— Филлис, давай сначала ты сама решишь, кто у тебя главный подозреваемый, — терпеливо сказал Уолтер. — Сначала ты уверяла нас, что убийство совершила миссис Ньюхолл. Потом ты переключилась на мистера Ньюхолла, а теперь твой главный враг — мистер Макхью.
— Не смей разговаривать со мной в отеческом тоне, — с угрозой сказала Филлис. — Я уже выросла. Я больше не маленькая дочка Стена Ходжеса.
— Это я понимаю.
— Ты ведь не будешь спорить, что этот извращенец за ней наверняка подглядывал.
Уолтер обвел взглядом пустую приемную.
— Садись, садись, — сказал он.
Филлис упрямо выпятила подбородок, и тогда он добавил:
— Я тебе кое-что сообщу. Не для статьи, поняла?
Филлис тут же уселась рядом с ним. Мысленно она уже решила: ладно, в статью это не пойдет, а для книжки, может, и пригодится.
— Ну, что?
— Да, он подглядывал за Линдой Эмери. И он видел у нее в номере Ньюхолла.
Приятно было слышать, что безошибочный инстинкт репортера ее не подвел. Однако полученной информации журналистке было мало. Она сложила руки на груди и сказала:
— Подумаешь. Ньюхолл и не отрицал, что был в номере.
— Да, но он говорил нам, что пальцем не прикасался к Линде.
Филлис навострила уши.
— Макхью видел, как Ньюхолл ее ударил? Или поволок куда-то? А может быть, он просто говорит вам то, что вы хотите от него услышать?
Лейтенант встал.
— Неважно. Достаточно, если я скажу тебе, что мистер Макхью дал показания, которые окончательно подтверждают виновность Грега Ньюхолла.
— Уолтер, ну не мучай меня, скажи правду.
— Увидимся в суде, — коротко улыбнулся лейтенант. — Сначала, конечно, нужно будет арестовать Ньюхолла.
Филлис откинулась на спинку скамейки, пытаясь собраться с мыслями, а лейтенант встал и вернулся к себе в кабинет.
Итак, есть еще один свидетель, думала Филлис. Извращенец, случайно увидевший, как происходило преступление. Просто невероятно! Так и просится в книгу. Филлис вспомнила, что лейтенант сообщил ей эту информацию не для печати. Как тут быть, чтобы не попасть в неприятную историю? Что ж, всегда можно подать это в репортаже таким образом, чтобы читатель сам обо всем догадался. Все зависит от умения владеть фразой. Дальнейший план действий вырисовывался так: сейчас она отправится домой, покормит своих кошечек, а тем временем внутренне подготовится к мозговой атаке.
Глава 24
Официантка бухнула на стол перед Биллом Эмери два яйца, тост и чашку кофе. Но Билл впился глазами в утреннюю газету, где была напечатана статья Филлис Ходжес, и не обратил ни малейшего внимания на еду.
— Еще будете что-нибудь? — спросила официантка. — Эй, приятель, проснитесь.
Билл оторвался от газеты и взглянул на нее затуманенным взглядом.
— Еще чего-нибудь хотите? — повторила она.
Он огляделся по сторонам, словно не мог сразу сообразить, где находится.
— Ко мне тут еще должен кое-кто прийти.
— Когда придет, позовите меня, — сказала официантка и перешла к следующему столику.
— Хорошо, — буркнул Билл и снова уткнулся в газету.
Через несколько минут к нему подсела худенькая девушка в темных очках, со светлыми волосами, затянутыми в конский хвост. Она с опаской оглянулась назад, словно осведомитель на встрече с полицейским. Билл безо всякого выражения рассматривал ее хорошенькое личико.
— Будешь что-нибудь? — спросил он.
— Аппетита нет, — ответила она. — Я так расстроена…
Билл поджал губы и кивнул.
— Я вижу, ты тоже прочел эту статью. Про этого типа, который подсматривал в мотеле. Что-то здесь не так. Похоже, он видел твою сестру с убийцей.
— А мне кажется, что журналистка высосала все это из пальца.
— Не думаю. Кажется, она что-то знает.
Билл потер рукой лицо.
— Кристина, о чем ты хотела со мной поговорить?
— Не прикидывайся, Билл. Ты отлично знаешь, из-за чего я расстроена. — Она сняла очки, и он увидел ее покрасневшие, припухшие глаза. — Я уже несколько дней не могу ни спать ни есть.
— И из-за этого ты не ходишь на работу? Когда я позвонил тебе домой, мать даже не подозвала тебя к телефону. Надеюсь, ты не плакалась ей в жилетку из-за меня?
— Я не ходила на работу, потому что не желала тебя видеть, — прошептала Кристина. — И не бойся, матери о тебе я ничего не говорила. Ей было бы стыдно за меня.
Билл взял ложку, потыкал в яйцо. Желток стек ручейком по скорлупе. Кристину Бишоп Билл взял на работу продавщицей три месяца назад. Их роман начался чуть ли не с самого первого дня.
— Так ты мне объяснишь, в чем дело?
— Все это неправильно, Билл. То есть я, конечно, с самого начала знала, что веду себя неправильно, но теперь дело приняло совсем скверный оборот. Я соврала полиции…
Она вновь нервно огляделась по сторонам.
— Ты не могла бы потише, — попросил он.
Кристина повесила голову и слабым, дрожащим голосом сказала:
— Если бы мои родители узнали…
— Ничего они не узнают, если ты им сама не скажешь.
Она взяла салфетку, вытерла глаза и принялась рвать бумагу на мелкие кусочки.
— Зачем тебе понадобилось встречаться со мной именно в том мотеле, где сняла номер твоя сестра?
— Я не знал, что она там остановилась. Это роковая случайность.
— Наши с тобой отношения — тоже роковая случайность, — тихо прокомментировала она.
Наступила пауза. Билл снова посмотрел на газету, потом взглянул на Кристину.
— Слушай, я и сам ужасно переживаю. Мне вовсе не хотелось втягивать тебя в подобную историю. Но самое разумное в нашем положении — помалкивать и ждать, пока все образуется.
— Билл, я тут много думала…
— О чем? — спросил он, сузив глаза.
— О нас с тобой.
Билл внутренне съежился. Почему женщины вечно говорят не о себе, а о «нас»? Билл всегда думал о собственной персоне лишь в единственном числе. Даже в том, что касалось его жены, он предпочитал хранить дистанцию. Никогда в жизни Билл не испытывал чувства общности с какой-нибудь женщиной. Может быть, только в детстве, когда он и Линда были детьми…
— Билл, ты меня слушаешь? — повысила голос Кристина.
— Слушаю, слушаю. Ну что там еще о нас с тобой?
— Знаешь, я думаю, нам лучше не встречаться.
Билл с удивлением покосился на нее.
— Это проще сказать, чем сделать. Мы ведь видимся на работе каждый день. Трудно совладать со своими чувствами…
