Садыков молча курил.
– Конечно, Шатун не стал бы тащиться в эту глухомань и говорить с таким, в его понимании, ничтожеством, как Садыков, – продолжал Радченко. – Но дело очень важное, деликатное. Я могу ошибаться в деталях, но не ошибусь в главном. Шатун нагрянул сюда из Москвы, чтобы понять, можно ли положиться на Садыкова, или придется искать другого человека. Он решил, что Садыков подойдет – очень любит деньги и ни в грош не ставит человеческую жизнь. Шатун выдал аванс – правда, не знаю сколько.
– Какой аванс? – Джейн удивленно посмотрела на Садыкова, но тот угрюмо молчал.
– Рахат должен был убедить вас в том, что на недостроенную фабрику ехать не надо. Это опасно. И совершенно бессмысленно. Но вы оказались настойчивой. Тогда Рахат превратил путешествие к поселку Измес в долгий изнурительный путь. Дорога туда занимает на машине примерно сутки, а вы блуждали неделю с лишком. И, как я понимаю, приехали вовсе не туда, куда надо. И камней набрали не в том месте, где стоит недостроенная фабрика. Рахат, я что-то путаю?
Садыков пожал плечами. Молчание нарушила Джейн.
– Как же так, Рахат, ведь мы были у того поселка? На том месте, правильно? И назывался он именно Измес?
– Ну, поселков с таким названием немало, – сказал Радченко. – И недостроенных объектов в республике больше, чем достроенных. Да, вы были в кишлаке с таким названием. Но это другой поселок, верст за пятьдесят от нужного. Шатун приказал Садыкову втереться в доверие к американке и понять, что у нее на уме, что она затевает. Если вы собирались пойти до конца, то должны исчезнуть. В этих краях люди пропадают пачками. Никого не удивит исчезновение еще одной женщины. Станут искать, но не найдут ничего. Об этом должен позаботиться Садыков… Ну, чего ты молчишь?
– А что сказать? – вздохнул Садыков. – У меня мать при смерти. Я взял деньги, потому что нужна операция…
– Разреши напомнить, что твоя мать скончалась пять лет назад. Тебе, Садыков, не хотелось пачкаться кровью. И не потому, что убийство для тебя какое-то особенное необычное дело, как раз наоборот. Но в этот раз ты подозревал, что американку станут искать и какие-то концы обязательно найдутся. Тогда ты затащил Джейн в поселок с тем же названием – Измес. Там она набрала камушков, в которых нет и быть не может никаких следов меди.
Рахат сжал рукоятку ножа, спрятанного за спиной, подобрал ноги под себя, готовясь выпрямить их и броситься вперед. Радченко не готов к нападению. И этот проклятый конокрад разомлел у костра. Сейчас – или никогда.
– Я завершаю, – сказал Радченко. – Садыков боялся только одного: когда он и Джейн вернутся в Душанбе, Шатун из Москвы все-таки прикажет… Да, да. Несмотря на все старания, несмотря на то что американку завели совсем в другое место, будет приказ избавиться от Джейн, и ему придется доделать работу.
Глава 24
Не ожидая ответа, Радченко замолчал. Муса допил чай и поставил кружку на землю.
– Вы уже все решили? – спросил Садыков. – Ну, что со мной сделаете, решили?
– Дадим тебе шанс. – Муса оторвал полоску бумажки, насыпал табаку из кисета и, скрутив самокрутку, затянулся. – Завтра на рассвете мы тронемся, а ты останешься тут. У тебя будет много времени, часа четыре, не меньше, чтобы натаскать вон к тому крутому откосу побольше камней. Тропинка узкая, может пострадать много народа. Сбросишь камни вниз и догонишь нас.
– Надо подумать, – свел брови Садыков. – Вы автомат с патронами оставите?
– Чтобы ты перестрелял нас? Даже не мечтай!
Рахат поскреб ногтями затылок, попытался улыбнуться, но вместо улыбки вышла злая гримаса. Он выбирал цель: на кого кинуться. Радченко, видно, в кулачных боях не новичок. И у Мусы кулаки крепкие, но конокрад сидит ближе. Он выпил зеленого чая, засмолил самокрутку и расслабился. С ним будет легче справиться.
– Ну, чего думаешь? – пыхнул дымом Муса. – В любом случае умереть завтра – это лучше, чем сегодня.
Садыков резко оттолкнулся ногами от земли и грудью бросился на Мусу, не ожидавшего нападения. Конокрад успел отклонить назад туловище, он хотел схватить автомат, но лишь коснулся приклада пальцами. Рассыпался табак из кисета, отлетела в темноту самокрутка. Садыков, толкнув противника коленями в грудь, повалил его на землю и ткнул в горло ножом, не тратя время на замах. Лезвие, скошенное и широкое, вошло в человеческую плоть, словно в масло.
Все произошло так быстро, что Джейн не успела ни испугаться, ни закричать. Радченко на секунду замер, дернул на себя за ремень второй автомат, лежавший за спиной. В последнюю решающую секунду, увидев, что магазин отсоединен и лежит на земле рядом с рюкзаком, он упал на землю и вытянул руку.
Садыков не знал, что происходит за спиной, но подумал, что проваландался с Мусой долго, очень долго. Драгоценное время упущено. Прямо сейчас, в эту секунду, ветеринар выпустит ему в спину длинную очередь. Расстреляет весь магазин до последнего патрона. Но не было ни выстрелов, ни криков. Лишь неясная возня, шорохи. Скользкими руками Рахат схватил оружие и начал подниматься на ноги.
Джейн вжала голову в плечи, открыла рот, готовая закричать, но не издала ни звука. Сделала неуверенный шаг вперед, готовясь броситься на Садыкова. И остановилась, следя за Радченко. Тот уже поднялся на ноги и шагнул назад. Одной рукой держал автомат за цевье, второй рукой обхватил рукоятку, просунул палец в спусковую скобу. Оставалось выстрелить. Но автомат молчал.
Садыков, успевший завладеть оружием, обернулся назад – дистанция всего в несколько шагов, никто не промахнется – и поднял ствол автомата на уровень груди.
Но тут что-то лязгнуло, это Радченко передернул затвор. Он успел первым. Короткая очередь ударила противника в живот. Рахат выдавил из себя короткое ругательство, и автоматный ствол стал медленно опускаться.
Джейн закрыла глаза, не желая видеть сцену жестокой расправы. Прижав автомат к животу, Рахат нажал на спусковой крючок. Раздался сухой треск автоматной очереди. Джейн вскрикнула, почувствовав, как пуля обожгла правую ногу ниже колена. Радченко выпустил еще одну короткую очередь в противника, который уже выронил автомат и стоял, шатаясь из стороны в сторону.
Две пули попали в живот, две прошли навылет сквозь грудь. Рахат упал лицом в костер. Запахло паленым. Джейн, открыв глаза, увидела, как загорелась его рубаха. Она не чувствовала боли, только неудобство в ноге, которое мешало сохранять равновесие. Радченко отбросил автомат в сторону, опустился на колени перед Мусой и, дернув рукоятку ножа, вытащил клинок из горла. Потом перевел взгляд на Джейн и спросил:
– Вы как? Живы?
Только тут он заметил, что ее джинсы от колена и ниже уже пропитались кровью. Опустившись на колени, Дима обрезал правую штанину, осмотрел рану. Пуля прошла навылет, это неплохо. Но передвигаться с таким ранением трудно. Радченко вытащил из рюкзака упаковку бинтов и антисептик и наложил повязку, крепко перетянув икроножную мышцу. Но кровотечение продолжалось еще около получаса, и повязку пришлось сменить.
– Ну, вот, кажется, я выбыла из игры, – сказала Джейн. В эту минуту ей хотелось заплакать, но она не заплакала. – Одному вам будет легче идти. Вы спокойно оторветесь от погони.
– Я прилетел сюда за вами, – ответил Радченко, – и нашел вас, хотя шансы были так себе, не очень… Отсюда мы уйдем вместе. Нравится такой вариант?
– Значит, мы погибнем вместе, – всхлипнула Джейн.
Парикмахер Эльдар Лапаев сделал пару шагов вверх по склону и увидел, как в жухлой траве блеснула натянутая леска. Она пересекала узкую тропинку и терялась в зарослях кустарника. Эльдар остановился, скинул и положил на камень автомат и рюкзак, постромки которого натерли на плечах волдыри. Он застыл в оцепенении, глядя на леску и раздумывая, не простреливается ли тропинка сверху. Склон заканчивался где-то в тени горы, очевидно, там была ровная площадка, где беглецы провели ночь, а затем тронулись дальше, оставив на тропинке растяжку. Эльдар повернулся назад и, сложив ладони рупором, прокричал:
– Эй, всем стоять! Тут растяжка!
Минуту никто не отвечал. Следом поднимался капитан Урузбеков и сержант Алымбай Салтанов. Эти двое держались на почтительном расстоянии. Если парикмахер нарвется на пулю или подорвется на такой вот штуке, они будут в безопасности.
– Гранату видишь? – Голос Урузбекова был слышен хорошо. – Или чего другое?
– Вижу натянутую леску! – прокричал Эльдар.
– Знаешь, что делать?
Парикмахер заполз в кусты орешника, долго возился, пока не нашел подходящую палку, длинную и сухую. Снова выполз на тропинку, немного передохнул, глотнул воды из фляжки. Вытащив из кармана кусок медной проволоки, приладил ее к палке, сделал на конце что-то вроде крючка. Осмотрел свою работу и остался доволен.
