3. Наблюдения за льдом ведет Бадигин.
4. Наблюдения за подвижками, торошением льда и т. д. ведут вахтенные начальники.
При производстве всех вышеуказанных работ каждому ответственному за ту или иную работу помогают прикрепленные к нему вахтенные:
Бадигину - Шарыпов, Ефремову - Гетман, Соболевскому - Буторин, Буйницкому - Гаманков.
Капитан л/п «Георгий Седов» К. Бадигин»
После обсуждения на общем собрании экипажа план был вывешен в кают-компании на видном месте.
Что должны были дать все эти исследования?
Метеорологические наблюдения - иными словами, наблюдения над состоянием погоды - проводятся во многих тысячах пунктов земного шара. Четыре раза в сутки сведения о давлении и температуре воздуха, направлений и силе ветра, облачности, видимости и осадках передаются метеорологическими станциями по радио в центральные институты погоды. На основании этих данных составляются синоптические карты, показывающие перемещение воздушных масс, возникновение циклонов и антициклонов и т. д. Они позволяют предсказывать погоду, предупреждать о наступлении засушливых и дождливых периодов, делать выводы, имеющие крупное народнохозяйственное значение.
Однако Центральный Арктический бассейн, площадью свыше 5000000 квадратных километров, лишен таких наблюдательных постов. Самая северная в мире метеостанция построена на острове Рудольфа (81°48',0 северной широты и 57°57' восточной долготы) и принадлежит СССР. Естественно, что от нас, проникших в более высокие широты, ждали метеосводок с особенным интересом: они должны были многое объяснить и рассказать ученым.
Но этого мало. Метеонаблюдения, производившиеся нами, имели не только утилитарное, практическое значение. Проводя их не четыре раза в сутки, как обычно, а втрое чаще, мы собирали для науки богатый фактический материал для проверки созданных ею гипотез и теорий о метеорологических явлениях в центре Арктики. Ведь со времени экспедиции Нансена почти никаких сведений о погоде в Центральном бассейне Арктики не имели.
Мы же вслед за станцией «Северный полюс» получали возможность вести такие наблюдения на протяжении очень длительного периода.
Астрономические наблюдения, которые мы могли производить с большой точностью усовершенствованными приборами, должны были обеспечить абсолютно верное отражение движения корабля, уносимого льдами. Кстати сказать, за время дрейфа нам удалось провести свыше 400 астрономических определений - вдвое больше того, что было сделано на «Фраме», причем определение долготы было более точным, так как мы имели возможность регулярно сверять свои хронометры по радио с Москвой и иностранными станциями. Эти определения имели большое значение для вывода законов движения льдов в Центральном Арктическом бассейне. Кроме того, они придавали особую ценность всем научным работам, которые мы вели: всякое наблюдение только тогда интересно для науки, когда точно известны координаты места, где оно производилось.
Магнитные наблюдения также весьма ценны. Как известно, магнитные полюсы не совпадают с географическими. Кроме того, магнитные силы Земли не только имеют разную величину и направление в различных частях земного шара, но и распределены на его поверхности неравномерно. Казалось бы, стрелка компаса должна указывать на магнитный полюс северного полушария, находящийся на северо-востоке Каналы (на полуострове Бутия - 70°30',0 северной широты и 95°30' западной долготы). Однако она направлена по магнитным меридианам, изображающимся на земной поверхностей искривленными линиями.
Угол между географическим и магнитным меридианами называется склонением магнитной стрелки, и, чтобы пользоваться магнитным компасом, необходимо знать величину этого склонения в каждом данном районе. При этом следует иметь в виду, что склонение магнитной стрелки подвержено изменениям во времени - суточным, годовым и вековым, которые также требуют изучения.
Особенно непостоянно поведение магнитной стрелки в Арктике и Антарктике. В науке существует теория, согласно которой, кроме основных магнитных (внутренних) полюсов, есть добавочные (внешние), также расположенные в высоких широтах, причем как основные, так и добавочные полюсы не стоят на месте, а слегка перемещаются.
Если учесть, что до сих пор более 4 миллионов квадратных километров Арктики никто и никогда не посещал, то станет ясно, какое большое значение приобретали наши наблюдения над поведением компаса, - мы производили их в этих широтах впервые. При помощи усовершенствованных приборов мы могли с исчерпывающей точностью определить в каждом избранном нами пункте склонение магнитной стрелки, ее наклонение, то есть угол между магнитной стрелкой и горизонтальной поверхностью, и, наконец, суточные изменения склонения и наклонения.
Значительный интерес представляли наблюдения во время магнитных бурь, вызывающих быстрые и неправильные колебания стрелки.
Много нового для науки должны были дать гравитационные измерения, определяющие ускорение силы тяжести в различных точках земной поверхности. Дело в том, что сила тяжести в разных местах земного шара не одинакова. Во-первых, Земля, вопреки обыденным представлениям, не является шаром, а представляет собой геоид, напоминающий эллипсоид вращения; поперечник Земли у экватора примерно на 43 километра больше, чем между Южным и Северным полюсами. Поэтому чем ближе к полюсу, тем ближе к центру Земли.
Во-вторых, земная кора весьма неоднородна по плотности: в одном месте - океан, в другом - материк. Сами материки сложены из разных по плотности пород. Эта неравномерность также отражается на ускорении силы тяжести.
Конечно, отклонения силы тяжести ничтожны по своим размерам. Однако для науки это имеет большое значение: на основании измерений силы тяжести в различных пунктах можно вычислить точную форму Земли и определить строение земной коры.
Экспедиция Нансена произвела всего лишь несколько гравиметрических наблюдений, причем сама техника в те времена была крайне несовершенной. Станция «Северный полюс» провела целую серию таких исследований. Нам предстояло продолжить их и, таким образом, дать науке точную картину распределения силы тяжести на огромном протяжении - от берегов Сибири до Гренландского моря.
Особенно важны были гидрологические наблюдения. Как известно, между Северным Ледовитым и Атлантическим океанами существует интенсивный водообмен. По образному определению океанографа Мори, в Атлантике «есть особенное течение. Оно не иссякает, хотя бы все около него иссякло, не выходит из берегов, хотя бы поднимали его огромные волны. Края его, дно его состоят из холодной воды, но сам ток тепел. Исток его - Мексиканский залив; устье - в Арктическом море. Это Гольфстрим. В море нет другого тока воды, который превосходил бы его величественную массу. Бег его быстрее Миссисипи и Амазонки, объем его в тысячу раз больше каждой из них».
Подсчитано, что Гольфстрим ежегодно посылает в Арктику около 150 000 кубических километров теплой воды. В то же время холодная вода из Арктики устремляется в Атлантику, унося с собою льды и разгружая от них Центральный Арктический бассейн. Благодаря такому интенсивному водообмену одна пятая часть поверхности Ледовитого океана ежегодно освобождается от ледового покрова.
Для науки очень важно уточнить процессы этого водообмена, исследовать распределение теплых вод в Арктике, установить зависимость между ним и ледовитостью Центрального Арктического бассейна. Особый интерес эти вопросы приобретают в связи с потеплением Арктики, признаки которого наблюдаются с 1920 года. Станции «Северный полюс» удалось проследить распространение теплых атлантических вод, приносимых Гольфстримом, в районе Северного полюса. Собирая пробы воды с различных глубин от поверхности, определяя их температуру и соленость, мы могли продолжить эти интереснейшие исследования, имеющие исключительное значение в деле освоения Арктики.
Наконец наблюдения над жизнью льда должны были установить связь между потеплением Арктики и состоянием ледяного покрова: его толщиной, процессами становления и намерзания и т. д.
Таким образом, намеченная нами программа исследований была обширна и интересна. Но она требовала существенного напряжения всех сил экипажа. Тут-то и сказались счастливые особенности социалистической системы, воспитывающей людей в духе коллективизма и готовности отдать все силы на общее дело, - не для одиночки-исследователя, а для всего народа.
15 октября собрались на производственное совещание все зимовщики. На повестке дня стоял лишь один вопрос: организация научных работ. Я рассказал о том, какие огромные надежды возлагают на нас советские ученые, как велика наша ответственность перед родиной за проведение исследований, подробно изложил план. Все слушали с огромным вниманием, словно речь шла о чем-то самом близком и важном для каждого из них.
