– Нет, дружок, в Гималаях. Это Индия, если слыхал о такой стране. А тебе хочется доказательств? Ну считай и это сказкой – я же не против.
Виконт покачал головой. Как видно, он сам уже не знал, чего хочет. Во всяком случае, желание качать права или нарываться на ссору пропало у него напрочь – значит, и от сказок бывает польза.
– Отец мой, попозже вы расскажете о своём походе? – попросила Изабель. – Я хотела бы запечатлеть его на бумаге.
Невольно Светлан хмыкнул: «Евангелие от Бэллы» – замечательно!
– А в бронзе не хочешь? – откликнулся он. – Девочка, один из главных тезисов моей доктрины: не твори кумиров – даже из Бога. Все мы… э-э… сапиенсы, у каждого свои изъяны, у иных – и пороки. Зачем тебе лишние разочарования?
– Уж тут это не грозит, – твёрдо сказала девушка.
– Ребята, не затаскивайте меня на пьедестал. Там ведь надо памятник изображать, а я не умею. И монументальные речи толкать скучно.
– Да просто ты боишься ответственности, – заметила Лора.
– И боюсь, да. Когда от тебя ждут многого, это напрягает. Сколько смогу – сделаю, а большего не требуйте. Хватит с меня Артура, который равняет по себе. Вот он – герой. Бесстрашный и безупречный.
– А ты – так, погулять вышел?
– Ну, вроде того.
– Тогда гуляй скромнее. И не влетай в истории на каждом выходе.
– Думаешь, мне хочется? Скорее, это они в меня влетают. А я не успеваю уворачиваться.
– Такой неповоротливый, ха!.. И кракен на тебя сам напал, верно?
– Да разве у меня был выбор? Или попадаешь в подлецы, или…
– В герои!
– Ладно, – утомился спорить Светлан. – Думайте что угодно – сути это не меняет. – И, повернувшись к де Косте, заговорил в прежней манере: – Помнится, виконт, вы собирались разъяснить здешнюю ситуацию. Или, говоря без обиняков, надеялись запудрить нам мозги настолько, чтоб мы приняли сторону ордена, а не короля.
– Ну-у, – протянул тот. – Теперь я даже не знаю…
– Поймите простую вещь, сударь: богатырь… даже такой, как я… не примыкает ни к кому. Его интерес шире, чем у любых правителей, включая монархов, ибо он радеет не за класс или конфессию, не за одну нацию, не за страну, но за всех людей. Личная выгода его не… э-э… заботит намного меньше, а политические дрязги, интриги, заговоры – и вовсе мышиная возня. Он ведёт свою линию, считаясь лишь с совестью, и на его пути лучше не вставать – лучше для всех. Это не угроза, боже упаси, а тем более не вызов…
– Предупреждение?
– Констатация. Поверьте, виконт, в вашей храбрости я не сомневаюсь. Но не станете же вы препятствовать Богу? А богатырь некоторым образом его орудие.
– Насколько знаю, наш кардинал примерно такого же мнения о себе, – заметил де Коста, слегка покривив губы. – И кому верить?
– Вот это каждый решает сам. Голова у вас есть, глаза открыты – думайте, сравнивайте. В конце концов, есть пути Господа и пути Зверя, а выбор тут свободный. Но если вы сильный человек, то хотя бы не станете себя обманывать.
– Похоже, роли переменились, – усмехнулся виконт. – Теперь вы пытаетесь меня вербовать.
– Разве? – удивился Светлан. – Во всяком случае, я не нарочно.
– Тебя хотят наставить на путь, Огюст, – пояснила Изабель. – Обратить в истинную веру.
– Ну да, – хохотнул тот. – А до этого я, выходит…
– …блуждал во тьме, – кивнула девушка. – А уж сойдёт ли на грешника благодать – зависит от него.
Светлан лишь головой покачал: вот из кого нужно апостолов набирать. Ангельский облик и завораживающие тона – да она самую протухшую идею втюхает. И пойдёшь за ней хоть в царство божье, хоть в коммунизм.
– Вижу, мне пора уносить ноги, – заметил де Коста, вставая. – Пока не потерял голову… Господа, был рад знакомству, – Он поклонился с изяществом. – Надеюсь продолжить его в столице.
И лёгкими шагами направился к обрыву, жестом командуя отход своим слугам. Откликаясь на призывы собаковода, псы нехотя поднялись и поплелись за хозяином, оглядываясь на Светлана. Тот помахал им рукой, прощаясь. Вскоре вся девятка скрылась из виду. Затем звуки шагов и шелест осыпающегося грунта сменились топотом копыт, быстро удалявшимся в сторону города.
– Мог бы предложить нам прокатиться в карете, – состроив гримасу, высказалась Глория. – Тоже мне, кавалер!..
– В этой душной, трясучей колымаге? – брезгливо откликнулась Лора. – Была охота! Наша-то тележка сработана лучше… Хотя тебя можно было сплавить, – прибавила с ухмылкой. – Что ж не напросилась? Виконт, чай, покруче монаха… Или уже не так уверена?
Надув губы, актёрка отвернулась. Наверно, вспомнила, как силачка обошлась с ней перед приходом гостей, – за такое ведь следует обижаться? А заодно пожалела, что занавес упал слишком рано и де Коста не смог в полной мере оценить её красоту.
– Хочу купаться, – заявила Изабель. – А можно?
– Как же без этого, – пробормотал Светлан. – Если на стене висит… э-э… арбалет…
– Простите, отец? – не поняла девушка.
– Это я к тому, что, когда в сюжете присутствуют красотки и уединённый водоём, обойтись без сцены купания просто неприлично – зрители не поймут. Хотя… Может, не стоит идти по накатанному пути?
– Такие сложности не для нас, – бросила Лора, вставая из-за стола. – Ну, кто со мной?
Изабель вопросительно посмотрела на богатыря. Пожав плечами, он спросил:
– Мне отвернуться?
– Вовсе не обязательно, – ответила девушка. – Вас я не стыжусь.
– Быстро, быстро, – отметила Лора, качая головой. – Он, может, и отец… всех сирот… но уж никак не святой. А стыдиться нам впрямь нечего.
Что и доказала тут же, за секунды избавившись от одежды. Коротко разбежавшись, вонзилась в озерцо и глиссером заскользила к водопаду. Захваченная примером, Изабель оголилась почти с той же решительностью, но тут вспомнила о своём и опять сбегала к обрыву. Зато от края смогла разогнаться как следует, показав недурной бег, и сразу прыгнула далеко, взвизгнув от внезапной прохлады. Вынырнув, погналась за Лорой – без надежды, но весьма азартно.
– Бесстыдницы! – заклеймила Глория, с завистью поглядывая на резвящихся девушек. – Да разве можно так?
Несмотря на тучи, воздух был душный и освежиться тянуло. Или у неё проклюнулся вкус к чистоте? Вот это – вряд ли.
– Слыхала про гаремы? – откликнулся Светлан. – Посторонним туда вход закрыт, зато своих – не стесняются.
– И что? – спросила она.
– Раз ты здесь и смотришь – значит, не сторонняя. Вот и веди себя сообразно, пока не сменишь монастырь. Чёрт, ты же актриса!.. А толкуешь о приличии.
– Одно вовсе не исключает другое, – оскорбилась Глорию. – К вашему сведению, сударь, я порядочная девица!
– Порядочная… гм… А кто ночью чуть не выпрыгнул из платья?
