В конце концов Пташка отправилась в «Голову мавра», чтобы посоветоваться с Сейди, но та оказалась уставшей, злой и была совсем не расположена ее выслушивать. Пташка огляделась, ища знакомые лица, однако обнаружила лишь тех, с кем говорить у нее не имелось ни малейшего желания. Поэтому она покинула заведение и пошла куда глаза глядят. Девушка медленно шагала по мостовой, пока не достигла аббатства. Средневековое здание высилось гигантской громадиной, по сравнению с которым окружающие дома казались жилищами карликов. Оно напоминало медведя, спящего среди котов. Пташка обратила внимание на резную группу над входом, над которой, в свою очередь, располагалось огромное готическое окно. Крошечные ангелы поднимались по каменной лестнице с множеством ступенек, ведущих на правую сторону фасада. «Это как в жизни, – подумала Пташка. – Бесконечная лестница, по которой порой слишком тяжело подниматься». Внезапно она почувствовала себя очень маленькой. И не просто маленькой, а потерянной и невероятно усталой, стоящей в темноте у подножия какой-то высокой постройки. Пташка покачнулась, и на мгновение ей снова стало семь лет, и она снова, голодная и избитая, стояла на ветру перед фермерским домом близ Батгемптона, слишком слабая, чтобы сделать еще один шаг. Голова закружилась, и город расплылся перед ней, превратившись в одно большое пятно. Пташка споткнулась и наверняка растянулась бы на мостовой, если бы сильные руки, появившиеся словно из ниоткуда, не подхватили бы ее под мышки и не удержали бы от падения.
Сбитая с толку Пташка повернула голову и увидела Ричарда Уикса, со странным выражением на лице глядевшего на нее сверху вниз. Звездное небо вращалось позади него, здания и улицы были в тумане, и на мгновение его лицо стало единственным, что она могла видеть, единственным, что имело смысл. С легким вскриком Пташка обняла его за шею и крепко к нему прижалась; ее горло больно сжалось от подступивших рыданий. Это длилось мгновение. Потом Дик расцепил ее руки и освободился от ее железной хватки.
– Отстань, Пташка! – воскликнул Дик и оттолкнул ее так сильно, что она споткнулась опять.
– Дик, я…
Пташка замолчала и тряхнула головой, чтобы та прояснилась. В этот ужасный миг она была готова ему объявить, как сильно ей его не хватает.
– Что ты здесь делаешь и зачем разглядываешь аббатство, точно лунатик, да еще в такое позднее время?
– Я просто… возвращалась с прогулки. Тебя же не касается, чем я занимаюсь, кажется, так? – Она глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя, отвела назад плечи и постаралась не обращать внимания на предательский голос, который нашептывал ей: «Лишь бы он снова меня захотел. Лишь бы захотел». Дик и вправду к ней потянулся, но лишь для того, чтобы больно ухватить ее запястье и со злобой вывернуть руку.
– Это меня касается, когда то, чем ты занимаешься, имеет отношение к моей жене.
– О чем ты говоришь? Отпусти!
Пташка попыталась вырваться, но он только еще крепче сжал ее руку.
– Я говорю о том, что у моей жены почему-то всегда возникает повод о тебе вспомнить! То она видит тебя здесь, то видит тебя там. То ты помогаешь ей спастись от мистера Аллейна, то она замечает, как ты что-то крадешь и уплываешь из города на барже… Во что ты со мной играешь, черт тебя побери? Я же велел держаться от нее подальше!
– Что? Что она видела? – недоуменно нахмурилась Пташка. – Я бы не имела с ней никакого дела, если бы это зависело от меня! Разве это моя вина, что она теперь всюду шныряет по дому Аллейнов? Если твоя жена ходит за мной по пятам и шпионит? Что я могу с этим поделать? Это ты привел ее к ним в дом, это из-за тебя она оказалась на моем пути!
Ричард промолчал, словно собираясь с мыслями, но не отпустил Пташкину руку, которая совсем занемела в том месте, где он ее держал. Слеза скатилась по щеке Пташки, и оставалось только надеяться, что в темноте Дик этого не заметит.
– Почему ты за ней подглядывала? Почему оказалась в комнате, где она встречалась с мистером Аллейном? – спросил он наконец.
– И это еще хорошо, что так случилось, а то он мог бы ее убить! Разве я не говорила тебе, каков он на самом деле? Он душегуб, и твоя жена чуть было не узнала об этом из первых рук…
– Ты что-то задумала, Пташка, и я хочу знать, что именно. Говори.
– Ты что, пьяный? Отстань!
Пташка попыталась вырваться, но Ричард ухватил ее и за вторую руку, после чего начал трясти:
– Говори! Ты хочешь настроить ее против меня? Ты проболталась ей обо мне, о нас? Если так, то, клянусь, я…
– Ничего я ей не говорила! А если что и сказала, то разве что самую малость. Я старалась! Это она меня выслеживает!
– Я тебе не верю, – заявил Ричард. – Ты знала о ее первом посещении Джонатана Аллейна, о ее первой с ним встрече. Знала, и решила за ними подглядывать… для чего? Ты мне скажешь об этом, Пташка, или я пересчитаю тебе все зубы…
Он говорил с пылом, наклонившись к самому ее лицу и брызжа слюной, капельки которой попадали ей на кожу. «Теперь он на меня плюет, тогда как всего несколько недель назад покрывал мое лицо поцелуями».
– В ней… В ней есть кое-что такое, о чем ты не знаешь. О чем ты не можешь знать… – с неохотой сказала Пташка.
Он тряхнул ее снова.
– Что именно? – сурово произнес он, словно нанося удар.
– Она выглядит… она выглядит в точности как Элис… как Элис Беквит.
– О чем это ты?
– Твоя Рейчел Уикс выглядит в точности как Элис Беквит! Моя хозяйка, которую убил Джонатан Аллейн! – с трудом выдавила из себя Пташка, тяжело дыша. – Вот почему он чуть было ее не задушил.
Наступило молчание. Пташка ждала, стараясь не обращать внимания на боль в руках. Ричард посмотрел ей в глаза, и на какой-то миг гнев на его лице сменился каким-то другим выражением, совсем непонятным. Но только на один миг. Он выпустил Пташку, оттолкнув ее при этом так сильно, что та попятилась. Затем он рассмеялся горьким, безрадостным смехом, который эхом прокатился по площади.
– Элис Беквит! – вскричал он, снова расхохотавшись, и запрокинул голову так, словно обращался к равнодушным небесам. – Не желаю больше ничего слышать об этой чертовой Элис Беквит! Боже мой, Пташка, да ты буквально меня замучила этой своей Беквит! Замучила настолько, что у меня зубы сводит от одного ее имени!
– Ты хотел знать, почему ее пригласили еще раз, почему мистер Аллейн на нее напал и почему они устроили так, чтобы твоя жена продолжала к ним ходить… ну, вот тебе и причина. Ты хотел ее знать, и я все тебе выложила. Элис Беквит. Миссис Уикс является точной копией пропавшей возлюбленной мистера Аллейна. И теперь, когда ты наконец знаешь правду, мне все равно, нравится она тебе или нет. И нечего возводить на меня поклеп, – сказала Пташка.
Дик провел ладонями по волосам, потом по лицу, затем сложил руки на груди и посмотрел на нее.
– Я знаю, какие чувства миссис Аллейн испытывает к ней, к этой девчонке Беквит… Зачем ей поддерживать сына в этой его одержимости?
– Она думает, что со временем это может ему помочь. Потому что теперь к нему хоть кто-то начал приходить и у него появилась небольшая связь с окружающим миром. И если она устраивает так, что миссис Уикс встречается с ним, это означает, что она сама этого желает.
Ричард снова задумался.
– И ты знала… знала об этом сходстве с первого же взгляда, брошенного на мою жену.
– Еще бы. Это было все равно как увидеть мертвеца, вставшего из гроба. По правде говоря, у меня кровь в жилах застыла. Хотя, конечно, твоя жена старше и не такая красивая.
– Ты увидела ее первой, и это произошло во время нашего свадебного обеда. Ты… ты как-нибудь повлияла на то, что нас пригласили посетить Лэнсдаунский Полумесяц? Что миссис Аллейн захотела, чтобы я представил ей мою жену?
– Ну, ты же не думаешь, что это объясняется исключительно твоими достоинствами? – необдуманно ляпнула Пташка.
Ричард стиснул зубы и посмотрел в сторону. В темноте она не могла разглядеть румянца, который, вне всякого сомнения, залил его лицо. Поперхнувшись, Пташка почувствовала былую нежность к нему, на сей раз явившуюся под видом угрызений совести и даже стыда за то, что она так зло пошутила в его адрес. Пташка подняла руку, чтобы коснуться его рукава, но передумала и сказала:
– Дик, прости. Я не хотела…
– Не хотела чего? – спросил он ледяным голосом.
– Я не думала… скрывать все это от тебя. Но ты порвал со мной и велел никогда больше не заговаривать с тобой об Элис… Я только хотела узнать… проверить, не вырвется ли… не вырвется ли у него… у мистера Аллейна… при виде нее какое-нибудь признание. Я решила, если он ее увидит, то сможет…
– Так, значит, за всем этим стоишь ты? Это все дело твоих рук? Ты что, хочешь, чтобы он влюбился в мою жену? Чтобы она изменила мне с этим полоумным калекой? И тогда ты смогла бы снова заполучить меня?
– Что? Ты настолько ничего не понимаешь? Нет, я же сказала, что лишь…
