Нервы не выдержали. Я отскочил к столу, схватил винтовку, подсоединил магазин, и дернул цевье, загоняя патрон в патронник. Подошел к двери, отодвинул засов, распахнул дверь и тут же отскочил в сторону, направляя винтовку на дверной проем.
— Помо… гите… — прохрипели из коридора.
— …очное!.. цессу! — слышалось откуда-то издали.
Я осторожно наклонился, выглядывая из-за угла, закладывая ствол за дверную коробку, подшагнул, еще раз, еще, сканируя стволом сектора — коридор был пуст что в одну сторону, что в другую.
Пуст — в смысле, в нем не было живых. Зато были два трупа королевских гвардейцев в самом его начале, метрах в пятнадцати от меня. У одного голова отсутствовала вообще, второй был раздавлен, будто бы попал под гидравлический пресс.
Меня замутило, я отшагнул обратно в комнату и несколько раз глубоко вдохнул. Не помогло — запах крови так и лез в ноздри, заставляя голову и остатки ужина в животе — кружиться.
— Помо… гите… — снова прохрипели из-под ног.
Я все же смог сделать глубокий успокаивающий вдох и посмотрел вниз.
Меня снова замутило.
Под ногами у меня лежал еще один имперский гвардеец. У него не было обеих ног чуть выше колен. От чистых, будто лазером, срезов, в коридор тянулись кровавые полосы, заканчивающиеся возле трупов. В руке воин держал обломок меча, рукояткой которого, видимо, и стучал в мою дверь.
При виде раненого, но все еще живого, союзника мною моментально обвладело хладнокровие — подняли голову рефлексы, наработанные постоянными, раз в полгода, курсами первой помощи, рассчитанные на несколько дней каждый.
В лице воина не было и кровинки — судя по количеству крови на полу, он был близок к геморрагическому шоку.
Я еще раз оглянулся на дверь и закрыл ее на засов. Забросил винтовку за спину, схватил гвардейца за ворот формы, торчащей из-под кирасы, и поволок ближе к стене.
Гвардеец застонал от боли, но я, не обращая внимания, перевернул его лицом вверх:
— Не двигайся! Ни в коем разе не двигайся! Кивни, если понял!
Гвардеец тяжело сглотнул и кивнул, звякнув шлемом о каменный пол.
Я снова схватил нож и принялся резать пулеуловитель, распуская его на ленты. Две ленты по полметра каждая — хватит! Резать больше нет времени, да и выгода сомнительная!
Зажав одну ленту в зубах, а другую в руках, я снова присел над гвардейцем. Черт, перчатки бы…
Но перчаток нет. Может быть, где-то и есть, но не у меня. У меня только защитные войлочные, которые моментально напитаются кровью и никак от нее не защитят.
Ну, друг, надеюсь, ты не болен никаким герпесом…
Я перетянул самодельными жгутами обе ноги и замер, думая, что делать дальше. Противошоковый набор бы ему сейчас вкатить в левое плечо — дексаметазон, кеторолак, кордиамин, но, блин, его даже на моей Земле проблемно достать гражданскому, а здесь о таких вещах вообще не слышали!
Даже простого нашатыря нет, чтобы хотя бы попробовать привести солдата в чувство!
Остается лишь надеяться, что он еще не провалился в шоковое состояние и хотя бы частично воспринимает информацию.
— Что случилось? — спросил я. — Кто напал?
— Враги. — тихо выдохнул гвардеец. — Не знаю. Из воздуха появились. Маги… Точно маги. Убили Торвальда… Убили Януша… И меня бы убили…
— Где они? — не отставал я.
— Восточное крыло… — солдат снова тяжело сглотнул. Я вторично пожалел о разбитом кувшине.
С другой стороны, ему сейчас пить это только кровь разжижать…
— Они не знают, где… То, что они ищут… — снова прохрипел воин. — Мы наткнулись на них, они… решали, куда пойти. Мы напали, они… Магией. Меня не успели добить, их… спугнули другие.
— Сколько их?!
— Было трое. Сначала… Но один постоянно… пропадал… И появлялся с но… новыми.
— Сколько?!
— Навер… ное… человек двад… цать…
Воин выдохнул последние слова и затих. Я чертыхнулся, проверил пульс на шее — слабый, но пульс был. Кровотечение из ног почти прекратилось, и сейчас, к сожалению, это было единственное, чем я мог ему помочь. Наложить жгуты и оставить здесь. По всем правилам следовало бы остаться здесь и самому — сумма закрытого помещения с единственным входом и громострельного оружия в руках человека, который умеет с ним обращаться равна неприступной крепости, но есть одно но.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В восточном крыле располагались королевские покои.
И, логично, покои принцессы тоже.
Я натянул штаны и рубашку — чисто из-за того, что без них неуютно себя чувствовал, отрезал от пулеуловителя еще одну полоску кожи — да я так скоро вообще без него останусь! — и подпоясался ею, затянув ремень так, что аж в кожу врезался, но при этом не мешал дышать. Расстегнув рубашку до середины, я напихал под ткань магазины — к сожалению, сейчас это была единственная возможность как-то взять их с собой, чтобы они не занимали руки.
Губки магазинов царапали живот и постоянно защемляли кожу, но я старался не обращать на это внимания, продолжая собираться на бой.
Только эпичной музыки, как в "Командо" или там "Рэмбо" на фоне не хватает.
Кстати говоря.
Я отрезал еще несколько кусочков кожи, скатал из них маленькие шарики и засунул в уши на манер берушей — может, это поможет не оглохнуть в следующие полчаса.
Вряд ли. Но вдруг?
Я снова нервно проверил наличие патрона в патроннике, взял в левую руку нож, расположив его вдоль цевья — хрен знает, как я буду перезаряжаться, если понадобится, — несколько раз глубоко вдохнул, отодвинул засов, открыл дверь и отскочил назад, ожидая, что в мастерскую кто-то вломится.
Никого не было.
Заложившись за дверь, как в первый раз, я обвел стволом коридор в одну сторону, в другую — пусто. Слева тихо, справа доносится звон оружия, топот и крики.
Я пошел направо.
Через двадцать метров коридор пересекся с другим, я снова аккуратно проверил углы один за другим и только после этого свернул налево, продолжая держать азимут на источник шума.
Здесь был бой. Попалось несколько тел — и живых, и при смерти. На некоторых были синие плюмажи, на других с виду не было даже доспехов — одни только коричневые балахоны. Но потом я увидел сверкнувшийся в разрезе ткани металл и понял — доспехи на них все же были.
Фонари уцелели через один. Половина была разбита, масло из них вылилось и горело на полу и стенах, как порталы в ад. Где-то оно попало на трупы и от них несло палеными волосами и горелым мясом.
Звенело под ногами оружие.
Полцарства за подствольный фонарик, сука! И вторые полцарства — за режим стробоскопа в нем!
На новом перекрестке коридоров нога за что-то уцепилась. Я моментально перевел ствол вниз, приготовившись стрелять, но это был раненый гвардеец. Очень тяжело и плохо раненый — в шею. Он зажимал ее рукой, но ярко-алая кровь так и сочилась между пальцами.
Артерия, или даже аорта. Я здесь не помогу.
Гвардеец потянул за штанину, открыл рот, силясь что-то сказать, но лишь молча открывал рот, хватая воздух, как рыба, выброшенная на берег. В итоге он бросил свои попытки, отпустил меня и просто ткнул пальцем в сторону одного из уходящих вдаль коридоров.
Не того, в который собирался идти я.
— Далеко? — спросил я.
Гвардеец мотнул головой.
Между пальцами брызнули ручейки урови.
Я кивнул с максимальной благодарностью, которую только смог вложить:
— Спасибо.
Гвардеец слабо улыбнулся и закрыл глаза.
Я побежал. Если воин меня узнал и показал, куда двигаться, значит, был уверен, что там безопасно. Нет смысла тихариться, надо отыгрывать потерянное время.
Через двадцать секунд вперед показались огни фонарей, гомон и звон оружия усилился. Я поднажал, слушая, как бряцают за пазухой магазины, и следя за дыханием.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Еще десять секунд — и я разглядел синие плюмажи на шлемах и традиционные алебарды.
Но и меня увидели тоже.
— Атака сзади! — завопил кто-то и целый ряд гвардейцев слаженно развернулся, вскидывая алебарды параллельно полу.
