– Да ладно! Гонишь, старая! Лохов разводи.
– Хочешь – плати, хочешь – не плати, Лазарь. Только от своих снов спасения не жди.
Вот так поворот! Поворот перед обрывом в пропасть! И полет со свистом в ушах! И размозжение об острые камни! Слова цыганки отрезвили, сняли кожу живьем с господина сарказма и бросили в кипящую смолу беззащитности. Панцирь рассыпался: обезоруженный викинг стоял «на коленях» перед мощью гадалки совершенно «голый» – всё, пропал. Можно было удивиться и спросить, откуда эта ведьма знает про сны, про то, что он Лазарь. Только зачем? Если она все знает, то, соответственно, знает и способ избавления. Надо не тратить время на глупые расспросы, а задать главный вопрос: что со всей этой чертовщиной делать?
Чернокнижница не стала дожидаться, когда прозвучит вопрос, а сразу на него ответила жестко, как визг гильотинного ножа.
– Что делать?! Сколько можно твердить?! Бежать тебе надо на край света!.. В музей идешь?
– Да, – ответил так, словно спрятал голову в песок.
– Иди! Там ждет тебя судьба твоя! Бери ее в охапку и беги на край света! Иначе гибель тебя ждет!!!
Слова били обухом по голове. И слетали не с губ предсказательницы, а словно кружились вокруг нее, норовя врезать побольнее тому, кому они предназначались. Присмотрелся к цыганке. Да это же та самая старуха из сна! Гадалка щелкнула пальцами, и вся цыганская орда исчезла. В прямом смысле исчезла, улетучилась, испарилась, смешалась с кислородом, оставив после себя один углекислый газ, так что нечем дышать. Такое ощущение, что вся эта шайка была продуманной игрой сознания, вернее бессознания. А кто режиссер? Да, хорошо коньячок по мозгам шарахнул. Надо бы после завершения операции наведаться к наркологу – уж очень последние события напоминают явление блондинки в белых одеяниях на белой лошади. Но ведь щелчок прозвучал явственно. И цыганка была в действительности, а не в пьяных размышлениях. Она была живой, а не рисованной в голове картинкой. Она говорила, дышала, двигалась. Глаза осязали реальность ее существования.
Лазарь почесал лысый затылок, принял на грудь несколько глотков «Hardy Napoleon» из нержавеющей фляжки и отважно вошел в храм русской живописи навстречу своей судьбе. Хорошо, если судьба окажется не беззубой бабкой с пучком трав для приворота.
После беглого просмотра преамбулы реализма добрался до васнецовского зала. Вот он, «Витязь на распутье», – любимое с детства произведение Лазаря. Сколько раз отец заставлял копировать маслом эту самую настоящую, реальнейшую сказку. И не напрасно заставлял, именно заставлял – привил-таки национальное самосознание, вернее не привил, а вызволил из спящего генотипа. Русский Витязь – оплот нашего русского национального самосознания, которое не забетонировать никакой революцией, никакой мутирующей идеологией, никакой просчитанной религией. И наступит время, когда Витязь гордо поднимет копье.
Кажется, оно уже настало: слева по борту присоседилось юное создание женского пола. Голубоглазая красотка с длинными волосами. Сама грация! В платье под цвет глаз. То, что платье чуть выше колена, можно было и не говорить, и так все понятно. И что же этот шедевр природы делает среди шедевров русской мысли? За раскодированием к Витязю пожаловала, так сказать, прозреть от зомбирующей действительности? Итак, копье наизготовку! Берем судьбу на абордаж! Только бы не сломать копье об этот абордаж – видно, что это невинное дитя здесь не для того, чтобы глазками стрелять.
– Не устаю восхищаться этим шедевром. Всякий раз предстает передо мной с новым откровением, – залепетал искуситель, пленяя эрудицией и верхом галантности. Антон мог в совершенстве объясняться не только на «фене». И не упускал случая блеснуть гуманитарными познаниями – все по ситуации.
Грация поправила прическу и, не осмеливаясь посмотреть на ценителя тонких материй, спросила:
– Любите живопись?
– Обожаю. – Первый раз в жизни ответил честно. Девушка глянула украдкой на любителя живописи.
Смутилась. Ресницы в пол. Есть контакт.
– Дмитрий.
– Очень приятно… Цветалина Крыстева.
Дмитрий поцеловал сладкую ручку. И уже представил, как укладывает Цветалину на спину.
– Милочка, я к ФСБ отношения не имею. Достаточно имени. Но весьма польщен вашей открытостью.
– Согласна. Можно и без фамилии. Картиной увлеклась. – Цветалина уловила запах спиртного, но это не испугало ее: разве по музеям отбросы расхаживают? Принц речет интеллигентно, благородно. Пусть продолжает завоевание.
– Редкое имя… Вы богиня цветов? – Без лести в женской арифметике никак. Хотя сейчас предоставился именно тот случай, когда комплименты выдумывать не надо: девушка действительно на редкость хороша.
– Пожалуй. – Красавица застенчиво улыбнулась.
– И фамилия редкая. Вы болгарка?
– Угадали. Родилась в городе Пазарджик. Папа болгарин. Мама русская. Искусствоведы. Вот и я по их стопам пошла.
– И почему столь прелестное создание без сопровождения?
– Как видите.
– В наше, неспокойное время, знаете ли, без охраны никуда. – Лазарь кивнул на картину. – Взгляните, витязь даже спит с копьем.
Девушка рассмеялась.
– Позвольте побыть вашим экскурсоводом.
– Я не против.
Еще бы ты была против, когда раз в жизни на пути вырастают такие джентльмены.
– А хотите, Линочка, я угадаю, сколько вам лет?
– Пожалуйста.
– Восемнадцать вам уже есть. Иначе бы из соседнего зала давным-давно появилась мама. Двадцать, двадцать один.
– Потрясающе. Угадали. Двадцать один. Вы психолог.
– Скорее всего, психоаналитик… Линочка, подождите меня, пожалуйста. Я сейчас.
Лазарь быстрым шагом направился в соседней зал и через пару минут внезапно появился за спиной Цветалины с букетом тюльпанов. Затем стал перед девушкой на колено и вручил цветы, с которых капала на пол вода.
– Ой, откуда у вас цветы? – Красота несказанная заполыхала жаром, окрашивая щечки в тюльпановые тона.
Откуда-откуда – спер в соседнем зале.
– Они выросли из ваших следов, о Мадонна! – И опять не обманул. Это все тот же случай, когда внешность не обманчива: душевная чистота богини органными переливами звучала в музейных стенах и застывала в красках на великих полотнах.
Замелькали залы в потоке афористики, заповедных знаний русской живописи и дамского обхаживания. Экспромты в области построения стратегического комплимента в мгновенье ока обработали не загаженное пошлостью воображение.
Экскурсия подошла к концу. В гардеробе, помогая даме одеться, ухажер по незыблемому правилу донжуанства предложил встретиться. Причем, когда новоиспеченный искусствовед сообщил о месте встречи, это по-настоящему шокировало богиню цветов. И выглядело примерно так:
– Послезавтра в ресторане «Бюргер» состоится вечеринка по случаю дня рождения господина Женевьева. Да-да, тот самый Женевьев, ведущий «Страны дураков». Я один из приглашенных. А поскольку мне не хотелось бы стать легкой добычей прекрасной половины человечества, я еще так молод, то не могли бы вы, Линочка, составить мне компанию и послужить гарантом моей неприкосновенности?
– Да-а, – выдохнула цветочной свежестью Флора и звонко засмеялась, как полевой колокольчик, не веря своему счастью.
Еще бы ты сказала «нет» – такие предложения сваливаются на голову не часто, примерно раз в столетие, как тунгусский метеорит.
Парочка покинула музей и в подтверждение серьезности намерений отправилась на поиски вечернего платья…
Для Цветалины послезавтра наступать не спешило: время, как пчела-трудяга, завязло в медовой истоме ожидания. А Лазарь взнуздывал время, натягивая стрелки циферблата, а оно от этого только ускорялось. Утром взбадривался коньячком, потом уходил в город погулять и в течение дня догонялся до нужной кондиции. Цветалину до назначенной даты больше не тревожил, понимая, что для взятия этого бастиона времени все равно не хватит. А очарованная приглашением на бал питерская Золушка томилась в сладостном предвкушении рандеву и уже придумывала имена будущим детям.
Наконец этот день настал. Антон заехал за сияющей счастьем красавицей, и вскоре они окунулись в атмосферу светского времяпрепровождения. Маскарадные улыбки и приветствия, отштудированная интонация ахов и охов, правильные вопросы и правильные ответы в кроссворде под названием «Деньги»…
Цветалина весь вечер продержала бокал шампанского, пригубив два-три раза, а к еде так и не притронулась. Тут было не до еды – надо же все рассмотреть и, не упустив ни одной детали, запомнить. Такие церемонии случаются раз в жизни, и далеко не у всех. Это грандиозное событие изумило впечатлительную девушку, оскароносным салютом вспыхнуло в поднебесье тонкого воображения. С замиранием сердца она вручила подарок самому господину Женевьеву, краснея и сбиваясь в поздравительной речи.
