Eleanor Farjeon
1881–1965
Pegasus
From the blood of MedusaPegasus sprang.His hoof of heavenLike melody rang.
He could not be captured,He could not be bought,His running was rhythm,His standing was thought;
With one eye on sorrowAnd one eye on mirth,He galloped in heavenAnd gambolled on earth.
And only the poetWith wings to his brainCan mount him and ride himWithout any rein,
The stallion of heaven,The steed of the skies,The horse of the singerWho sings as he flies.
Элинор Фарджион
1881–1965
Первая ее книга, сборник стихов «Детские песенки старого Лондона», вышла в 1916 г. Стихи известная сказочница писала всю жизнь. Некоторые критики считают, что в Англии детская поэзия XX века началась с имен Э. Фарджион и ее друга У. Де Ла Мэра. Во время Первой мировой войны Фарджион переселилась из Лондона в деревню. Она жила в крайнем коттедже по улице Грязи, копалась в огороде, топила печку, таскала вязанки хвороста. Жила так же, как и её соседи-крестьяне, с детьми которых она сразу подружилась, а об одной из своих деревенских подружек даже сочинила сказку: «Элси Пиддок прыгает во сне». Признанная, любимая и удостоенная наград писательница всегда оставалась очень простой и домашней. Невысокая, в очках, любящая стряпать, ухаживать за цветами, да к тому же умудрившаяся вырастить 127 котят – такой Фарджион была для современников. Когда на литературные заслуги писательницы обратил внимание королевский двор и Елизавета II пожаловала ей дворянство, она ответила: «Я не хочу ничем отличаться от простого молочника». Книги Элинор Фарджион не стареют, они продолжают удивлять и восхищать читателей всего мира – наверное, это и есть главное чудо её сказочной жизни.
Пегас
В крови МедузыВозник Пегас.Владенье Музы —Его Парнас.
Никем не пойман,Стремится ввысь.Бег – ритм стройный,А отдых – мысль.
Знаком с печальюИ слышит смехНебесных далей,Земных утех.
Причем тут вожжи,Уздечки нет.Дать крылья можетОдин Поэт.
Тот конь небесныйЛетит, поет.В полете песня —Певца полет.
The Night Will Never Stay
The night will never stay,The night will still go by…
Though with a million starsYou pin it to the sky
Though you bind itwith the blowing windAnd buckle it with the moon,The night will slip awayLike sorrow or a tune.
Ночь не останется навсегда
(свободный перевод)
Ночь навек себя не оставит,Ночь придет, но потом растает…
Ты ветром звезды вобьешь, как гвозди,Пускай темно.Ты месяц тонкий пришьешь иголкой,Но все равно —Не остановишь; тропой печальнойПроходит ночь.И, словно грусть иль мотив случайный,Уходит прочь.
There Isn’t Time
There isn’t time, there isn’t timeTo do the things I want to do,With all the mountain-tops to climb,And all the woods to wander through,And all the seas to sail upon,And everywhere there is to go,And all the people, every oneWho lives upon the earth, to know.To know a few, and do a few,And then sit down and make a rhymeAbout the rest I want to do.
Нет времени
Нет времени – и точка, нет времени совсем.Но только в этих строчках хочу признаться всем:Нет времени взобраться на горные хребты,Нет времени скитаться в лесу до темноты,Днем солнечным весенним качаться на морях,Знакомиться со всеми людьми в любых краях.И делаю так мало и знаю лишь чуть-чуть,Но рифм насобирала на самый дальний путь.Сижу, пока сидится, и рифмами верчу,А с ними совершится всё то, что захочу.
William Butler Yeats
1865–1939
The Host of the Air
O’Driscoll drove with a songThe wild duck and the drakeFrom the tall and the tufted reedsOf the drear Hart Lake.
And he saw how the reeds grew darkAt the coming of night-tide,And dreamed of the long dim hairOf Bridget his bride.
He heard while he sang and dreamedA piper piping away,And never was piping so sad,And never was piping so gay.
The dancers crowded about himAnd many a sweet thing said,And a young man brought him red wineAnd a young girl white bread.
But Bridget drew him by the sleeveAway from the merry bands,To old men playing at cardsWith a twinkling of ancient hands.
The bread and the wine had a doom,For these were the host of the air;He sat and played in a dreamOf her long dim hair.
He played with the merry old menAnd thought not of evil chance,Until one bore Bridget his brideAway from the merry dance.
He bore her away in his arms,The handsomest young man there,And his neck and his breast and his armsWere drowned in her long dim hair.
O’Driscoll scattered the cardsAnd out of his dream awoke:Old men and young men and young girlsWere gone like a drifting smoke;
But he heard high up in the airA piper piping away,And never was piping so sad,And never was piping so gay.
Вильям Батлер Йейтс
1865–1939
Первый ирландский англоязычный поэт, драматург, ставший лауреатом Нобелевской премии по литературе в 1923 году.
Йейтс родился в предместье Дублина. По материнской линии его предки были моряками, дед со стороны отца – священником. Мать – дочь купца, отец получил юридическое образование, но вскоре после рождения сына уехал с семьей в Лондон изучать живопись, к которой всегда тяготел. Здесь Йейтс продолжил свое образование сначала в обычной школе, потом в художественной и даже в художественном училище при Королевской Ирландской академии.
В 24 года Йейтс познакомился с красавицей актрисой Мод Гонн. Три раза он делал ей предложение и три раза получил отказ. Она стала его Музой, его большой, но безответной любовью на долгие годы.
Ранняя поэзия Йейтса очень разнообразна. Это и индийские любовные песни, и погружение в ирландский фольклор, кельтские легенды, баллады, лирические стихи. Его произведения были одобрены Оскаром Уайлдом. Критики писали, что Йейтс искал будущее в прошедшем.
В литературе Йейтс преуспел практически во всех жанрах. В его творчестве – повести, критические эссе, рассказы, пьесы, переложения ирландских мифов и легенд, автобиография, религиозно-философский трактат «Видение», который он считал лучшей своей книгой. При этом он был всегда очень взыскателен к себе.
Дух воздуха
Пел О’Дрисколл. Туман накрылКамыши вдоль озер, полей.Дикий селезень с уткой плылПо угрюмой воде Харт Лейк.
Стали темными камыши,Скрылся дальний озерный плёс.А он пел о своей Бриджит,Блеске мягких её волос.
Так он ехал и пел о ней,Звон волынки плыл над водой.В мире не было веселейИ грустней мелодии той.
Вот он грезит: в кругу друзья,И невеста среди друзей.Вот он видит её глаза,И нет глаз веселей и грустней.
Вот толпа окружила его,И звучала вокруг хвала.Подавал ему друг вино,А подруга хлеб поднесла.
Но, отринув толпы азарт,Увела Бриджит за рукавВ угол к старцам с колодой картВ их костлявых худых руках.
Винный воздух в себе таилПриговор той поры ночной.Он подсел к старикам, забылОбо всем за игрой хмельной.
Про злой дух и не думал он,С ним играл весельчак на вид.И под свадебный перезвонКто-то в круг потянул Бриджит.
И красивейший из парнейС ней уплыл, как на парусах,Грудь и плечи прильнули к нейРуки спрятались в волосах.
Встал О’Дрисколл, колоду прочь…Только вмиг испарился сон,И исчезли, как дым, та ночь,Парни, девушки, танцы, звон…
Ехал он вдоль озер, полей,Плыл мотив над седой водой.В мире не было веселейИ грустней мелодии той.
Rudyard Kipling
1865–1936
The Gipsy Trail
The white moth to the closing bine,The bee to the opened clover,And the gipsy blood to the gipsy bloodEver the wide world over.Ever the wide world over, lass,Ever the trail held true,Over the world and under the world,And back at the last to you.Out of the dark of the gorgio camp,Out of the grime and the gray(Morning waits at the end of the world),Gipsy, come away!The wild boar to the sun-dried swamp,The red crane to her reed,And the Romany lass to the Romany ladBy the tie of a roving breed.The pied snake to the rifted rock,The buck to the stony plain,And the Romany lass to the Romany lad,And both to the road again.Both to the road again, again!Out on a clean sea-track —Follow the cross of the gipsy trailOver the world and back!Follow the Romany patteranNorth where the blue bergs sail,And the bows are gray with the frozen spray,And the masts are shod with mail.Follow the Romany patteranSheer to the Austral Light,Where the besom of God is the wild South wind,Sweeping the sea-floors white.Follow the Romany patteranWest to the sinking sun,Till the junk-sails lift through the horseless drift,And the east and the west are one.Follow the Romany patteranEast where the silence broodsBy a purple wave on an opal beachIn the hush of the Mahim woods.“The wild hawk to the wind-swept sky,The deer to the wholesome worldAnd the heart of a man to the heart of a maid,As it was in the days of old”.The heart of a man to the heart of a maid —Light of my tents, be fleet.Morning waits at the end of the world,And the world is all at our feet!
Редьярд Киплинг
1865–1936
У русскоязычных читателей имя Редьярд Киплинг ассоциируется со знаменитыми Маугли и Рики-Тики-Тави. Широко известный английский писатель, поэт и новеллист Редьярд Киплинг родился в Бомбее, в Британской Индии, в семье профессора местной школы искусств Джона Локвуда Киплинга и Алисы Макдональд. Имя Редьярд он получил, как полагают, в честь английского озера Редьярд, где познакомились его родители. Ранние годы, полные экзотических видов и звуков Индии, были очень счастливыми для будущего писателя. Но в возрасте 5 лет вместе со своей сестрой он отправляется на учёбу в Англию. В течение 6 лет он жил в частном пансионе, хозяйка которого (Мадам Роза) плохо обращалась с ним, наказывала. Такое отношение так сильно повлияло на него, что до конца жизни он страдал от бессонницы.
