Поэтому тему разговора пришлось срочно менять. И я напомнила о следующем туре, тем более, что в последнее время Фаворра не против был порассуждать о делах фейри.
— Поединок больше не перенесут, — он с довольным выдохом положил голову мне на грудь, дотянувшись носом и упершись им в сосок. И следующие несколько секунд кое-кто не мог говорить, потому что… мурчал! Потом все же удостоил меня объяснения. — Дальше тянуть и переносить никак нельзя. Холм сколько угодно может находиться в автономном режиме, производить пищу, воду, воздух и еще массу всего. Но суть любого Холма — симбиоз с магией сидхэ. Наше волшебство дает ему жизнь. Древние короли напрямую разговаривали с разумными Холмами. Да, сейчас мы не те, но… посмотри за окно. С каждым часом за ним все темнее, хотя вчера в это время было сравнительно ясно. Да и внутри, без недавних подарков не было бы света, продолжали бы разрушаться переборки, размножились бы паразиты. Корабль теряет силу, слабеет без хозяина. Если Поединок затянется — погибнет и Летучий и все гости.
Я ахнула, невольно развернувшись к иллюминатору. Но особенно ничего не разглядела, кроме жуткого отростка, прижатого на пол окна. Монстр все еще был там, недвижим, но исчезать не собирался. Ах, да. Подарок же.
— И… тот, кто победит, как-то сможет подчинить корабль? Диего, ты тоже сможешь?
— Зови меня Тайрен, так будет правильнее. Я здесь все же не оборотней представляю, а фейри, — он приподнялся, с некоторым недоумением рассматривая зализанную ранку на плече, хмыкнул. И обрушился на кровать рядом, по-хозяйски обхватив меня за талию. — Выигравший будет обуздывать Холм не в одиночку. Его все остальные поддержат, передадут силы. Победитель получает всеобщее признание, именно оно дает полную власть. Сегодня же вечером Летучего скрутит новый владелец, с помощью Присциллы и всех присутствующих сидхэ. Кстати… а ведь я могу соблазниться… стать капитаном, учитывая, что ты превратишься в мою Ценность. М-м-м.
— Даже не шути так, — я двинула его локтем и подтянула на место спущенное платье. — Оу… в коридоре продолжают шуметь. Кто у тебя в соседях?
— С одной стороны — Присцилла. С другой — Джок. Не обращай внимание. Если начнутся проблемы, нам постучат, поверь. И голоса не перепуганные, а… хм…
Я лениво выпустила щуп за дверь. И чуть не подпрыгнула от нахлынувшего вала чужого возбуждения. Помета им всем в панамку! Что там происходит? Возмущенно открыв рот, я хотела поделиться с Диего-Тайреном, но так и замерла с отвисшей челюстью.
Ой.
ОЙ.
ОЙ-ОЙ.
Я забыла экранировать каюту Фаворры.
⭐ Глава 32. О раненом Лукасе и случайном поклепе на приличную девушку
Мысли закрутились четко, просчитывая пункт за пунктом. Во время стресса мой разум делится словно на две независимые друг от друга части. Одна половина кричит «Все пропало, дайте мне удавиться», зато вторая действует, невзирая на пораженческие настроения.
Так, без паники и обмороков! Во время близости я не распространяла эмоции безумным фонтаном во все стороны, а прямиком «толкала» на Диего. Уже хорошо… В уровнях при этом не прыгала и возможности у меня сейчас были крайне ограничены, поэтому по всему кораблю они разлететься не могли. Но соседние каюты или даже этаж… скорее всего зацепила. И коридор тоже.
В дверь кто-то забарабанил, а я уже неслась в сторону небольшой отдельной дверцы в спальне, за которой скорее всего скрывалась душевая комната. На ходу окутываясь ментальными щитами.
— Ты куда? — удивился моей резвости Фаворра, который успел только хлопнуть рукой по месту, где я лежала секунду назад. Надо же, раньше у меня и шанса не было выскользнуть из его объятий, что значит разомлел и не был готов к бегству девушки из кровати.
Задумчиво хмыкнув, он лениво двинулся на стук, на ходу застегивая брюки. Причем делал это неспешно, с неудовольствием вздыхая, будто раздумывал, а надо ли вообще открывать. Вот же нервы железные.
— Да?
Лениво-лениво.
Ни малейшего напряжения в голосе, ни капли переживания, пока его девушка в панике лихорадочно приводит себя в порядок, дрожащими пальцами одергивая белье и застегивая платье. В следующий раз поделюсь не удовольствием, а стыдливостью. Пусть хоть раз прочувствует что это такое.
Мой взгляд прикипел к узкому просвету, оставленному незакрытой до конца дверцей в спальню. Надеюсь, гости не ринутся осматривать закоулки. Даже не знаю, что хуже — оказаться застуканной в кровати или внутри мужской душевой.
Хлопок входной двери я не услышала, только резко хлынувший шум спорящих голосов коридора.
— Евка тута? — сквозь многоголосье прорвался сипловатый развязный басок Кусаки. — Смотри я кого встретил… Приятеля хозяйки, она его сначала под кроватью прятала, потом этот хмырь камешек стащил, а теперь раненый по коридорам бегает, ее ищет.
Раненый?! Удивительно, но отголоски боли я почувствовала только что и почти неощутимо, словно они были припылены и едва теплились.
— Извиняюсь, — вторил ему срывающийся голос Лукаса, — меня этот кот зачем-то к вам притащил. Я…
Он резко замолчал и через недолгую напряженную паузу Диего протащил через комнату уже бессознательное тело лиса. Я в полной оторопи наблюдала как безвольно качается откинутая назад рыжеволосая голова и волочатся пятками по полу ноги в высоких коричневых ботинках. Одежда парня изобиловала темными пятнами, которые в равной степени могли быть и грязью, и результатом сильной кровопотери.
— Что с ним? — я шагнула в спальню, в испуге стиснув руки на груди.
— О, хозяйка! Так и знал, что ты тут, — заявил кот, в это время пытающийся лапами закрыть дверь. — Видела, чо это у вас рядом творится? Мозгоправка чернявая, тьфу на нее раза три, что-то оборотням устроила, они пришли и компенсацию требуют. Зато под шумок я парня притащил.
Надеюсь, я не покраснела. Уф, значит кот с лисом появились на этаже позже выхлопа эмоций. Уж они-то точно знали, что Присцилла не единственная оставшаяся на корабле менталистка.
Я посмотрела на вяло завозившегося Лукас, которого командир закинул на многострадальную кровать. В конце концов, если оборотня не убили сразу, он должен выкарабкаться. Надо только перевязать пострадавшего, а там регенерация понемногу залечит раны.
— Под кроватью значит прятала… — протянул Диего-Тайрен, изучая юного симпатичного лиса.
— Чисто деловые отношения, — решительно заверила я.
— Ева, — вдруг забормотал тот в полубреду, — Я…только ради тебя!
Вот же… Утащил защитную у меня сферу, сбежал неизвестно куда и теперь пытается оправдаться.
— Он сказал, где именно и кто его ранил? — спросила я у Кусаки, пытаясь перевести тему разговора в конструктивное русло. — Надо парня перевязать.
— Беспокоишься, значит… — неопределенно пробормотал Фаворра. Он поднял подушку, ловким движением освободил наволочку и оторвал от ткани пару лент. — Ева, сейчас я твоего знакомца обработаю и выслушаю детальнейшую историю вашего знакомства, договорились?
Я представила, как рассказываю «встретились в поместье Крейга, он освободил меня, потом я его заманила с собой на корабль…» и поняла…, что надо как-то по-другому сформулировать, хорошенько подумав. Не торопясь.
Пока размышляла, кот запрыгнул на кровать, прошелся, рассматривая побелевшего лиса.
— Он болтал про то, что артефакт замигал в каком-то коридоре на том же этаже, где находится твоя каюта. И что дрался с пауками, а потом те убежали, но он уже был ранен и…. О-о-о…. Он отравлен!
Кот уставился на тонкую, выглядывающую из рукава куртки ладонь лиса. Туда, где на сгибе кисти, по белой коже, покрытой рыжими волосками, медленно проступал очаг темного пятна с неровными краями.
Оборотни могли заживлять раны, но с серьезными ранениями могли справиться только самые сильные из них. Кроме того, я ничего не слышала про регенерацию отравлений.
Командир тихо ругнулся, подняв рукав выше. Видимо, не увидел там ничего хорошего, потому что бросил на меня серьезный взгляд и скомандовал:
