– Настоящие звезды, – сказал Арнис задумчиво, – все отдашь, чтобы увидеть Настоящие звезды.
– Через атмосферу они даже по-своему красивее, хотя и не такие крупные. Впрочем, здесь... правда, здесь ощущаешь себя как-то иначе?
Арнис лег на спину, закинув руки за голову, глядя в черное живое небо.
– Вот так бы смотреть всю жизнь...
Ильгет положила руку на его лоб.
– А я, когда мы с тобой познакомились, помнишь, все время думала о тебе – звездный человек.
– Да какой я звездный, Иль... когда летал ско, еще бывал по многу в Пространстве, патруль четыре месяца. А сейчас, сама ведь знаешь.
– Да я не в этом смысле. Просто ты для меня был – человек со звезд. Знаешь, – Ильгет поежилась, – я часто думаю, что все это, что произошло – настолько нереально, неправдоподобно... так в жизни не бывает. Ну понимаешь, вот если описать это в романе – точно скажут, что так в жизни не бывает.
– Так жизнь все-таки и отличается от романов.
– Иногда, – Ильгет помолчала, – иногда я думаю, может, я сплю? И мне все это снится? Может это вообще мне все сагон внушил? А на самом деле я, например, лежу где-нибудь на Ярне...
Арнис привстал, посмотрел на Ильгет с тревогой.
– Иль, ты что? Ты психотренинг забыла? Это же один из стандартных приемов. Если сагон за это уцепится – он же тебя сведет с ума.
– Да нет, я понимаю...
Арнис снова улегся.
– Хотя, если честно, мне самому иногда не верится... Закроешь глаза и думаешь – сон, наверное. Ты рядом... Нет, Иль, с этим бороться надо.
Она наклонилась и поцеловала его в губы.
– Вот видишь, я реальная, я на самом деле... и все вокруг реальное. Мы действительно летим на Артикс. Слушай, это звезды так действуют, пойдем отсюда... Я уже есть хочу, пойдем знаешь куда – в тот маленький ресторанчик у кормы, где мы такую рыбу вкусную ели...
Ильгет проснулась раньше и разглядывала лицо спящего Арниса. Это редко случалось, почему-то он всегда почти раньше нее просыпался. Какие тонкие и прямые у него брови. Тонкие, белесые. Продольные складки на щеках, щеки запали. Только кажется, лицо какое-то напряженное. Арнис вдруг дернул головой, резко, в сторону, Ильгет невольно положила руку ему на лоб. Арнис открыл глаза.
– Иль... – муть в глазах рассеивалась, сменялась нежной улыбкой.
– Тебе снилось что-то плохое, да?
– Да... но это ничего, ты же сама знаешь, и по себе наверное, это у нас часто бывает.
– Главное – понять, что это только сон...
– Да, это только сон. Мы в запределке, Иль?
– По-моему, да, все еще. А тебе что, сагон приснился?
Арнис не ответил, попытался улыбнуться, но получилось у него как-то криво.
– Иль, ты не удивляйся, – сказал он наконец, – ты же знаешь, все мы носим в себе боль. Все мы встречались с сагоном. И о тебе я это знаю... и у меня боль внутри. С этим ничего не сделаешь, все мы люди нездоровые. Ничего, это пройдет. Я просто посмотрю на тебя... дай твою руку, вот так. Подержу твою руку. И все будет хорошо.
– Арнис, – произнесла Ильгет тихо, – я не знаю, может, не надо об этом... Я хотела тебя спросить, давно уже. Если не хочешь, не отвечай. Та девушка твоя, Данка... Тебе очень это больно?
В глазах Арниса появилось страдание. Но он упрямо покачал головой.
– Ничего, Иль.
Здесь слишком много солнца... Оно бьет в глаза, застилает зрение. Она уже умерла, да, конечно же, все кончено, она умерла...
– Милый, – Ильгет смотрела на него с состраданием, – ты никому не говорил об этом, я знаю...
– Я даже психотерапевту... никому. Если честно, я и отцу Маркусу только частично рассказал. Иль... есть вещи, которые нельзя рассказывать.
Он задохнулся.
Ты ведь радуешься тому, что она умерла, ско... ты опять думаешь только о себе, тебе так легче – если она умерла... а она жива...
– Она очень долго умирала, – с трудом выговорил Арнис. В глазах Ильгет появился страх.
– Такой солнечный лес, знаешь, весь залитый солнцем... И это я виноват.
– Арнис, ты не виноват ни в чем, ты же знаешь. Прости меня...
– Простить тебя, Иль? За что?
– Зачем я заговорила об этом?
– Это все правильно, – с трудом произнес Арнис, – это мне сейчас и снилось. Наверное, так будет до конца жизни.
– Арнис, если ты и виноват, Бог ведь простит тебя... милый мой, пойми, мы все виноваты. Разве мало мы видели, как умирают люди, и сами убивали? Но ведь ты же знаешь, что нет другого выхода.
– Иль, она сошла с ума, понимаешь? Она потеряла рассудок. Я видел... Она еще пробовала как-то сопротивляться, а потом – потеряла рассудок. Но она не перестала чувствовать боль, это было еще хуже, как будто маленький ребенок...
– Это сделал твой враг. Наш враг. Ты знаешь... иногда нужно ненавидеть, просто чтобы не сойти с ума.
– И он все время давил на меня при этом, вызывая чувство вины. И потом тоже... Господи, Иль, мне это много лет снится. Я уже привык. Только это стало меньше потом... после тебя. Знаешь, когда с тобой ситуация начала повторяться, я решил, что жить не буду... операцию до конца доведу, а дальше... в принципе, шлем снять – и под пули. А получилось, видишь, наоборот – мы тебя вытащили, и я сам смог тебя выходить, и все оказалось хорошо, как раз хорошо, что я выдержал, не бросился тебя спасать... сам бы погиб и тебя бы не спас. И после этого несколько лет... мне почти это не снилось. Ну изредка, в запределке, как вот сейчас. Спасибо, Иль...
– За что?
– Я думал, не надо тебе это рассказывать. Тяжело тебе будет. А так получилось, что вот сейчас рассказал, и... может быть, больше и вспоминать не буду. Данку буду вспоминать, она светлая была девочка, хорошая. Если тебе это не больно...
– Ну что ты, Арнис... какие глупости. У меня-то вообще ужасное прошлое.
– Ненавидеть сагона... это ты правильно сказала, иногда нужно ненавидеть, чтобы с ума не сойти.
– Если хочешь, Арнис, мы как-нибудь с тобой слетаем туда... на ту планету, где все это произошло.
– На Скабиак... да не знаю, Иль.
– Может быть, это нужно, чтобы избавиться от занозы. Понимаешь? Побываем там... и тебе это солнце перестанет сниться.
– Вот сейчас ты говоришь, и знаешь, уже не колет в сердце. Уже спокойно...
– Как хорошо, родной мой. Это пройдет, это должно пройти.
– Даже трудно представить, что это на корабле...
– Да уж... для меня корабль – это что-то маленькое, тесное до безобразия, кругом двигатели, оружие, ландеры, все это напихано, как консервы в банку.
Они стояли на берегу гигантского аквапарка, от их ног убегала проточная голубоватая река. Арнис задумчиво посмотрел наверх, над небольшим озерцом плавали в высоте едва заметные платформы – для прыжков. Время от времени кто-то срывался сверху, летел к воде, совершая на лету пируэты.
– Подождешь меня? – спросил Арнис. Ильгет прищурилась, посмотрела вверх.
– Я тоже хочу прыгнуть.
– Не побоишься?
Ильгет замотала головой. Арнис взял ее за руку, и они побежали к платформам, плавающим у самого пола. Арнис вскочил на одну из них.
– Ты на другую лучше.
Ильгет тряхнула головой, влезла на соседнюю платформу. Арнис медленно начал подниматься вверх. Нажимая ногой на встроенную ступеньку, Ильгет повела свою платформу вслед за ним. Рядом на экранчике мелькали цифры – 5 метров, 7, 10...
– Иль, хватит, – крикнул Арнис сверху. Ильгет, задорно улыбнувшись, посмотрела на него и продолжала подниматься.
20 метров. Предел для этой глубины бассейна. Платформа застыла. Арнис посмотрел на Ильгет.
– Спустись пониже все-таки, – посоветовал он и прыгнул вниз головой. Ильгет подошла к краю платформы, мороз пробежал по коже. Да... вообще-то Арнис прав, она переборщила. Бассейн внизу казался маленьким, плавал в голубоватой дымке. И крошечные фигурки купальщиков – точно муравьи.
С гравипоясом она, конечно, прыгала, но сейчас на ней нет гравипояса. И она не квиринка, они-то с детства владеют всеми стихиями. Вот глупо будет разбиться в бассейне... Ильгет подошла к краю платформы, зажмурилась и соскользнула вниз головой. Кувыркаться в воздухе – это не для нее.
Через пару минут она вынырнула из воды, отфыркиваясь. Арнис подплыл к ней, в самой глубине его глаз затаился страх.
– Все-таки прыгнула... ненормальная ты, Иль.
– Арнис, ты видел на Квирине хоть одного нормального человека? – Ильгет вся лучилась гордостью. Они поплыли дальше, вошли в течение, которое плавно понесло их мимо берегов, засаженных тропическими растениями.
Они приплыли в грот с соленой бурлящей почти горячей водой, темный, озаренный фиолетовым сиянием стен и тусклыми круглыми светильниками. Полежали в горячей ванне, потом снова вышли в поток... Последовала раскаленная комната, выложенная камнями, потом кристально прозрачное совершенно ледяное горное озерцо (горы встали вокруг как живые, даже пение птиц доносилось из ветвей), затем они спустились по почти отвесному водопаду, постояли под душем из мельчайших брызг, среди радуг, Арнис поплавал несколько минут в замкнутом водяном шаре, без воздуха, зато с калейдоскопическими стенами, Ильгет не рискнула сунуться туда – в отличие от коренных квиринцев, она под водой дольше минуты не выдерживала. Наконец, окончательно уставшие и размякшие, выбрались на песчаный пляж, повалились на лежаки рядом.
