Но Фэллону удалось посеять семя сомнения. Потому что что на самом деле означает "все хорошо"? Статус-кво? Вампиры, продолжающие угнетать и причинять ущерб людям для собственного богатства и преимущества? Люди, ненавидящие вампиров и пытающиеся их всех убить? Постоянное напряжение и кровопролитие с обеих сторон? Она на правильной стороне, и есть ли вообще эта правильная сторона? Должна быть, ради баланса. Вы должны быть на стороне тех, на кого охотятся и заключают в тюрьму, разве не так?
Тем не менее. Мучительное ощущение, что в этой морально серой зоне она была не на той стороне, действительно начинало пугать ее.
Пока старые готические двери не распахнулись, и доктор Ирэн Андерсон вышла, чтобы поприветствовать их.
Она выглядела так же, как в Кембридже, когда она очень нравилась Клэр как наставник; она выглядела спокойной, компетентной и изворотливой, вовсе не как агент зла и хаоса. Белый халат, в который она была одета, давал ей большее впечатление законности. Но взгляд, которым она окинула Клэр, был холодным и довольным.
- Я так рада снова увидеться с тобой, Клэр, - сказала она. - Пожалуйста, входи. Я уверена, ты будешь так же счастлива, как и я, что мы снова работаем вместе для общего блага.
- Если вы имеете в виду ничуть, то да, - согласилась Клэр. У нее не было никакого желания сделать пару шагов в сторону двери, где ждала Андерсон, но выбора не было. Двое подражателей копам позади нее запихнут ее туда, если она не пойдет по собственной воле, и Андерсон это бы доставило уйму удовольствия. Из ее страха.
Не сводя с нее взгляда, Клэр подошла, чтобы присоединиться к доктору Андерсон, которая по-дружески положила руку ей на плечо.
- Так приятно снова с тобой встретиться, - сказала она, и это была ложь, взгляд в ее глазах был нечитаемым. - Не бойся. Мы поможем тебе оставить в прошлом это чувство лояльности к вампирам. Это не твоя вина. Ты больше заложница Стокгольмского синдрома, стремишься порадовать тех, у кого есть над тобой власть, чтобы выжить. Ничего зазорного, это можно исправить.
- Спасибо. Можно их снять, пожалуйста? - Клэр загремела своими наручниками. Андерсон расплылась в улыбке.
- Может быть, позже, - сказала она. - Мне кажется, у тебя появились очень вредные привычки, Клэр. Я хочу быть уверена, что могу доверять тебе.
- Вы можете доверять мне, - сказала Клэр.
- Чтобы что? Разыграть меня? Да, определенно, я могу доверять тебе в той же мере, что и твоей подруге Еве.
Клэр не могла не спросить.
- С ней все в порядке?
- Да, - сказала Андерсон. - Ты скоро ее увидишь.
Дверь загремела и закрылась позади них, и когда они зашли во мрак, Клэр подавляла ощущение, что она только что совершила ужасную ошибку.
***
В психушке (ладно, она не так называлась, но Клэр не могла так не думать) было на удивление тихо и, как только ее глаза привыкли к слабому освещению, ярко. Новый упругий ковер, мягкий под ее ногами, и она почувствовала резкий запах новой краски для стен. Здесь, как и в остальной части Морганвилля, был косметический ремонт.
Но двери - тяжелые металлические двери со вставленными раздвижными окнами - заперты.
- Весело тут, - сказала Клэр. - Где Ева?
- Начала курс лечения, - сказала Андерсон. - Не беспокойся, ты увидишь ее, но не сразу. Это больше иммерсивная терапия.
- Я полагала, что вам нужна моя помощь, чтобы сделать больше копий ВЛАДа.
Так она назвала - может быть немного причудливо - устройство, созданное ею в лаборатории Мирнина, которое работало в качестве своего рода супер-тазера для вампиров, только он атаковал их ментально, а не физически. Это эффективно. Слишком эффективно на самом деле.
- Ты саботировала последний экземпляр и несешь ответственность за все смерти, которые произошли из-за твоих действий, - сказала ее бывшая наставница. Она не могла скрыть негодование в голосе. - Из этих соображений я не думаю, что могу доверять тебе, Клэр. Это слишком плохо. Ты очень яркая девушка, и ты могла бы совершить великие дела.
- Все еще могу, - ответила Клэр. - Но не с тобой, потому что ты сошла с ума.
- Тебе лучше знать, учитывая твою... близость с Мирнином. - Что-то было в голосе Андерсон, что Клэр сначала посмотрела на нее удивленно, а потом гневно. - Он знает, твой парень? О твоем романе с вампиром?
- Нет никакого романа!
- Как твое поколение это называет? Ты с ним спишь?
- Ааа, - сказала Клэр. - Просто заткнись. Ты сама ставишь себя в неловкое положение. Я думаю, это ты хотела переспать с Мирнином, но не вышло. - Она сказала это и даже немного почувствовала вспышку удовольствия, когда доктор Андерсон вздрогнула. Она научилась у Шейна грязным дракам, но наступать на чье-то больное место - от Моники Моррелл. Забавно, что вы можете чему-то научиться даже от ваших злейших врагов. - Кроме того, я думаю, ты обжималась со скользким доктором Дэвисом в Кембридже. Он говорил тебе, что затащил в постель мою соседку? Или, может быть, сейчас ты сошлась с Фэллоном? Не важно. Они оба лузеры, и это многое говорит о тебе как о человеке.
Трудно сказать по яростному румянцу Андерсон, какая из догадок попала в цель, но это действительно не имело значения; Клэр попала прямо в десятку. Андерсон открыла скрипящую металлическую дверь, толкнула в нее Клэр, и как только она успела подобрать под себя ноги, она услышала гулкий шум, ее чуть не зажало.. а затем поворот ключа.
Комната не была большой - простая, как и любая камера, с небольшой двуспальной кроватью, подушкой, одеялом, а также небольшим деревянным комодом, и Клэр представила, как будет хранить в нем стандартную пижаму и и нижнее белье для пациентов. Над раковиной было прикреплено зеркало - не стеклянное, конечно. Пластиковое. По крайней мере туалет/душ был в отдельном небольшом алькове.
Пахло Лизолом и отчаянием.
Окно скользнуло в сторону, и Андерсон уставилась на нее.
- Не обустраивайся, - сказала она. - Твои процедуры скоро начнутся.
- Как насчет снять наручники?
- Нет. - Окно с щелчком закрылось, и Клэр услышала, что и замок тоже.
Краем уха она слышала странный звук. Сначала она подумала, что это может быть сирена... а потом поняла, что нет.
Это был крик. Процедуры.
Клэр почувствовала, как подгибаются ее колени. Она опустилась на кровать, морщась от пронзительного скрипа пружин, и глубоко вздохнула. Я должна выбраться отсюда.
Она ощущала место брюк, где спрятала скрепку.
Она все еще была там, запутавшаяся в тонких выцветших нитках. Потребовалось время, терпение и спазмы в пальцах, чтобы вытащить ее; когда ей наконец это удалось, она сделала перерыв, разминая болящие руки. Охранники - не то чтобы неожиданно - закрепили наручники слишком плотно, что в запястьях была пульсирующая боль. Ее руки ощущались отекшими и покалывающими, и за неимением лучшего занятия она вытянулась ничком на кровати и вытянула руки, чтобы уменьшить приток крови. Покалывание исчезло через пару минут, пальцам вернулась чувствительность. Все еще неповоротливые, но уже лучше.
