– Кто-нибудь знает дорогу в Потоки Ардана? – спросил он.
– Куда? – хором переспросили элузо и Игари.
– Я знаю, – ответил Бейла, – но эту дорогу легкой не назовешь. Зачем тебе туда?
– Мне сказали, что там живет ворожея.
– Ибабе.
– Она самая. Может быть, она сможет его вылечить.
– Ведьмы – это плутовки и обманщицы, – провозгласил Гарр.
– Я не собираюсь сидеть, глядя, как умирает мой отец, – отрезал Ихабар.
Они отдохнули до рассвета и двинулись на юг, пробираясь по козьим тропам, которые порой совершенно исчезали из виду, чтобы снова появиться на очередном, еще более крутом склоне. Одновременно они становились все более узкими, и когда ехать по ним на лошади стало окончательно невозможно, они понесли раненого на самодельных носилках, изготовленных из найденной в лесу лестницы и собственных овчинных полушубков. Бейла, похоже, хорошо знал эти места и без малейших колебаний вел их все дальше, не сводя глаз с русла ручья, который протекал по дну пропасти, рассекавшей эту местность на две части. Как он и обещал, после целого дня пути пропасть начала мельчать, а затем и вовсе исчезла. После этого они зашагали на восток, продолжая идти вдоль небольшого арыка, который вывел их на открытую местность. После этого тропа снова стала взбираться наверх, медленно, но неуклонно, отчего их одежда быстро взмокла. Нигде не было ни души. Здесь вообще не было никого и ничего, не считая мелких цветочков, застенчиво выглядывающих из-под снега.
– Ты уверен, что знаешь, куда нас ведешь? – поинтересовался Гарр.
Итуро не ответил, продолжая шагать вдоль арыка, который уже начал спускаться по противоположному склону. Вскоре между скалами и деревьями показались Потоки Ардана – мощный водопад, стекавший по ступенчатой стене, напоминающей оборонительную башню. Уже одного этого зрелища оказалось достаточно, чтобы измученные странники приободрились и ускорили шаги. Чуть дальше среди густых кустарников виднелась соломенная крыша приземистой хижины, и, подойдя, они постучали в дверь. У отворившей им женщины не было возраста. Лишь ее седые волосы указывали на то, что перед ними, вероятно, очень старый человек. Но гладкость щек и блестящие глаза опровергали это впечатление.
– Мой отец ранен, – вместо приветствия произнес Ихабар.
Целительница несколько секунд внимательно смотрела на Атту, после чего попросила воинов занести его в дом.
– Но вам придется выйти и ожидать снаружи, – добавила она.
Они сделали, что было велено, и, не произнося ни слова, снова вышли за дверь. Уже стемнело, и необходимо было решить, где они проведут ночь. Наверняка окрестности хижины изобиловали дикими животными, и укрытие им явно не помешало бы. Они нашли небольшое углубление среди скал и утолили жажду водой из водопада, решив, что желудок может и подождать. Еды у них не было, впрочем, у них не осталось сил на то, чтобы что-то жевать, даже располагай они какими-то продуктами. Упав на землю, они тут же крепко уснули.
Впрочем, Гарр еще некоторое время лежал без сна. Вначале он не хотел сопровождать бигорра. Он считал, что раненый не переживет тяжелой дороги. Кроме того, он уже видел подобные раны, в большинстве своем приводившие к смерти. Поэтому он счел идею юноши безумной, а усилия по спасению раненого бесполезными. Хотя ему хотелось бы поговорить с этим человеком о своем отце. Возможно, они действительно были знакомы, и он смог бы сообщить хоть что-то насчет убившего его мерзавца. Наконец-то он увидел Унмарилуна Эланоа, но было ясно, что этот человек не может быть внебрачным сыном Кейо, поскольку они оба были приблизительно одного возраста. Как бы то ни было, представься ему такая возможность, он без колебаний перерезал бы ему горло. Лучник илун рассказал ему о том, что произошло в хижине и как Иариса вспорола живот человеку, убившему ее спутника, а после совершившему насилие над ней. Он согласился присоединиться к этой маленькой группе исключительно потому, что рассчитывал, что они помогут ему найти Иарису. Впрочем, опекун загадочной девушки, преображение которой заставило его оцепенеть от изумления, наверняка преследовал подобную цель. Куда же они подевались? Он сомневался, что ворожея знает ответ на этот вопрос, но все равно собирался ей его задать. Терять ему было нечего. Уже погружаясь в сон, элузо словно наяву увидел юного бигорру, разрезающего панцирь отца и извлекающего из складок одежды окровавленный медальон, точно такой же, как у него.
Напряжение и волнения последних двух дней так изнурили всех четверых, что они проспали едва ли не до полудня, а когда наконец открыли глаза, их прежде всего удивил тот факт, что они все еще живы. Их тела были покрыты ранами и кровоподтеками, измазаны запекшейся кровью и пылью. Одним словом, при свете дня обнаружилось, что вид у компании весьма жалкий. Вскоре все трое по пояс погрузились в воду своего рода заводи, расположенной под водопадом. Впрочем, долго сидеть в ней было невозможно: вода была ледяная, и они рисковали умереть здесь же от переохлаждения. Кроме того, им хотелось есть, и они решили что-нибудь отыскать – ягоды, коренья, все, что угодно, лишь бы заглушить урчание собственных кишок. Но земля еще не начала приносить плоды, и они ничего не нашли.
– Ты знаешь, как отсюда выйти?
– Конечно, знаю, – ответил Бейла на вопрос друга.
– Поблизости есть какие-нибудь деревни?
– Ближайшее называется Ларро, до него лиг шесть, но придется возвращаться по той же дороге, по которой мы сюда пришли.
– Значит, мы уходим, пока это место не сделало с нами то, что не удалось Унмарилуну и его Койра. Но можете оставаться, если вам так этого хочется.
В этот момент Ибабе появилась в дверях хижины и пригласила их войти. На углях очага благоухала паром кастрюлька, и что бы в ней ни варилось, от этого аромата рты тут же наполнились слюной. Они почти безотчетно, на одном дыхании выпили содержимое кружек, которые женщина протянула каждому. Добавки они просить не стали. Каким-то странным образом отвар утолил их голод, как будто вместо простого травяного чая они съели зажаренного на вертеле оленя.
– Мой отец…
Ихабару стало стыдно, что вместо того, чтобы спросить об отце он с такой жадностью набросился на протянутую кружку.
– Он спит, – ответила Ибабе. – Скоро ему будет лучше.
– Я не знаю, как мне тебя благодарить…
– Не надо меня благодарить. Если бы я ничего не могла для него сделать, я не позволила бы вам занести его в дом. И раз уж мы об этом заговорили, позвольте мне взглянуть на ваши раны.
Женщина полечила ногу Игари и наложила какую-то мазь на ушибы Бейлы.
– Хорошая идея использовать паутину, но когда рана серьезная, проку от этого немного, – произнесла она, глядя на Гарра.
– Откуда ты знаешь, что это была моя идея?
Ворожея не ответила и улыбнулась, демонстрируя идеальные белоснежные зубы, в очередной раз опровергнув их представление о ее преклонном возрасте.
– Мы ищем девушку по имени Эндара. Она исчезла, – вмешался Игари. – Ты не знаешь, куда она могла подеваться?
– С ней была другая женщина, Иариса, – добавил элузо, – и она тоже исчезла.
– Вы снова увидите их, когда придет время.
И снова эта улыбка, веселая и ироничная одновременно, удивительным образом молодящая ее лицо.
Тот же ливень, которым смыло мост в Лескаре, обрушился на следующий день на Потоки Ардана. Ибабе – возможно, из жалости, а может, из желания с кем-то пообщаться – позволила им остаться в хижине. Полный покой и общество целительницы оказали на всех благотворное воздействие. Рана Атты рубцевалась с удивительной скоростью, и ко всем пятерым на глазах возвращались силы, чему немало способствовал отвар, состав которого им выяснить так и не удалось. Делать там было нечего, и их ничто не тревожило. Казалось, само это место успокаивает души, лишая одних жгучей жажды мести, других – сожалений и тоски, а всех их – беспокойства и нетерпеливости. Игари забыл об Эндаре, Бейла об убитом друге, Атта перестал думать о супруге, а Ихабар о матери. Даже Гарр забыл о своем желании расспросить бигорру о его дружбе с Кейо. Женщина по большей части молчала, но на закате солнца, когда за стенами ее жилища, сложенного из камней и обожженного кирпича, сгущались сумерки, она преображалась и начинала рассказывать истории о великанах и ламиях, драконах и блуждающих духах, заставлявшие элузо улыбаться, пока однажды она не указала на одинаковые медальоны Гарра и Ихабара.
– Тому уж минуло семьсот шестьдесят пять зим, – начала рассказывать она. – В Энду вторглась армия, уже покорившая много других земель. Гандоры не только были самыми лучшими воинами известного мира, они еще были и лучше всех организованы. Они явились и, не встретив ни малейшего сопротивления, заняли все дороги и перевалы Илене, а также морские порты.
