Хотя, возможно, и не самым очевидным образом.
Лэрд из Дануна
Лэрд из ДанунаУселся на стул.Вдохнул глубоко-глубоко.Ослабил подтяжки,Оперся на ляжки —Потягивает пивко.
Лэрд из ДанунаВ газетной панаме,С улыбкой глядит далеко.В газетке заметка,В зубах сигаретка —Потягивает пивко.
Лэрд из ДанунаВ свитере толстомМурлычет, как сытый кот.Свистит потихоньку,Сипит полегоньку —Потягивает пивко.
Лэрд из ДанунаНа «ролекс» глядит —Его уже ждет антрекот.Лоб вытер платком —И единым глоткомПриканчивает пивко.
Ах, если бы жизнь была такой всегда!Увы, увы, увы!
3
Начитанный — еще не умный.
Кэрол Бейкер
Мечта каждого сочинителя — создать миф, то есть сочинить одну из тех «случившихся с другом моего друга» историй, которые проникают в коллективное сознание и начинают жить своей жизнью.
Мы слышим их постоянно: на работе, в баре, в гостях. Рассказчики этих историй клянутся в их достоверности. Лучшие истории отличает то, что если вы чувствуете, что что-то в них не так, вы с удовольствием закрываете на это глаза.
Скажите, кто-нибудь из вас помнит Джонни Куинна? Наверняка нет. Как-то, примерно год назад, я сидел в «Веселом садовнике», потягивал пиво и болтал с моим хорошим приятелем Шоном О'Рейли. Только что умер Уильям Берроуз, и Шон уверял, что старина Билл был одним из его любимых авторов. Я сказал, что это один из моих любимых авторов тоже, и хотя я почти не понимал, что втолковывал мне мой приятель, это решительно не имело никакого значения, потому что мне просто нравилось, как он это делал.
Когда Шон спросил меня, читал ли я что-нибудь из Джонни Куинна, по-видимому, друга Берроуза, но менее сложного для восприятия, я ответил, что конечно да, но что именно, не помню. Но затем я все-таки вспомнил и сказал, что это «Грезы о миллионе долларов», а Шон подтвердил, что такой роман существует, и назвал еще «Плавание в Вавилон» и «что-то о слезах».
— «Завтрашние слезы», — сказал я. — У меня где-то есть эта книга.
Мы поговорили о Джонни Куинне еще, попытались что-то вспомнить из его биографии — сумели совсем немного — и о его книгах — вспомнили и того меньше, — а под конец Шон сказал, что очень хотел бы перечитать «Завтрашние слезы».
— Пойдем ко мне, — предложил я, — поищу книгу у себя.
Мы пошли. И я не нашел.
Мы просмотрели все полки, но «Завтрашних слез» нигде не было.
— Ничего страшного, — сказал я. — Завтра я еду в Брайтон. Наверное, в Уотерстоунз найдется экземпляр.
Шон ответил, что будет рад любым книгам Джонни Куинна, и обещал возместить мои расходы при следующей встрече. Воодушевленные возможностью перечесть что-что из Джонни Куинна, мы расстались,
Впрочем, потом мы пожалели о своей затее.
Парень из Уотерстоунз был очень любезен. Я спросил, есть ли у него какие-нибудь книги Джонни Куинна, на что он ответил, что имя знакомое и он посмотрит. Он посмотрел, но, к сожалению, нет, книг не было. Тогда я спросил, могу ли я оставить заказ. Он ответил, почему бы нет, и полез в свой компьютер. Однако упоминаний о Джонни Куинне не оказалось и в нем.
— Вы уверены, что это Джонни Куинн? — спросил парень.
Я ответил, что уверен, на что парень заметил, что вроде бы тоже слышал о таком. Однако дальнейшие поиски ни к чему не привели, несмотря на то что мы нашли несколько книг с похожими названиями.
— Их, должно быть, уже не печатают, — сказал парень. — Наверное, вам стоит обратиться в библиотеку.
Дама в библиотеке тоже была очень любезна и тоже заглянула в свой компьютер. Но никаких книг Джонни Куинна не оказалось и у нее.
— Странно, — сказала дама. — По-моему, я читала что-то из его произведений в школе.
В конце концов дама устала искать и предложила мне обратиться в один из местных специализированных книжных магазинов.
Я так и сделал. Более того, я обошел все магазины. Управляющие этими магазинами тоже были очень любезны и тоже будто бы помнили старину Джонни и будто бы даже с удовольствием читали его книги. Вот только ни одной из них не оказалось в продаже.
Должен признаться, что к середине дня я почувствовал легкую растерянность.
Владелец последнего магазина, в который я зашел, — очень любезный малый — даже поделился романтическими воспоминаниями, связанными с мистером Куинном. Когда-то у него была подруга, звавшая свою кошку Зубочисткой в честь героини одного из романов писателя.
Зубочистка? Я не мог вспомнить ни одной героини по имени Зубочистка.
— Вы поддерживаете отношения со своей знакомой? — спросил я.
— Нет, — со вздохом ответил малый. — Она умерла.
Лицо молодого человека погрустнело, и он попросил меня к выходу, поскольку сегодня закрывался раньше. Мне тоже стало грустно, и я отправился домой.
Поиски романа Джонни Куинна превращались в священную миссию. Я вознамерился во что бы то ни стало добыть роман. Как законными, так и незаконными методами.
Сначала я решил испробовать законные методы.
В тот же вечер я пролистал свою телефонную книжку и позвонил всем, чей номер телефона в ней значился. Я позвонил всем своим друзьям, в том числе и старым, с кем не разговаривал многие годы. Я позвонил деловым партнерам и даже своему врачу и своему дантисту, поскольку номера их телефонов тоже у меня были. Некоторые из моих адресатов были почти уверены, что читали Джонни Куинна, и я терпеливо ждал у телефона, пока они просматривали свои книжные полки и вновь брали трубку, чтобы сообщить ответ, которого я начинал уже бояться.
Джилли, подружка моей студенческой молодости, когда я к ней обратился, просто меня ошарашила. Она заявила, что дала почитать книгу подруге, но так и не получила ее обратно. Ее подруга вроде как отдала книгу другой подруге, а та ее не вернула.
Наверное, одолжила очередной подруге.
К полуночи я уже наговорил на изрядную сумму, поссорился с кучей друзей, но так и не приблизился в своих поисках к тому, что теперь приобретало статус чуть ли не Святого Грааля.
Я лег спать в прескверном настроении!
Зато на следующее утро я проснулся рано, озаренный новой идеей.
Я вспомнил, что в Лондоне есть фирмы, специализирующиеся в поиске книг для коллекционеров. Платишь им деньги, и они ищут. Правда, я слышал, что на это иногда уходят годы, но попытка — не пытка.
В справочном мне дали номер телефона самой известной фирмы. Я не могу здесь ее назвать, но вы, вероятно, слышали о ней: она, кроме прочего, проводит солидные аукционы.
Молодой человек, с которым мне довелось говорить первым, отвечал очень любезно и очень солидно.
— Джонатан Куинн? — спросил он. — Современник Франта Браммелла и принца-регента? [Будущего короля Георга IV]
— Нет, — ответил я. — Просто Джонни, кореш Билли Берроуза из свингующих шестидесятых.
— А, — проговорил молодой человек, — тогда вам надо обратиться к нашему мистеру Хаймесу. Он специализируется по книгам шестидесятых годов двадцатого века.
— Великолепно, — сказал я.
Молодой человек соединил меня с их мистером Хаймесом, и я сообщил тому, что хочу найти хоть какую-нибудь книгу Джонни Куинна.
— Какого Джонни? — переспросил их мистер Хаймес.
— Куинна, — ответил я. — Уверен, вы слышали о таком.
Их мистер Хаймес ответил, что нет, не слышал.
Тогда я сказал их мистеру Хаймесу, что мне сообщили, что он является экспертом по упомянутому периоду.
— Так и есть, — ответил их мистер Хаймес. — Но я никогда не слышал о Джонни Куинне.
— Вы меня разыгрываете! Нет, он меня не разыгрывал.
Более того, ни один из экспертов, с которыми я говорил в это утро, так вот, ни один из них никогда не слышал о Джонни Куинне. Ни один из них!
— Но ведь это же абсурд, — уныло пробормотал я, обращаясь к последнему из них. — Весь вчерашний день я провел в Брайтоне, и с кем бы я ни говорил, все смогли припомнить Джонни Куинна. А вы, ребята, вроде бы и являетесь специалистами по литературе шестидесятых годов, но никогда о нем не слышали. Шарлатаны.
На том конце бросили трубку.
Абсурд!
Дальше — хуже.
Я стал листать «Желтые страницы» и звонить в книжные магазины. В любые. Во все. В сети книжных магазинов, в магазины коллекционной книги, в магазины эротической литературы. В какие только можно. Мне отвечали весьма любезно, но никто никогда не слышал о Джонни Куинне.
Я буквально озверел. Как такое может быть, что вчера о нем слышали почти все, а сегодня буквально никто?
Я решил вернуться по своим следам. Я снова отправился в Уотерстоунз. Парень за прилавком меня узнал. Когда я заявил, что так ничего и не прояснил для себя насчет Джонни Куинна, он ответил, что ничуть не удивлен.
— Что? — зато удивился я.
— Видите ли, — сказал парень, — после вашего ухода я стал думать, и чем больше я думал о Джонни Куинне, тем меньше мне казалось, что я его помню. В конце концов я пришел к мысли, что, вероятно, никогда и не помнил о нем. Я только думал, что помню.
