался и не проявил такую агрессию по отношению к тебе, то все было бы иначе.
— Да, а разве наши отношения охладели не по моей вине? Не из-за моей больной одержимости карьерой? Не из-за неготовности к отношениям?
— В холоде в наших отношения был виноват и я тоже. Я должен был уделять тебе гораздо больше внимания и не зацикливаться на желании пробиться в музыкальный бизнес. Мы оба виноваты! И мы это уже обсуждали! Почему ты никак не хочешь понять это и забыть все, что было несколько месяцев назад?
— Потому что я виновата в этом!
— Сейчас ты находишь глупейшие причины обвинить во всех бедах только себя одну!
— Но ты же до сих пор не можешь простить себе ту пощечину, что едва не стала концом наших отношений, — немного сухо отвечает Ракель. — Так почему я должна забывать то, что виновата перед людьми, которые много для меня значат?
— Да, но это было другое. У меня действительно есть повод жалеть об ошибках прошлого.
— Ха, а у меня, значит, его нет?
— Что касается ситуации с Наталией, то ты все себе придумываешь!
— Это неправда! — громко возражает Ракель. — Неправда!
— Прекрати уже нести этот бред! Ты не понимаешь, что сейчас говоришь!
— Ну почему ты не хочешь понять, что для меня это очень важно? — со слезами на глазах посмотрев на Терренс, удивляется Ракель. — Я же поняла тебя, когда ты рассказал мне, что тебя беспокоило, и оказала тебе поддержку! Тебе так трудно понять мои чувства сейчас? Неужели тебе все равно на то, что я чувствую?
— Разве я сказал, что мне наплевать?
— Ты это показываешь!
— Я бы понял тебя, если бы ты испытывала чувство вины за то, в чем РЕАЛЬНО виновата. Но сейчас у тебя появился очередной заскок, и ты опять находишь причины либо поругаться, либо вызвать у кого-то жалость. Чтобы тебя пожалели!
— Я не ищу жалости! — громко и раздраженно возражает Ракель. — Я просто говорю то, что чувствую! Но тебе глубоко наплевать на это! Мне нужна твоя чертова поддержка, которую вообще не получаю!
— Ты с ума сошла? — недоумевает Терренс, широко распахнув глаза, все больше впадая в ступор. — Я всегда относился к твоим переживаниям с пониманием и всячески старался поддерживать тебя!
— ТАК ПОКАЖИ ЭТО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — вскрикивает Ракель. — ПОКАЖИ!
— Прекрати орать на весь дом как больная истеричка!
— Здесь только одна больная истеричка — это ты!
— Ох, ну все, черт возьми, началось… — тихо стонет Терренс, проведя руками по лицу и откинувшись на спинку дивана. — Только и умеет что переводить все стрелки на меня и мои проблемы с головой.
— Я же не виновата, что ты таким родился и до сих пор не научился контролировать себя.
— Слушай, в последнее время с тобой просто невозможно разговаривать! — раздраженно заявляет Терренс. — Ты из любого спора раздуешь огромный скандал! Да еще и запросто вовлечешь в него других людей!
— Да ты просто бесишься меня! — вскрикивает Ракель. — Жутко бесишь и раздражаешь! Я мечтаю свалить куда-нибудь, чтобы не видеть тебя! Твою чертову рожу!
— Ха, и я что я такого делаю, чтобы бесить тебя? — удивляется Терренс. — Если хочешь, чтобы к тебе вообще никто не подходил и чтобы с тобой никто не заговаривал, то так и скажи. Тебя все оставят в покое! И ты будешь разгребать все это дерьмо самостоятельно! Без чьей-либо помощи и поддержки. Раз тебя так все бесит, то, по крайней мере, я могу наплевать на тебя. Ради бога! Я согласен!
— Ну и пожалуйста! — грубо бросает Ракель. — Окажешь мне огромную услугу, если оставишь меня в покое!
— Черт, да что с тобой, черт возьми, происходит в последнее время? — резко мотнув головой, недоумевает Терренс. — Я не понимаю твоих резких перепадов настроения! То ты совершенно спокойная, то начинаешь вести себя агрессивно, закатываешь мне истерики и орешь, как сумасшедшая. Даже если я не делаю НИЧЕГО плохого. То ты веселая, то ты угрюмая… ДА ЗАДОЛБАЛА ТЫ УЖЕ СО СВОИМИ ЗАСКОКАМИ!
— ДА ТЫ ЧТО!
— Хватит, Кэмерон, довольно! Я больше не могу терпеть это! Пожалей ты меня, в конце концов! Как будто у меня нервы вот-вот не сдадут из-за ситуации, которая становится все тяжелее.
— Ой-ой, какие мы нежные!
— Я-то думал, что ты поймешь это и будешь относиться ко мне с пониманием и не станешь упрекать в том, что было в прошлом. Но походу, зря надеялся.
— ОНО УЖЕ ИЗМЕНИЛОСЬ! — во весь голос вскрикивает Ракель, резко соскакивает с дивана и поворачивается к Терренсу лицом. — ИЗМЕНИЛОСЬ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! ТЕБЕ НАПЛЕВАТЬ НА МЕНЯ И МОИ ЧУВСТВА! Я, черт возьми, рассказала о том, что меня беспокоит, что тревожит мою душу! Из-за чего я спать не могу по ночам! А ты сидишь совершенно спокойный и делаешь вид, что ВСЕ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ХОРОШО! ВОТ ОТСЮДА И СЛЕДУЕТ ВЫВОД, ЧТО ВСЕ ТВОИ СЛОВА БЫЛИ ВСЕГО ЛИШЬ БОЛТОВНЕЙ! ПУСТЫМИ СЛОВАМИ, КОТОРЫЕ ДЛЯ ТЕБЯ НИЧЕГО НЕ ЗНАЧАТ!
Анна, Даниэлю, Эдвард и даже и сам Терренс глубоко шокированы тем, как сильно завелась Ракель. Которая не на шутку пугает Сеймур, прижавшаяся поближе к своему возлюбленному. Впрочем, он и сам находится в шоке и немного испуганно смотрит на ругающихся влюбленных. Эдварда все это все удивляет чуть меньше, ибо он уже
