к тебе тянутся жилистые руки или лапы, вооружённые острыми когтями хищника, готовые вырвать кусок из твоей ещё живой плоти?
Иван стремительно произвёл двойной переход и, как только оказался вновь в реальном мире, устремился в узкую прогалину в скалах, сбивая с ног выныривающего из поля ходьбы монстра. Он ещё только воплощался, его масса едва достигла нескольких килограммов, так что от профессионального удара его унесло далеко в сторону, где он столкнулся с собратом, контуры которого только лишь обозначились.
Что от такого столкновения между монстрами произошло, Иван не видел, быстро уходя по расщелине прочь, но за его спиной раздались душераздирающие вопли.
Слишком далеко Ивану убежать не удалось: скалы сомкнулись, не давая возможности пройти мимо них, – поэтому ходоку пришлось стать на дорогу времени, на которой каменных нагромождений было куда меньше.
Страшные порождения эволюции остались позади, их угрожающий хоровод разладился, они там выясняли отношения между собой и продолжать охоту за человеком передумали.
Иван перевёл дыхание и с остервенением потёр ладони о джинсы, очищая их от прикосновения к выродку.
Бешенство захлёстывало его. Надо было всё-таки по ним полоснуть сжигающим лучом бластера! Запоздало рождался план отмщения. Ведь эта пакость вполне может нападать на идущих по дороге времени ходоков. А Симон и иже с ним подозревают кого-то из своей среды, если кто-то вдруг исчезал из их поля зрения, а чаще грешили на перлей.
Лихорадочно обдумывая будущую карательную экспедицию с привлечением других ходоков и настороженно оглядываясь, Иван неожиданно вышел на площадку, избавленную от каменных глыб.
Впереди, по ходу движения, она заканчивалась отвесной стеной, на её серовато-стальном фоне чётко выделялись до боли знакомые двухстворчатые ворота, а у ворот, выставив вверх все свои многочисленные колени, замер Хем.
– Приехали! – присвистнул Иван и, заметив движение Хема, покинул поле ходьбы.
В реальном мире площадка выглядела так же, только в некоторых местах поросла жидким кустарником, а ворота превратились в светло-коричневое трещиноватое образование, словно картина на скале, нарисованная неумелой рукой, а Хем – в расколотый валун.
Ходок недоверчиво огляделся. Вход за Пояс Закрытых Веков был здесь устроен, по-видимому, не зря – до оазиса рукой подать…
Через него, быть может, совсем недавно провели Напель.
Солнце уже скрылось за скалами, но прохлада не наступила.
Ещё не рискуя близко подходить разбитому валуну, – вдруг да оживёт, и опять можно попасть ненароком в безжалостные клещи Хема, – Иван обошёл площадку, надеясь найти какие-нибудь следы пребывания Напель и других людей.
Но здесь, похоже, не ступала не только нога человека, но и лапа зверя. Правда, следы какие-то были, но странные, их Иван не мог сравнить ни с чем знакомым ему – животным или птицей. Это заставило его удвоить настороженность.
Причина к тому имелась.
Каким бы образом площадка ни была изолирована от внешнего мира, сюда могли, вернее, должны были попадать дикие животные, сорвавшиеся со скал. Куда же они потом девались? От них нет даже костных останков. Значит, кто-то или нечто выходит из поля ходьбы, чтобы уволочь с собой незадачливое существо. Если это так, то здесь вскоре можно ожидать гостей: они могут появляться и проверять западню с определённой периодичностью или каким-то образом узнавать о появлении новой жертвы, например, по суматошной беготне какого-нибудь несчастного зверька.
А поскольку Иван тоже походил здесь уже достаточно долго, так не подан ли сигнал: капкан сработал, обед подан?
Такие мысли и предположения раздражали ходока.
– К чёрту! – вслух выругался Иван и достал бластер. – Встану на дорогу времени и турну этого чёртового кузнечика Хема подальше, а сам пройду за Пояс… Ну да… Чёрта с два!.. Что я там не видел? С Напель мне там не встретиться, а без неё мне там делать нечего. Если только этот чёртов Пояс опять мне не надо будет уничтожать?..
Иван стоял с бластером в руках и до боли в ладони сжимал его рукоятку. Чертыхался во весь голос и мучительно размышлял: Что делать?
Столько зря времени потрачено! Напель надо искать… Где её искать? В настоящем? В прошлом или будущем? Но, во всяком случае, не там, куда ведут ворота, охраняемые Хемом.
– У-ур-ри! – раздался утробный рык ещё не до конца материализовавшегося в этом мире хищника – драконообразного, зубастого и явно безмерно тупого.
Это – Иван затруднялся, как назвать вышедшее в реальный мир чудовище – по-хозяйски осмотрело площадку и заметило человека. И он ему не понравился. Наверное, с человеком оно уже имело дело, и от тех встреч у него остались нерадостные воспоминания.
Однако еда находилась так близко, и деваться ей было некуда, так что дракон приподнялся на задние искривлённые природой лапы и бульдозером двинулся на Ивана.
Будь ходок в более мирном настроении, хищнику пришлось бы просто схватить пустоту и потом гнаться по мирам времени за жертвой. Иван же был расстроен бесполезным поиском Напель и недавним нападением людей-выродков, оттого далёк от умиротворения.
Он вскинул оружие и перечеркнул тонкой иглой лазера незащищённое брюхо рептилии.
Перечеркнул, и даже не стал смотреть, как верхняя часть туши с головой и передними лапами съехала, будто по смазанным полозьям и отвалилась от задней части, а стал на дорогу времени и направился домой.
Усталый, злой на себя за всё: неразумную и необдуманную гонку вокруг оазиса трёхглазых, за пережитое перед нечистью, засорившей поле ходьбы, за убийство ни в чём не повинного дракона, в вотчину которого сунулся сам, – да и за всё то, что делал в последнее время…
Напель печально улыбалась очаровательной улыбкой и отодвигалась в даль, подёрнутую кисеёй мрака. Контуры любимой растекались, растворяясь на фоне темноты. Иван надрывно повторял её имя, прося вернуться.
Проснулся от собственного крика.
Наступало утро. Сарый ещё отсутствовал, но это было его время, чтобы объявиться после посещения пресловутого и до сих пор таинственного для Ивана Фимана, либо иных неведомых мест.
Опять выпрыгнет в реальный мир, подобно дьяволу из бутылки или дикарю. Грязным и до бесконечности нахальным. И будет здесь мельтешить…
Видение сна тускнело. Накатывались заботы дня.
«Но какие там могут быть заботы у КЕРГИШЕТА?» – задал себе вопрос Иван и задумался.
Напель?..
Это не забота. Надо начинать всё сначала, исподволь, но наверняка.
Тогда, быть может, его быт и поведение?..
Стоило, конечно, заняться бы жильём, поискав, что получше, нервы успокоить…
Но лень!
Сходить куда-нибудь в прошлое?
Так что он там не видел? Везде одно и то же!
Если только…
Но для этого надо хотя бы встать, физзарядку сделать, побриться, умыться, пока не объявился Учитель и не занял на полдня ванну.
А-а… Стареет он, что ли? В тридцать лет-то. Напель бы сюда. С ней он утопил бы все свои горести и обрёл желания. Да где её взять?
Он вспомнил Лоретту…
А почему бы и нет, что я, евнух что ли?
Сил от неприятных раздумий словно прибавилось, кровь по жилам
