Никто не выбирает такой путь.
Итак, что же выбрал Ренцо Зулла?
Ренцо решил сделать шаг вперед там, где его мать этого не делала, и за каждый плохой выбор, который она совершала, Ренцо работал вдвое усерднее исправляя это. Не обязательно для него. У него был один младший брат и сестра, которым требовалось куда больше, чем ему самому.
Все, что он делал, было ради них.
Он всегда хотел быть лучшим для них, опорой и маяком.
— Рен!
Ренцо затянулся последней сигаретой и бросил ее на землю. Подняв глаза, он увидел своих парней, ожидающих в магазине на углу. Называть их друзьями это чересчур. А называть коллегами было бы незаконно. По крайней мере, так любил говорить Вито.
— Ты так и будешь прятаться? — говорит Ной.
Перри и Дизель, самые молодые из группы, продолжают свой разговор, будто и не видят, что Ренцо пришёл. Не то чтобы он возражал. Пока они делали то, что им говорили, ему было наплевать, чем они занимались в свободное время. И поскольку работа еще не началась сегодня, он все еще считал, что это их свободное время.
Кроме того, они вели себя прилично.
Они, блядь, слушались его.
Вито позволял Ренцо управлять ребятами, когда того не было на улице и не занимался работой, и эти дураки знали, как это работает.
Ной, Перри и Дизель, все они вышли из того же мусора, что и Ренцо, в некотором смысле. Их семейная жизнь была ничуть не лучше, чем у него в детстве. Была причина, по которой каждый из них встречался в этом магазине на углу каждый божий день, чтобы взять свою долю продукта и воспользоваться им на улицах. Они нуждались в наличных деньгах.
У них у всех была причина стоять здесь. Все они имели причины, почему это делали.
Никто просто не решил однажды, что хочет стать наркоторговцем, торгуя наркотиками людям, которые уже слишком далеко зашли, чтобы их спасать. Не похоже, что деньги достаточно хороши оправдывая причины всего этого. Конечно, Ренцо получал десятипроцентную скидку на все, что продавал, и еще пять процентов за управление этой небольшой командой парней, работавших под началом Вито Абати. И за каждый пикап или высадку он получал еще одну пригоршню шлепков в ладонь за свои хлопоты.
Опять же, именно так любил говорить Вито.
Словно назвать риск, хлопотами, на который пошел Ренцо, перемещая наркотики из одного конца города в другой, было адекватным или точным. Он так не думал, но это его жизнь. И это выбор, который он сделал, учитывая, что никто не смотрел на почти двадцатилетнего белого парня из Бронкса за то, что он трахнул что-нибудь .
Он пришел из мусора.
Все, чем он собирался стать — мусором.
Он слышал это достаточно часто в своей жизни, чтобы знать, что это было правдой, или, скорее, именно так все остальные смотрели на него. Все, что ему нужно было сделать, это написать свой адрес в заявлении о приеме на работу, и этого было достаточно, чтобы кто-то посмотрел на него так, будто он был меньшим между ними. Как только они выясняли, что в двенадцатом классе он не успел получить диплом, так как ему пришлось бросить учебу, чтобы убедиться, что его брата и сестру кормят три раза в день, он уже был в заднице.
Это общество не было создано для таких людей, как он. Уже бедный, и все время борется, черт возьми. Уже отмеченные пятнами от обстоятельств заставившие его сделать выбор, который повлияет на всю оставшуюся жизнь, чтобы у его брата и сестры было что-то хорошее в жизни.
Но это никого не волновало. Это детали. Они никому не нравились.
— Ну, — снова спросил Ной, — Ты?
— Да, — сказал Ренцо, и его голос прозвучал грубее, чем он хотел. — Позже.
Ему, наверное, следовало бы взять что-нибудь выпить, но он уже опаздывал, ведя своего младшего брата Диего в приют этим утром, так что он будет в безопасности в течение дня. Не то чтобы Ренцо мог рассчитывать на то, что его мать позаботится о своем четырехлетнем ребенке, а у женщины из их квартала, которая присматривала за ним, сегодня было много дел. По крайней мере, в приюте у них был бесплатный детский сад, пока места не были заполнены к тому времени, когда он до туда добрался. Во всяком случае, он предпочел бы, чтобы Диего остался там, а не бродил с ним по улицам весь день.
— Хорошо, когда мы....
Ренцо обратил свой пристальный взгляд на Перри. Самому младшему из них семнадцать, Перри иногда был наказанием. Конечно, он выполнял свою работу и был чертовски хитрым, когда дело доходило до избежания неприятностей, но все же... наказанием.
— Ты завтра получишь свои пакетики. Тебе нечего вынести?
Перри пожал плечами.
— Думаю, мне достаточно.
— Да, хорошо.
Посмотрев на остальных, будто молча спрашивая: Кто-нибудь еще? Никто из них не заговорил.
Ренцо засунул руки в карманы и посмотрел на тихие улочки. Напротив, мужчина заснул у входа в переулок, лёжа в грязном спальном мешке. Каждый день этот человек и его голубь оставались на одном и том же месте. И каждый чертов день это было напоминанием Ренцо.
Он был там.
Не раз.
Вскоре после его рождения его мать прошла тест на метамфетамин, результат оказался положительным и она была выгнана из приюта, где жила с ним. Она назвала актом доброты то, что приют не вызвал полицию для четырехнедельного Ренцо.
Он просто назвал это чушью собачьей.
В тринадцать лет он спал в туннеле, в одном из городских парков и каждое утро пользовался общественной ванной, чтобы умыться.
Его сестра, Роза, была рядом. Она все время плакала, черт возьми. Мёрзла и была голодной. Иногда их мать появлялась с достаточным количеством денег, чтобы согреть их в мотеле с почасовой оплатой, но это было таким же благословением, как и проклятием.
Особенно когда им приходилось время от времени выходить из гостиничного номера и прислушиваться к звукам, которые вырывались из-под двери, когда случайно появлялся каждый новый мужчина.
Тогда Ренцо сделал свой выбор. Это был первый раз, когда он вышел на улицу и пошёл искать какую-нибудь работу, которая давала бы ему деньги, чтобы согреть и накормить сестру.
Поначалу он просто гонял отбросов и бездомных прочь от предприятий, которые не хотели, чтобы такая проблема стояла перед их окнами. Однажды парень в кожаной куртке вручил Ренцо пакет и спросил, не мог бы он отнести его человеку, сидящему в пекарне в Квинсе.
Никаких вопросов, сказали ему.
Не открывай пакет, — предупредили его.
Он проверил этот пакет и, даже не зная, что это такое, к тому времени, как вернулся домой, уже держал в руке тысячу долларов.
Этим человеком был Вито.
Вито тоже вернулся. Ренцо продолжал говорить работе «да». Он откладывал деньги, работал с самого рассвета, пока улицы не погрузились в кромешную тьму. Продолжал ходить, двигаться и бегать за людьми, которые носили одежду лучше, чем он, и водили машины, о которых он мог только мечтать, потому что они хорошо платили, он не задавал вопросов и ему нужно было работать лучше.
Ему нужно было сделать лучше для своей сестры, а потом и для брата.
Остальное было чертовой историей.
Его жизнь была не из приятных.
Это единственное, что ему дали.
И к черту всех, кто говорит, что он не пытался, потому что он пытался. Все, что он когда-либо делал, это пытался.
— Я отдам ваше дерьмо, — сказал Ренцо ребятам, — Сразу после того, как съезжу в Бруклин.
Ноа и Перри кивнули, будто этого было достаточно. Дизель, с другой стороны, решил проверить и без того истощенное терпение Ренцо, пустив в ход язык. Как он обычно и делал.
Ничего нового.
— Передай от меня привет Розе, ладно? — Дизель подчеркнул это остроумное замечание ухмылкой. — Давненько ее не видел.
Ренцо немного повернулся, собираясь уйти, но не раньше, чем бросил через плечо замечание, которое, как он знал, задело бы другого мужчину.
— Роза не вернется на эти улицы просто так, приятель. И все знают, что те, кто ходит по этим улицам, никуда не денутся. Туда, где она, ты никогда не попадешь.
