раскрыл бумажник у барной стойки, горделиво показывая свое семейное фото, и я заметил его платиновую карту постоянного пассажира. Не столь виновен, как весь экипаж, но и отнюдь не ангел во плоти. Мужчина добровольно согласился выработать 5,8 тонны углекислого газа, полетев рейсом «Лондон – Сидней». Он по своей воле уничтожил пятнадцать метров полярных ледников. Что посеешь, то пожнешь.
Я раскрошил таблетку флунитразепама и подсыпал ему в бокал, потом вогнал в него лошадиную дозу инсулина, вызвавшую сильные судороги и почти мгновенную кому, после которой быстро наступила смерть. Видите ли, инсулин нельзя перевозить в багажном отсеке самолета, поскольку его нужно хранить при постоянной температуре без резких перепадов. Если вы отправляетесь в гости с ночевкой или в полугодовое путешествие, весь его запас надо хранить в ручной клади, а для прохода через системы безопасности требуется лишь бумага от врача. Подумать только – мне пришлось снимать туфли на каблуках для проверки на наличие взрывчатки, когда лишь после самого беглого осмотра я мог свободно пройти с двухмесячным запасом инсулина и двадцатью таблетками флунитразепама, упакованных в блистеры с надписью: «парацетамол».
Возможно, эти средства не то чтобы простые и с виду непритязательные, но их наличие легче оправдать и аргументировать, чем присутствие запрещенных ядов, хотя по эффективности они не уступают последним, в чем вы сами убедились. Разумеется, подсунутый Адаму Холбруку флунитразепам сработал бы быстрее, но Волга не рассчитала его вес и физическую подготовку. И, тем не менее, он рухнул как подкошенный.
Ах, Волга… На самом деле это происходит из-за нее. Впрочем, в свое время она это не до конца осознавала.
Мы уже начали активно противодействовать авиакомпаниям и всей авиационной отрасли, достигнув значительного успеха, когда парализовали крупнейший британский аэропорт при помощи лишь пары небольших беспилотников. Реакция прессы была буквально взрывной, люди наконец-то стали к нам прислушиваться, и вот тогда я понял, что мы могли бы достигнуть чего-то гораздо более резонансного. Настолько мощного по своему воздействию, что заставило бы власть имущих предпринять конкретные действия.
Следующим летом я отслеживал сообщения на форуме, когда Волга предоставила мне идеального кандидата для претворения в жизнь нашего плана. В прямом смысле слова.
Волга состояла в наших рядах. Ходила на демонстрации, явно обладая чутьем, где и когда намечаются беспорядки, попутно зарабатывая себе криминальную репутацию приводами и задержаниями. Она относилась к тому типу молодых людей, что искренне верят в свою несокрушимость и вседозволенность. К тому же Волга обладала пристрастием к препаратам, отпускаемым по рецептам строгой отчетности, что позволяло мне держать ее на коротком поводке.
Я знаю одну особу, которая через Всемирный фонд дикой природы взяла для дочери черепаху, писала Волга, но вот вам картинка: она бортпроводница!
Разговор вертелся вокруг различных диванных активистов из среднего класса, визгливо, пылко и яростно демонстрирующих свою приверженность стеклянным молочным бутылкам в стиле ретро, однако не задумывающихся над тем, чтобы пересечь на самолете полмира с целью поваляться у бассейна пару дней.
Лицемеры! – совершенно справедливо заключил Ганг.
В декабре она летит беспосадочным рейсом в Сидней – можете представить, какая это потрясающая возможность?
Я воображал более потрясающие возможности…
Я проследил в «Гугле» маршрут. В прессе царила шумиха, таблоиды уже гадали, кто же из знаменитостей попадет в список гостей, летящих в Сидней; репортерам не терпелось увидеть их имена, связанные с поистине историческим рейсом.
Билеты только-только поступили в продажу.
Я написал Волге в личку, выжал из нее всю информацию до последней капли и пообещал ей достаточное количество опиатов, чтобы она не заскучала до самого Рождества. Лично она эту женщину не знала, но была знакома с проживавшей в их семье няней-украинкой. Я поинтересовался, не могла бы Волга каким-то образом познакомиться с этим семейством? Если бы она сумела втереться в доверие и бывать в их доме, то выяснила бы гораздо больше об их жизни. Я знал, что Волге чуть за двадцать, и предложил, а не подумать ли ей о том, чтобы сойти за молоденькую девушку. Убедился, что общество в большинстве своем не относится подозрительно к более-менее умственно развитым молодым людям, и это вроде бы простодушие может оказаться кстати.
Остальное вы знаете. Бекка Томпсон, семнадцати лет. Ученица выпускного класса (любимые предметы: художественные дисциплины, история, французский язык). Сиделка. Тайная активистка. Я был уверен, что она сумеет сохранить самообладание, несмотря на свой возраст. На ее стороне был элемент внезапности.
На самом деле, я опасался лишь одного – что Бекка может зайти слишком далеко.
Глава тридцать первая
1:00. Адам
В первый раз я полетел вместе с Майной, когда мы только-только сошлись. Добрались до аэропорта и попрощались у стойки регистрации, сами не зная, увидимся мы снова через два часа или через три дня.
– Держим кулачки на удачу.
Майна поцеловала меня, потом повернулась к парню за стойкой, сложив перед собой ладони, будто молилась.
– Сделай, что сможешь, а? Я его просто обожаю.
Я заметил, как Майна игриво подмигнула парню, прежде чем ее изумрудно-зеленое пальто прошелестело в такт движению, после чего направилась к посту проверки безопасности, чинно катя за собой чемодан на колесиках. Ее волосы, всего несколько часов назад разметавшиеся у меня на подушке, были стянуты в тугой пучок на затылке, для чего в ванной Майне потребовалось распрыскать на себя полфлакона лака для волос с жутким запахом.
У выхода на посадку я нервно вертел в руках паспорт, пока пассажиры выстраивались в очередь и исчезали в туннеле накопителя. Я глядел в окно на самолет компании «Уорлд эйрлайнс», стоявший на рулежной полосе, и представлял, как Майна приветствует пассажиров и проверяет их посадочные талоны.
– Пассажир Уильямс, посадка на рейс заканчивается!
Когда эхо объявления смолкло, я прислушался, не раздастся ли топот бегущих ног. Оглядел сидевших в зале, выискивая искаженное испугом лицо пассажира, пребывавшего в другом мире. Простите великодушно, задумался вот… Никаких проблем, сэр, давайте вас зарегистрируем и проводим на посадку. Я пытался поймать взгляд девушки за стойкой, чтобы напомнить, что я еще здесь, но она была поглощена разговором с коллегами. До вылета оставалось десять минут.
Я решил позвонить приятелям, если не попаду на рейс. Выяснить, кто готов попить пивка вместо того, чтобы ползать со шваброй по квартире. Вот посмеемся-то. Может, будет даже веселее, чем выходные в Риме.
– Пассажир Уильямс, посадка на рейс закончилась, самолет готов к взлету. Последнее предупреждение, пассажир Уильямс.
Будет даже веселее? Кого я пытался обмануть? Год назад несколько кружек пива под кебаб с приятелями казались мне великолепно проведенным вечером, но теперь я был по уши влюблен. Да что там Рим,
