Кхюэ уже несколько дней находился в разведроте, куда его направил Нян, чтобы заменить раненого Лыонга; при этом Кхюэ не освобождался от своих обязанностей помощника начальника штаба.
Обычно уверенный в себе, Кхюэ на этот раз сомневался, сможет ли он выполнить возложенную на него задачу, так как в постоянно меняющейся обстановке распознавать намерения противника становилось все сложнее.
Кхюэ пришел в разведроту с пустым вещмешком, в котором находились лишь полевая карта и бинокль, и первым делом направился к землянке кашеваров, чтобы постричься у каптенармуса Дао. Расспросив каптенармуса о солдатском житье-бытье, Кхюэ по примеру Лыонга захватил с собой спальный мешок и отправился к группе разведчиков, находившейся непосредственно возле укреплений противника.
В один из вечеров Нян, Кхюэ, командир 1-го батальона Сыонг в сопровождении десяти человек поднялись на высоту 475, чтобы еще раз оценить складывающуюся обстановку. Нян, хорошо изучивший местный рельеф, понимал, что высоте 475 в готовящейся операции предстоит сыграть важную роль: во-первых, здесь находился самый удобный для артиллеристов НП; во-вторых, все ходы сообщения, соединявшие южные позиции с местонахождением основных сил 5-го полка, проходили непосредственно у подножия восточного склона. Если б врагу удалось выбросить десант и укрепиться на этой высоте, то почти весь боевой порядок 5-го полка оказался бы под прицельным огнем противника, а фланги подразделений, выдвинувшихся вплотную к вражеским заграждениям южнее Такона, оголились бы.
Луна скрылась, и по изрытому воронками склону стало труднее пробираться, к тому же то и дело попадались еще горящие участки земли. Наконец командир полка и сопровождавшие его лица поднялись на Петушиный Гребень - самую высокую точку высоты 475, откуда открывалась широкая панорама местности. Нян долго рассматривал восточные склоны и, сделав необходимую прикидку, направился вместе с Кхюэ к землянке радистов. Кхюэ впервые видел Няна таким взволнованным. Командир полка крепко пожал руку Лы, затем нежно обнял его и тихо сказал:
– Кинь мне говорил, что ты здесь.
Кхюэ и Лы после той случайной встречи на марше виделись впервые. Они долго недоуменно молчали, прежде чем окончательно не признали друг друга. Ведь уже прошло почти полгода, и за это суровое время они успели измениться даже внешне. Угольно-черные глаза Лы по-прежнему мечтательно светились, но у Кхюэ сжалось сердце, когда при свете коптилки, сделанной из консервной банки, он увидел всю в заплатах форму Лы, его ссутулившиеся плечи, похудевшую и от этого казавшуюся особенно длинной шею.
– Дай-ка я на тебя посмотрю! - Голос Лы выражал неподдельную радость. - Садись-ка сюда! Догадайся, что у нас в этом углу? Птица! Настоящая! Нет, правда, если бы ты не сказал, что ты - это ты, я б тебя ни за что не узнал. Ты здорово изменился!
– Что, постарел? - шутливо спросил Кхюэ.
– Нет, в нашем с тобой возрасте не стареют. Ты просто возмужал, стал совсем настоящим командиром.
– Новые стихи написан?
– Пишу понемногу. А как ты?
– Да вот временно назначен в разведроту.
– Я так рад за тебя! - воскликнул Лы. - Столько слышал о твоих успехах. Ты молодец. Да и что тебе возле моего отца торчать? Небось несладко было? Он хороший, конечно, только характером крут! Горяч больно, правда?
Кхюэ улыбнулся и подумал: «Сам-то ты тоже горяч».
– Я сразу тогда понял, - продолжал Лы, - когда мы с тобой встретились, что ты парень решительный, настоящий солдат, не то что я. Я теперь знаю: одного желания недостаточно, нужно еще и умение бить врага. Решимость у меня есть, а вот солдатскую науку я еще не одолел.
Время торопило, надо было уходить. Кхюэ вынул из кармана и протянул Лы начатую пачку сигарет. В этот момент раздался взрыв, за ним последовали другие. Землянка заходила ходуном. Сверху посыпались земля и камни, гулко ударяясь об железную каску Кхюэ. Лы спокойно продолжал прикуривать сигарету. Огонек спички осветил его блестящие черные волосы и открытый лоб в капельках пота.
парашютистов марионеточной армии на территорию, которую его авиация тщательно обрабатывала в последнее время. Небо над Кхесанью, казалось, разрывалось от рева моторов. Сейчас здесь можно было увидеть все типы бомбардировщиков, вертолетов и транспортных самолетов. Они оказывали огневую поддержку, сбрасывали боеприпасы, оружие и снаряжение для только что, приземлившихся подразделений.
Наши войска не были застигнуты врасплох и оказали врагу поистине горячий прием. Уже в течение первых дней было сбито несколько десятков вертолетов, и сотни трупов солдат противника усеяли вершины холмов вокруг Кхесани. Бойцы 5-го полка, несмотря на невероятную усталость после нескольких месяцев напряженной осады Такона, продолжали успешно отражать воздушный десант. Противник настойчиво пытался закрепиться в району высадки и надеялся в дальнейшем соединиться с морскими пехотинцами, однако ему не удалось осуществить свой замысел: 3-й батальон под командованием Выонга прочно удерживал свои позиции южнее высоты 475 и отбил уже ряд ожесточенных вражеских атак. Высадившееся на западном склоне высоты 475 подразделение противника было встречено мощным огнем нашей артиллерии и понесло большие потери; затем пехотный батальон 5-го полка контратаковал его и полностью уничтожил.
Казалось, в разведроте никогда еще не было таких напряженных дней. Разведчики то и дело уходили на боевые задания, чтобы добыть новые сведения о противнике.
Внимание всех сейчас было приковано к району высадки вражеского десанта. Трудно было и тем, кто оставался в тылу. Целыми днями в небе кружили самолеты противника. Уже разбомбило землянку кашеваров, и каптенармус Дао вынужден был перебазироваться на новое место, поглубже в лес. Возвращались разведчики усталыми, их потные лица были измазаны сажей, поскольку им приходилось пробираться через горящие джунгли. Многим из них на обратном пути не удавалось избежать стычек с неприятелем.
Придя в роту, бойцы, как правило, усаживались около землянки кашеваров и за едой судачили то о различных сортах мясных консервов, то о трудностях службы тыла, то о действиях вражеского десанта. Каптенармус Дао, прислушиваясь к этим разговорам, кивал лысой головой и приговаривал:
- Черт бы их побрал! Летают взад и вперед, а здесь из-за них ни попить, ни поесть спокойно нельзя!…
В пять часов вечера на второй день этих боев какое-то подразделение марионеточной армии сосредоточилось примерно в километре юго-западнее высоты 475, но через полтора часа оно оставило свои позиции и скрылось в неизвестном направлении. Штаб полка приказал командиру разведроты выяснить, куда двинулось это подразделение.
Уже начинало смеркаться. В стороне от леса рвались бомбы. Кхюэ сидел на корточках возле телефона и, подперев подбородок руками, слушал только что вернувшегося из разведки командира отделения Тоя, который изо всех сил старался придать своим озорным и живым глазам серьезное выражение.
Той был ровесником Кхюэ и старым его приятелем, а вдобавок ко всему приходился ему дальним родственником. В прошлом году, когда Кхюэ был еще командиром отделения, Той был помощником командира отделения в другом взводе. По субботним вечерам или по воскресеньям, когда выдавалось свободное время (тогда их часть стояла в тылу), Той иногда захаживал к своему другу. Бывало, одолжив у крестьян бредень, они отправлялись на рисовые поля ловить мелкую рыбешку, потом покупали большой бидон пива и приглашали всех своих товарищей на жареную рыбу. За пивом завязывался оживленный разговор, и бойцы вспоминали о доме, родственниках, девушках и о тех местах, где они бывали. После назначения Кхюэ ординарцем к замполиту они встречались редко, но, когда Кхюэ вместе с начальником посещал разведроту, Той непременно затаскивал друга к себе и чем-нибудь потчевал из своих запасов. Во время одной недавней встречи Той сообщил Кхюэ о том, что видел и медсанбате Нэт, когда ходил туда проведать Лыонга и отнести ему вещи. «Твоя сестра хорошо выглядит, - сказал он Кхюэ, - щечки, как яблочки, румяная такая. Я слышал, там говорили, будто у них с Лыонгом ничего не получилось». Той с Кхюэ были на «ты» и называли друг друга «старик». Правда, с тех пор как Кхюэ принял командование ротой, отношения между ними несколько изменились. Во время личных бесед они вели себя в той же манере, что и раньше, но в служебное время Той относился к своему другу как к начальнику, и Кхюэ принимал это как должное.
Всю вторую половину дня Той со своим отделением вел наблюдение за местностью, расположенной юго-западнее высоты 475, и сейчас он старался детально доложить Кхюэ обо всем, что удалось обнаружить. В заключение Той предположил, что покинувшее район высадки вражеское подразделение будет действовать на другом направлении.
