Вскоре я понял, почему змей прореагировал на попытку проглотить маленького айстельца именно так — подхватив одного из них на ходу, я едва не лишился руки. От лёгкого, обжигающе холодного тельца по руке мгновенно растекся смертельный холод, своими цепкими лапами дотянувшийся до самого сердца. В борьбу за мой организм незамедлительно вступили силы покорённых источников, блокируя непредвиденную атаку. С тонким писком существо выпрыгнуло из моей ладони, дымясь и крутясь волчком. Я от души посмеялся над этим неудачным знакомством и, с трудом дотянувшись до силовых линий Зеркала, приказал им расчищать змею путь. Зеленоватая дымка мгновенно окутала тело монстра, исключая возможность соприкосновения подопечного с местными жителями. Так, распугивая прозрачных обитателей ледяной пустыни, мы достигли подножья гор, нерушимой преградой вставших на нашем пути. Вездесущий лёд, являвший собой незыблемую основу того мира, начал меня нервировать — куда ни глянь, все состояло из этого бездушного материала. Не спорю, что на первый взгляд зрелище было завораживающим и величественным, но однообразие красок, а точнее — отсутствие таковых, постепенно сводило с ума. Солнечные блики на гладких, прозрачных поверхностях выводили из себя и моего монстра — змей раздражённо мотал головой и нелепо щурился.
Где-то впереди, за сияющей на солнце ледяной преградой находился источник смертоносной силы, ради которого я проник в эти далёкие края. Я с сомнением оглядел полупрозрачных великанов — сможет ли чудовище продолжить путешествие сквозь узкие и холодные ущелья? Но монстр, недолго думая, сам ринулся на штурм айстельских скал, направив своё гибкое и сильное тело в ближайшую нишу меж двух блистающих скал. В течение нескольких часов мы пробивались к своей цели по узким горным коридорам. Одного взгляда на нависавшие с обеих сторон ледяные стены, уходящие высоко вверх, хватало, чтобы ощутить себя заживо похороненным в холодной могиле. Змей начал заметно сдавать — сказывалась усталость от проделанного им дальнего пути. Могучее тело монстра то и дело застревало в какой-нибудь расщелине, оказавшейся чересчур узкой для огромного путешественника. Я, как мог, помогал своему спутнику преодолевать препятствия — то оплавлял стены скал в наиболее непроходимых местах, а то и просто взрывал брошенными вперёд зарядами мощи. Однако, после нескольких незначительных обвалов, вызванных моими действиями, я понял, что продвигаться вперёд подобным образом крайне опасно — того и гляди, рассыплется на куски один из ледяных исполинов, похоронив нас под своими обломками. Тогда всей мощи покорённых источников, доступной в этом мире, может не хватить для выхода из хрустального склепа.
Змей наконец-то выбрался из очередного ущелья на небольшое ровное плато. Искренне пожалев беднягу, я решил устроить кратковременный привал, дабы хоть отчасти восстановить силы и боевой дух монстра. Змей довольно вздохнул и, свернувшись на ледяной поляне кольцом, задремал. Вновь обратившись к Зеркалу, я не смог уловить в окружающем пространстве даже намёка на изумрудные нити, лишь слабые всполохи мощи Фонтана достигали места нашего привала. Живительными волнами я окутал тело змея, который негромко простонал во сне. Частота пульсации находящегося впереди источника возросла настолько, что организм буквально вибрировал под ее воздействием. Сердце Айстеля находилось где-то совсем рядом, возможно — вон за той огромной горой, своей высотой превосходящей соседей. Взглянув на монстра, сладко спавшего в голубоватой дымке, я решил предоставить бедолаге ещё немного отдыха. Расслабившись, я откинулся на чешуйчатое тело спутника и прикрыл веки …
Перед глазами мгновенно всплыли образы находящегося на другом конце Вселенной Эннора. Величественные стены королевского дворца, увитые понизу стеблями великолепных цветов, окутывал мягкий, успокаивающий янтарный свет. В сумерках угадываются фигуры прогуливающихся по королевскому парку придворных. Слышен приглушённый женский смех и негромкая речь кавалеров, развлекающих дам. В ярко и празднично освещённых залах царит атмосфера начинающегося торжественного вечера, наполненная нежными звуками музыки и шелестом платьев танцующих. Словно в противопоставление этому празднику жизни, в будуаре королевы царит полумрак — лишь свечи на туалетном столике освещают тёмную комнату. Печально вздохнув, королева Юлия созерцает своё отражение в большом темном зеркале. Прекрасные голубые глаза подёрнуты дымкой грусти и одиночества. Где-то сейчас странствует её полусумасшедший муж? Через мгновение печаль исчезает из глаз любимой. С ласковой улыбкой королева кладёт руку на живот — из стен материнского чрева настойчиво заявляет о себе крошечный человечек.
Видение внезапно меняется — в сгущающейся темноте происходит смена караула у запертых на ночь ворот Эдбурга. Восседающий на вороном жеребце, мастер Дарт объезжает боевые посты близ стен великого города. На суровом лице старого воина нет места отражению тех чувств, что таятся в самом его сердце. Беспристрастный и холодный взор цепко фиксирует всё происходящее вокруг. Ни зверь, ни человек, покусившийся на покой вверенного ему объекта, не минуют сего стража. Но, невидимая человеческому взгляду, холодная и липкая тьма протянула свои тысячепалые щупальца к мирно дремлющему городу. Превращая в прах деревья и траву, незримый враг крадётся в темноте к стенам столицы Эннора. Высокие каменные рубежи Эдбурга — лишь смехотворная преграда, вставшая на пути Смерти, алчно облизнувшей свои кровоточащие дёсны чёрным языком. Вслед за Тьмой следует волна леденящего душу холода, мгновенно убивающая парящих высоко в небе ночных хищников. Тьма и Холод… Холод…
Видимо я задремал, так как не заметил исчезновения тех ничтожных остатков силы Фонтана, что согревали и подпитывали тело спящего змея. Просыпаясь, беспокойно зашевелился мой спутник. Солнце клонилось к закату, окрашивая верхушки иссиня-черных гор в кроваво-красный цвет. Отдохнули! В сердцах я замысловато выругался и хорошим пинком подбодрил продрогшего змея. Нужно немедленно продолжить путь, иначе…. Что? У меня не было ответа на этот вопрос, но инстинктивно я чувствовал, что тьма принесёт с собой что-то ужасное. Звенящая тишина, окутавшая ледяные склоны, была насквозь пропитана неведомой угрозой. Не медля ни секунды, я оседлал змея и направил его в чернеющий меж скалами проход. В сгущающихся сумерках силуэты окружающих нас скал походили на мрачных великанов, угрожающе нависших над нашим жалким тандемом. Вскоре светило погасло окончательно, и видеть происходящее вокруг я мог лишь благодаря силе Зеркала, бегущей по моим жилам. Змей, похоже привыкший к темноте в своих подводных пещерах, так же не испытывал трудностей, связанных с перемещением во тьме — туловище отдохнувшей твари лихо скользило по гладкому дну ущелья. Несмотря на мёртвую тишину, вокруг явно ощущалось чьё-то навязчивое присутствие — казалось, что кто-то всевидящий наблюдает за нашими перемещениями неотступным взглядом. Не выдержав нервного напряжения, сжавшего моё сердце, я высвободил заряд энергии и, словно шар, метнул его вверх. Подобно осветительной ракете, сияющая сфера зависла над ледяными склонами, освещая их зеленоватым светом. Ничего… Ни единое движение не привлекло мой взгляд. Игра подхлёстнутого страхом воображения? Да… Нет!!! Гора, находившаяся немного справа от нас, плавно меняла свои очертания, практически незаметно перетекая на новое место, при этом планомерно преграждая нам путь! Волосы зашевелились на моей голове, когда я в ужасе огляделся — все, как одна, скалы пришли в движение, подобно гигантским улиткам переползая с места на место таким образом, что мы оказались в центре кольца беззвучно копошащихся ледяных великанов.
Холодные объятья смерти медленно и неотвратимо сжимались вокруг змея, инстинктивно забившегося в панике. Жалобно взревев, бедняга кидался из стороны в сторону, принимая от холодных стен обжигающие удары. Аккумулировав мощь, я высвободил её и воздвиг между нами и надвигающимися ледяными волнами стену жаркого неистребимого огня. Ревущее кольцо алого пламени с оглушительным треском плавило авангард ужасающего безликого противника, но новая волна холодной массы, вдвое больше предыдущей, попирала воздвигнутую мной преграду. Глубокий ледяной колодец, на дне которого мы оказались, постепенно сужал свой диаметр, тесня мою защиту всё более настойчиво. Парализованный безысходностью, змей безучастно свернулся на дне ледяной ямы в несколько оборотов. Энергия, уходящая на создание щита, мощным потоком покидала моё тело. Грозный альянс сил Фонтана и Зеркала яростно, но практически безрезультатно атаковал стены холодной ловушки.
«Включи мозги, идиот! Горы не ползают сами по себе!»: — ко мне возвращалась способность трезво смотреть на окружающее. Наверняка маньяк, устроивший это «ледовое побоище», умирает сейчас со смеху, глядя, как я расходую силу на бесперспективную борьбу с неограниченной в этом мире материей. Финал такой битвы заранее предрешён — не имея поддержки со стороны источников, я, подобно барану, бьющемуся о стену, буду до изнеможения пытаться остановить неотвратимо надвигающегося врага, пока силы не покинут меня. Рано или поздно наступит момент, когда моя боеготовность достигнет критического уровня — тогда я окажусь в полной и безраздельной власти противника, управляющего ландшафтом Айстеля.
