наконец прошептал он, с трудом выговаривая эти слова.
Тэлли резко вдохнула, её губы слегка приоткрылись, Токс, не задумываясь, наклонился и осторожно прикоснулся к её губам своими, приняв её вздох за приглашение к поцелую. Он старался двигаться медленно, контролируя себя, но с каждым мгновением страсть становилась всё сильнее, а его прикосновения — настойчивыми. Он всё крепче прижимал её к себе, чувствуя, как в нём растёт желание. Поцелуй стал страстным, почти отчаянным, как у голодающего, который наконец-то получает то, о чём так долго мечтал. И вдруг Токс почувствовал, как Тэлли начала отвечать ему. Это ощущение наполнило его чистой радостью и неописуемым удовольствием, словно весь мир в этот момент сузился до неё одной, до этого мгновения, которое он хотел бы продлить навечно. Все его сомнения и страхи тут же исчезли, уступив место чистой, всепоглощающей страсти.
Токс повёл рукой по её руке, спускаясь к ладони, и вдруг услышал негромкий звук, словно что-то упало рядом. Оказалось, что Тэлли выпустила из рук свои ботинки, и они глухо стукнулись о землю. Он слегка отклонился, чтобы взглянуть на неё, и, заметив её смущение, улыбнулся. Всё вокруг перестало существовать, осталась только она. Вновь прижавшись к её губам, он осторожно закинул её руки себе на шею, приглашая её к более тесной близости. Позволив себе погрузиться в этот момент, Токс начал медленно изучать её тело. Её прикосновения, её близость — всё это было именно таким, каким он себе представлял. Его руки скользнули по её спине, мягко опускаясь к талии, и, прежде чем он успел осознать это, его пальцы оказались под её рубашкой, касаясь её нежной кожи.
Тэлли ахнула и замерла, удивлённая и растерянная. Никто раньше не прикасался к ней так, как это делал сейчас Токс. Это было одновременно и приятно, и пугающе. Ей нравились его прикосновения, но внутри просыпался страх — она боялась, что сделает что-то неправильно. У неё не было опыта, как у Линель, и Токс мог подумать, что она ни на что не годна. Она пыталась вспомнить всё, что рассказывала Линель, чтобы сделать всё правильно, но с каждым поцелуем Токса мысли вылетали из головы, не успевая задержаться.
А когда его язык нежно проник в её рот, Тэлли совсем перестала думать, просто отдалась этому новому для неё чувству. Её тело инстинктивно выгнулось навстречу ему, руки сами собой начали ласкать его шею и плечи, а пальцы зарылись в его волосы. Всё происходящее казалось ей сном, настолько приятным и сладким, что она не хотела, чтобы он заканчивался. И хотя она понимала, к чему это могло привести, но в этот момент это её не волновало. Токс был для неё воплощением силы, доброты и заботы, и прямо сейчас она хотела только одного — быть с ним, чувствовать его близость, его тепло, его прикосновения. Она хотела, чтобы он прижимал её к себе и никогда не отпускал.
И вдруг он резко отстранился от неё. Токс тяжело дышал, смотря на неё в упор и продолжая нежно поглаживать её руку.
— Подожди, Тэлли. Остановись, пожалуйста, — с трудом произнёс он, когда девушка потянулась к нему за продолжением ласки. — Не здесь… — добавил он с придыханием. Ему было невероятно трудно оторваться от неё. С любой другой он, возможно, не стал бы церемониться, взяв бы её прямо здесь, на пляже. Но не с Тэлли. Он был уверен, что она никогда не была с мужчиной, и ему не хотелось, чтобы её первый раз произошёл на берегу, где их могут потревожить.
— Почему нет? — Тэлли всё ещё ощущала его губы, и ей не хотелось, чтобы это прекращалось. Целоваться на берегу огромной реки казалось ей очень романтичным и волшебным. Но внезапно её посетила ужасная мысль. — Я плохо целуюсь? — шёпотом спросила она, чувствуя, как дрожит голос от неуверенности и тревоги.
— Что? Нет! — Токс оторопел от её вопроса. Неужели она не видит, в каком он состоянии? Ему потребовались колоссальные усилия, чтобы остановиться и не поддаться желанию, а она решила, что плохо целуется. Но он тут же одёрнул себя: Тэлли молода и неопытна, и вряд ли понимает, что с ним сейчас происходит. Они никогда не обсуждали таких тем, и он надеялся, что Линель, возможно, поговорила с ней об этом, но сейчас сильно засомневался в этом.
— Тэлли, сейчас не самое удачное время для этого, — начал он и, заметив её недоумение, спешно добавил, — Знаю, знаю, я вёл себя очень странно в последнее время. И это моя вина. Но сейчас точно не стоит продолжать. Когда мы окажемся в более… — он замялся, понимая, что фраза «удобное место» может ещё больше сбить её с толку, и быстро перефразировал, — в более безопасном месте, мы вернёмся к этому. Я обещаю.
Токс нежно взял её руки в свои и приложил их к своим губам. Тэлли тяжело вздохнула. Ей хотелось продолжить, но, если Токс считал, что здесь небезопасно, спорить с ним было бессмысленно. Всё-таки он был старше и опытнее её.
— Пойдём, а то Туррен опять будет ворчать. Он не любит, когда кто-то опаздывает на ужин, — тихо засмеялся Токс, стараясь разрядить обстановку. Он уже взял себя в руки и почти успокоился, но мысль о том, что Тэлли готова стать только его, несказанно радовала его. «Скоро, уже совсем скоро, любовь моя», — подумал он, и эти слова, неожиданно для него самого, прозвучали в голове с особой силой. «Неужели я люблю её?» — ошеломлённый этой мыслью, он в порыве нежности притянул девушку к себе и поцеловал её в макушку.
— Токс, ты в порядке? Ты так странно себя ведёшь в последнее время, — неуверенно начала Тэлли. Она давно хотела спросить его о том, что происходит, но подходящего момента не было — рядом с ними всегда находился кто-то из троицы. Тэлли заметила, что Токс избегает откровенных разговоров в присутствии других, но сейчас они были одни, и она решила рискнуть. — Расскажи мне правду, Токс. Чем ты занимался этот год? Почему вы расстались с Линель? И почему ты… — она замялась, не зная, как назвать происходящее между ними, — почему ты так изменил своё отношение ко мне?
Тэлли немного отстранилась, пытаясь заглянуть ему в глаза, но темнота скрывала их. В слабом свете она различала лишь отблески, и пока луна не взойдёт, они будут оставаться под покровом ночи. «Может, сейчас самое подходящее время для откровений», — подумала Тэлли, нежно проводя рукой по его груди, ощущая тепло и силу, исходящие от него.
— Ох,
