— Тогда объясни мне, — внезапно заговорил Майлз, привлекая внимание Драко. — Если ты хотел, чтобы мы сблизились, зачем всё время вставлял палки в колёса? Где логика? Гермиона не раз упоминала, что ты ведёшь себя странно, говоришь обо мне не весть что. Зачем?
— Хороший вопрос! — усмехнулся Драко. — Ты вспомни свою реакцию на мою болтовню.
Майлз потёр виски пальцами.
— Лучше бы ты сознание открыл, не особо-то я люблю шарады разгадывать.
Драко засмеялся.
— Трэверс, вот не ожидал, что ты такой тугодум!
Майлз бросил на него испепеляющий взгляд.
— Как ты достал своими подростковыми замашками.
— Да брось, Трэверс! Не будь занудой! Впрочем, моя болтовня сделала своё дело. Ты хоть выволок свою задницу из лаборатории, начал действовать. Ты её шокировал — это и было нужно! Я думал, вся эта канитель на месяцы растянется, — закатил глаза Драко. — Я бы спятил за вами ходить по пятам столько времени…
Драко прикусил губу и бессовестно ухмыльнулся, снова отворачиваясь к стеллажу.
Майлз поднялся на ноги. Внутри всё клокотало от гнева.
— Ты что, следил за нами? — выдохнул он.
— Ну, не всё время, конечно, — дёрнул плечом Драко. — Сюжет из «Серебряной маски» — моя работа.
— Гад слизеринский… — прошептал Майлз, но Драко его не услышал. — И для чего ты это делал? Убедиться, что всё идёт по плану?
— Именно! Правда, временами… были большие сомнения, справитесь ли вы со всеми препятствиями. Особенно с твоим папашей.
— Причём тут мой отец? — прищурился Майлз.
— Да кто тебя знает?! Может ты не рискнул бы расстаться с наследством, послушался бы его, как я… своих.
— Ты же всегда знал, что всё это для меня не играет роли. Я никогда не ладил с отцом.
— Знаю, но это нужно было сделать сейчас, пока вы не слишком сблизились. Риск был и ещё какой. Она сама могла отказаться от этих отношений. Тяжелее всего было решить эту проблему.
— Что ты вообще несёшь? Что ты там мог решить? — возмутился Майлз. Он рванул в центр библиотеки, где Драко уже успел затеряться. — Малфой, придурок! — прорычал он. — Так это ты отправил ему письмо? Ты хоть понимаешь, чем это грозило? Ты сам мог там оказаться!
— Сейчас! — с усмешкой протянул Драко. — Я не настолько глуп, чтобы подставляться. Всё было продумано и тщательно спланировано. Подленько? Даже очень. Но зато эффективно. Когда бы ты ему сообщил о своей связи с Грейнджер?
— Я не стал бы сообщать. Он со мной не общается со времени суда.
— Вот именно. А ведь он бы всё равно узнал рано или поздно. И что тогда? Представляешь, какой бы был скандал. Вы тут живёте себе, растите наследников и тут, бац! Такой цирк. А так, я ускорил процесс. Это единственное, что меня беспокоило. Что будет шумиха в прессе, общественное давление, и вы не выдержите. Но вы молодцы. Справились.
— Малфой, ты точно чокнутый, — качал головой Майлз. — Но ты прав в одном. Всё могло быть хуже, если бы пресса стала копаться в моём прошлом. Мы не могли понять, почему этого не случилось. Теперь это уже неважно, но Гермиона заподозрила, что я заткнул рты журналистам, а это — твоя работа, ты заставил её задуматься. А ведь сам знаешь, что я на это неспособен. Я не манипулирую людьми.
Драко продолжал ходить вдоль стеллажей, доставая книги по одной, а потом возвращая на место.
— Знаешь, Трэверс, не все такие принципиальные, как ты, — вздохнул он. — Ты был неплохим учителем, а я учеником, не правда ли?
Майлз наконец поймал взгляд Драко между полок. Они скрестились, словно шпаги. Поток мыслей Драко неожиданно устремился в сознание Майлза. Малфой открылся. Сам. Но почему?
«Думаешь, один ты такой? Да — у тебя дар. А я — просто люблю учиться. И — да! Я могу манипулировать сознанием людей! Особенно тех, кого считаю опасными».
«Я тебя этому не учил». Майлз тяжело дышал, стало ужасно не по себе. «Неужели Малфой мог сделать такое?»
— Представь себе, мог, — снова заговорил Драко. — Главное было убедить Скитер молчать, остальные ждали её сигнала к бою. Тебя бы уничтожили, а вместе с тобой и Гермиону. Извини, но это в мои планы не входило. Я непринципиален. Я — Малфой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты просто псих, — выдохнул Майлз. — Ты подвергал себя риску, и не раз! Ты хоть думал о том, каково будет Астории? А твоей матери?
— Я не могу думать обо всех сразу, — усмехнулся Драко. — Но на самом деле, Стори в курсе.
Майлз запрокинул голову. Тёмный свод над головой успокаивал, приводил в равновесие.
— Её то ты зачем впутал? — вздохнул он. — Она беременна… Ты чем вообще думаешь?
— Ой! Ты как ребёнок, Трэверс, — поморщился Драко. — Неужели ты думаешь, что я посвящал её во все подробности? Всё что ей нужно было знать, это то, что я не сплю с Грейнджер, а таскаюсь за ней исключительно в целях контроля.
— По-моему, тебе не помог непреложный обет. Ты всё ещё болен, — выдохнул Майлз и вернулся к дивану, наливая себе ещё стакан воды.
— Знаешь, мне абсолютно плевать, что ты обо мне думаешь, — спокойно рассуждал Драко выходя из-за стеллажей и садясь в кресло. — Я не претендую на звание героя. Но мне не нравится, что мой великолепный план испорчен. Грейнджер оказалась трусихой.
— Не говори о ней так. Она была в отчаянии. Ты не видел… — Майлз опустился на диван, облокачиваясь на колени. — Ты не оставил ей выбора. Любая девушка на её месте сбежала бы. Кому захочется показывать своё прошлое, в котором были растоптанные чувства, были ошибки.
— Да. Я — ошибка, — с какой-то необъяснимой печалью произнёс Драко. — Я — ошибка.
Они сидели молча. Майлз уже был готов трансгрессировать, отправится к ней.
— Как она? — тихо спросил он. — Гермиона игнорирует мои письма. Ответ один: «Прости».
— Я знаю. Она… страдает. Никогда не видел её такой. Она, похоже… любит тебя.
Его сердце рухнуло вниз. На скулах вспыхнули алые пятна. Майлз потёр лицо ладонями.
— Спасибо, что ты пришёл, — с достоинством произнёс Майлз поднимаясь с дивана. — Это было именно то, что ты должен был сделать. Ты — настоящий друг.
Малфой тоже поднялся. Он отвёл взгляд. Майлзу показалось, что в глазах Драко блеснули слёзы.
— Это было моё решение, доверить её тебе. Но Гермионе необязательно знать об этом. Нет смысла говорить о том, чтобы ты… берёг её, и мне… непросто её отпустить. Я не знаю человека… достойнее тебя, — Драко взглянул Майлзу в глаза. — Я больше всего хочу, чтобы она была счастлива.
— Спасибо, — шепнул Майлз, и они обнялись, как настоящие друзья. Как братья.
***
Рабочий день давно закончился, но Гермиона не покидала кабинет. Она не работала, просто сидела в кресле, трепетно сжимая в пальцах маленький хрустальный флакончик. Зелья с каждым днём становилось всё меньше, но зато ей самой становилось немного легче. Его аромат — это всё, что у неё осталось, но очень скоро и он испарится. Её будут греть лишь воспоминания о нём. Сегодня он не прислал ей сову. Тупая боль разъедала внутри. Она сама виновата.
Гермиона приоткрыла пузырёк, сделала неглубокий вдох. Нежная улыбка заиграла на её лице. Она собрала папки в стопку, даже не думая положить их в сумку. Заправила непокорный локон за ухо и отправилась к лифту. Каблучки гулко цокали по мраморному полу. Она не успела закончить работу, слишком много отвлекалась. Гарри сообщил, что дело о письме в Азкабан закрыто из-за отсутствия улик. Да и вообще оно было далеко не самым значимым, сравнимым с хулиганством. Друг долго всматривался в осунувшиеся черты лица Гермионы, и даже спросил, как она себя чувствует. Но девушка улыбнулась и сказала, что устала. Гарри не стал её пытать, прекрасно понимая, что вряд ли она что-нибудь расскажет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Уже в лифте она раскрыла одну из папок, изучая содержимое. Решила, что дома непременно с этим справится. Глубоко вздохнув, вышла в пустынный холл и, не мешкая, устремилась в камин. Министерству не нравилось, что каминная сеть обслуживает дом маглов, но это же дом Гермионы Грейнджер, можно сделать исключение.
Оказавшись в гостиной родителей, она прошмыгнула в свою комнату, пока мама и папа возились в кухне. Тихо прикрыв за собой дверь, она нащупала выключатель на стене и тут же вздрогнула. Сердце рухнуло, а папки с громким шуршанием разлетелись по заставленной стеллажами комнате.
