С другой стороны, таких депутатов сотни тысяч, а то и миллион (на сто сорок миллионов населения нынешней России, например). Их невозможно подкупить или «работать с ними индивидуально». Они друг друга не знают и ни по каким делам не сталкиваются.
Вот такие будут избиратели высшей власти.
Теперь посмотрим, кого они будут выбирать. Выбирать будут команду. Ее можно назвать как угодно, но для удобства мы оставим этот термин «команда».
Команда состоит из пяти членов. Меньше будет возможность авторитарного перерождения. Больше – потеря контакта. Это не наши домыслы, а выводы из инженерной психологии.
Команда выбирается на семь лет и обязательно по истечении этого срока сменяется.
Тем самым выполняются первые три пункта, а также пятый. Требование определенной персонификации достигается тем, что сразу выбирается команда во главе с «капитаном». Это важно. Капитан не выбирается командой, а команда сразу выступает перед избирателями в структурированном виде, предъявляя свое «лицо». Это позволит удовлетворить шестое требование.
Внутренний регламент своей работы команда выбирает сама. Привилегия капитана только одна, и о ней мы скажем чуть позже.
Единство команды достигается в рабочем порядке. Но коль скоро это единство потеряно – команда теряет власть.
Отставка команды следует, если в отставку подает либо капитан, либо двое из членов команды.
Капитаном можно стать один раз в жизни. По истечении срока полномочий или досрочной отставки команды, капитан не имеет права баллотироваться в качестве капитана или члена следующей команды.
Не имеют права на ближайших выборах баллотироваться в члены или капитаны другой команды и все ее члены в случае досрочной отставки команды.
Чтобы избежать различных «разборок», смерть или болезнь любого из членов команды, включая капитана, приравнивается к добровольной отставке.
Всем этим достигается выполнение пункта девятого. Формируйтесь единым коллективом и помните, что ваши внутренние дрязги закончатся потерей власти и уходом из политики на семь лет.
Самый интересный пункт об ответственности власти. И здесь давно назрело требование о разработке механизма такой ответственности, о чем пишет известный левый публицист Юрий Мухин.
Автору не нравятся взгляды Мухина и, кстати, весьма противоречивая технически, проработка вопроса об определении ответственности власти. Но сама идея ответственности власти автору близка, и он предлагает свою версию реализации этой идеи.
На очередных выборах оценивается работа предыдущей команды по бальной шкале. От +2 (очень хорошо) до–2 (очень плохо). Ноль – нейтрально. Баллы поставленные избирателем (депутатами) суммируются и осредняются.
Если команда получает оценку больше +0,5, то ее капитан и, по желанию, любой член команды пополняют некий Высший совет, который в системе власти формирует некую часть контрольных и правоохранительных органов (например, службу безопасности или прокуратуру, или еще что–либо). Высший совет постоянно пополняется. Его членами становятся пожизненно. Он, таким образом, формируется из представителей команд, отмеченных избирателем положительно, и обеспечивает преемственность позитивно оцениваемых избирателем тенденций в высшем управлении.
Разумеется, члены получивших высокие оценки команд, соответствующим образом поощряются и материально.
Если команда получает от–0,5 до +0,5 баллов (здесь учитывается и возможность ошибок в оценках), то ее работа признается нейтральной. Члены становятся простыми пенсионерами. Впрочем, членам (не капитану) такой команды не возбраняется вхождение в другие команды, претендующие на власть.
Привилегия такой команды – иммунитет от ответственности за поступки во время нахождения у власти.
Чтобы избежать недоразумений, оценка работы предыдущей команды проводится раньше, чем выборы следующей.
Если же команда получает оценку меньше–0,5 баллов, то она лишается иммунитета от ответственности за поступки во время пребывания у власти. И ее члены могут быть привлечены к ответственности за любое конкретное дело, совершенное во время пребывания у власти как в уголовном, так и в гражданском порядке.
Истцами и обвинителями могут выступать как граждане, так и муниципалитеты или государственные органы.
За все совершенные ошибки и упущения в таком случае команда несет ответственность, но не абстрактно, как это предлагает Мухин, а конкретно по любому эпизоду во время ее пребывания у власти.
Разумеется, члены отрицательно оцененной команды пожизненно лишаются возможности пребывания во властных органах.
В проблеме определения ответственности высшей власти есть важный момент. Эта ответственность должна соответствовать мере полномочий команды. И именно здесь уместно будет сказать как раз о них.
Полномочия команды всеобъемлющи. Команда сосредотачивает в руках всю исполнительную и законодательную высшую власть в стране. Она может сохранить законы, изданные предыдущей командой, а может и отменить часть из них. Может формировать структуру правительства по своему усмотрению и проводить соответствующую своим задачам кадровую политику. И так далее.
Исключение составляют лишь законы, принятые командой, получившей затем оценку выше +1,5. Их можно отменить только на референдуме. Как и Конституцию.
Такое всевластие команды может показаться рискованным в плане скатывания страны к авторитаризму, но это не так.
Команда осуществляет управление только в рамках строго очерченных полномочий центральной власти. Не будет никаких сфер «совместной компетенции» центральной, региональной и местной власти.
Центр не будет иметь права вмешиваться в дела, отнесенные к компетенции регионов. А регионы – в дела местные.
Все это будет подкреплено соответствующей структурой системы управления, когда у центра просто не будет механизмов и структур, позволяющих управлять в регионах. А у регионов не будет соответствующих структур на местах.
Если мы еще раз внимательно окинем взглядом предложенную конструкцию, то увидим, что она полностью удовлетворяет всем сформулированным требованиям.
Кроме того, она гибкая, оперативная и очень экономичная. При такой структуре высшей власти затраты на управление сократятся многократно, не менее чем в четыре–пять раз. А возможно, и в десять–пятнадцать раз. Бюрократизация будет сведена к нулю. И все это при несомненной и гарантированной ответственности власти. Чего нет сейчас ни в одной системе управления.
Уф, читатель, автор просто притомился, расписывая все эти детали, но он считает, что это надо было сделать. А то многие критики и оппоненты говорят: «Кризис, слом режима и т.д. и т.п., а у самих–то вас есть альтернативные идеи?».
Автор наконец показал, что есть.
Идеи и цивилизационные, и политические, и, если так можно сказать, конституционные.
Хотя сам автор считает, что это вторично. Право сказать о таких идеях есть у каждого, кто пишет и издается. А вот право осуществить свои идеалы получат только те, кто сломает нынешнюю систему и добьется власти. Кто это может быть, автор пока не знает. Возможно, впрочем, это тема для другой книги.
8. Когда прислушиваешься к мудрецам
«Человек, почувствовавший ветер перемен, должен строить не щит от ветра, а ветряную мельницу».
«Желающего Судьба ведет, сопротивляющегося – тащит».
Эти две формулировки древней мудрости автор вынес в эпиграф. И они очень точно отражают специфику нынешней ситуации для тех, кто «любит Россию», но не разобрался в истоках этой любви.
Автор, зная ситуацию в социально и национально активной среде русских радикалов, уверенно утверждает, что большинство, за исключением откровенных конъюнктурщиков, любит страну и народ, но отнюдь не российское государство.
Осознание того, что это государство – раковая опухоль на теле страны, приходит трудно. Но оно должно прийти. В противном случае иные русские «национал–патриоты» окажутся в том же положении, что и в 1991 году.
Тогда «патриотические круги» вовсю старались сохранить СССР. Они слишком поздно спохватились, и, несмотря на некоторые громкие заявления типа известных выступлений писателей Распутина и Астафьева (несомненно авторитетных в национал–патриотических кругах), остались в глазах большинства сторонниками сохранения советской империи и замшелыми ретроградами. Остались в рядах проигравших. Остались в рядах обманувшихся.
Курьезно, но потом многие «патриоты» активно включились в критику коммунистического прошлого. Ах, как горячо они стали говорить о раскрестьянивании и расказачивании! Как кляли Свердлова и Троцкого! И – подумать неприлично – Самого Ленина! А потом заговорили о коллективизации и даже «замахнулись» на Сталина!
Увы, увы, отказ от былых кумиров и героев был несвоевременным. Было поздно. Они показали себя конъюнктурщиками и людьми, лишенными логики. С недоумением смотрели многие былые сторонники на вдруг воспылавших антикоммунизмом «русских патриотов» конца 1980–х.
