комсоставом (отдельно) два раза в год: весной и осенью. На этих сборах отрабатывались темы наступления, обороны, марша, встречного боя в горно-лесистой местности как летом, так и зимой.
Широкое распространение в ОКДВА получили многосуточные маневры и учения. На них привлекались соединения и части различных видов и родов войск. Крупные общевойсковые маневры были проведены в марте 1936 г. в Приморской группе войск. С итогами этих маневров С.Н. Богомягков ознакомился вскоре после своего прибытия в Хабаровск, прочитав содержание приказа командующего армией, где отмечалось:
«Зимние тактические учения войск Приморской группы, проведенные в горно-лесистой местности, войдут в историю боевой учебы ОКДВА как одно из крупных и поучительных достижений. Ни бездорожье, ни крутые сопки, ни лесная чаща, ни глубокий снег не смогли сдержать боевого порыва войск. Последний день учений был особенно трудным. Дикая метель, холодный резкий ветер, обильный снегопад намного увеличили и без того большие трудности. Но и в этих условиях, при ночевках вне населенных пунктов, в лесу и сопках все бойцы и командиры показали высокую способность вести бой в столь сложной обстановке, проявили исключительную выдержку, твердость характера, силу воли, героизм и отвагу» [5].
И в следующем, 1937 г., в бытность С.Н. Богомягкова начальником штаба ОКДВА войска много занимались в поле. Так, было проведено 6–7 штабных учений на стрелковую дивизию, 12–15 на стрелковый полк, 14–16 на батальон. Например, в этом году в 69-й стрелковой дивизии было проведено 3 дивизионных, 9 полковых и 31 батальонное учение, а в 35-й стрелковой дивизии – 4 дивизионных, 26 полковых и 51 батальонное учение [6].
Но для С.Н. Богомягкова все рухнуло в одночасье. Третий в его жизни арест последовал 18 февраля 1938 г. Проходил он по групповому делу сотрудников штаба и управлений ОКДВА и обвинялся в участии в антисоветской организации РОВС (Русского общевоинского союза). Следствие длилось несколько лет то в Хабаровске, то в Москве. В частности, обвинительное заключение по делу составлялось несколько раз – в марте 1939 г., в мае 1941 г. Приведем некоторые документы из дела надзорного производства на С.Н. Богомягкова.
«УТВЕРЖДАЮ»
Начальник ОО ГУГБ НКВД 2-й ОКА
майор госбезопасности (Розанов)
15 марта 1939 г.
ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
по делу Свиньина В.А., Богомягкова С.Н., Галвина И.А.,
Григорьева Н.И., Агафонова Н.М., Касаткина П.С.,
Волынина Е.А., Глушкова Н.Н. и Седова С.Д., —
обвиняемых в преступлениях, предусмотренных
ст. ст. 58—1 п. «б», 58—8, 58—9 и 58–11 УК РСФСР.
Произведенным по делу следствием установлено, что по прямому заданию иностранных разведывательных органов в ОКДВА была создана активная антисоветская военно-офицерская, монархическая группа, связанная с известной контрреволюционной организацией «Русский общевоинский союз» (РОВС).
Следствием установлено, что организационное оформление этой контрреволюционной группы «РОВСа» в ОКДВА относится к 1931—32 гг., в состав которой входили обвиняемые по настоящему делу, в прошлом бывшие офицеры царской и белой армий, являвшиеся еще задолго до этого агентами иностранных разведок и участниками контрреволюционных формирований.
Материалами следствия и личным признанием обвиняемых установлено, что в штабе ОКДВА эту антисоветскую группу «РОВС» а возглавляли привлеченные по настоящему делу: Свиньин В.А., полковник царской армии, бывший генерал колчаковской армии, состоявший для поручений при Колчаке, и позднее, в 1936 г., наряду со Свиньиным, в руководство этой группы вошел член «РОВС» с 1936 г. – Богомягков, бывший штабс-капитан царской армии, занимавший в ОКДВА должность начальника штаба армии.
Имеющимися материалами следствия по настоящему делу устанавливается, что антисоветская подрывная деятельность группы «РОВС», существовавшей в ОКДВА, направлялась московским центром «РОВС» в лице врага народа Тухачевского, с которым были связаны обвиняемые по делу Свиньин и Богомягков.
Показаниями Свиньина, Богомягкова, Вишневецкого и других обвиняемых по этому делу установлено, что данная группа «РОВС» через бывшего военного атташе СССР в Японии Ринка, осужденного японского шпиона, была связана с японским генеральным штабом, также со штабом Квантунской армии непосредственно и через представителя японской военной миссии в Харбине генерала Андо, и с руководителями филиала «РОВС» в Харбине Колокольниковым, Суриным и другими.
Для этой преступной связи с указанными организациями обвиняемые по этому делу в лице уже осужденных японских шпионов Вишневецкого и Строчука использовали аппарат разведывательного отдела штаба ОКДВА путем выдачи советской агентуры японцам, перевербовки ее японцами и использовании таковой в своих изменнических целях.
Значительная часть привлеченных по настоящему делу обвиняемых на путь предательства и измены встали задолго до вступления их в группу «РОВС» в штабе ОКДВА и являлись активными шпионами – агентами разведорганов иностранных государств.
Так, обвиняемый Свиньин являлся агентом английской разведки с 1920 г., в которую был привлечен начальником штаба английской миссии при Колчаке полковником Грей. В 1928 г. Свиньин полковником царской армии Маком, членом «РОВС», был завербован в контрреволюционную организацию «РОВС» в г. Владивостоке, по заданию которого создал и являлся руководителем группы «РОВС» в ОКДВА.
Обвиняемый Богомягков являлся агентом немецкой разведки и членом «РОВС» с 1926 г., в который был завербован в гор. Москве бывшим полковником Генерального штаба царской армии и активным участником «РОВС» – Соллогубом. В 1936 г., прибыв в ОКДВА, Богомягков, по заданию врага народа Тухачевского, связался с группой «РОВС» в ОКДВА и совместно с Свиньиным руководил подрывной деятельностью «РОВС», являясь в то же время агентом японской разведки.
Обвиняемый Галвин начал свою шпионскую деятельность в пользу Германии в 1916 г. В феврале 1918 г., когда немцы оккупировали Латвию, Галвин, по заданию германской разведки, перешел на территорию Советского Союза, пробрался в партию с целью шпионской и подрывной работы. Свою шпионскую и подрывную деятельность Галвин продолжал по день его ареста, являясь одновременно активным участником латвийской националистической организации.
Обвиняемый Григорьев в начале 1937 г. был привлечен в организацию «РОВС» и к шпионажу в пользу английской и японской разведок Свиньиным. Григорьев продолжительное время являлся агентом ряда иностранных разведок и участником антисоветской организации «РОВС».
Обвиняемый Агафонов на путь предательства и измены встал в 1919 г., т. е. с момента его вербовки в антисоветскую организацию «РОВС» бывшим жандармским офицером Веренцсом. Агафонов принимал участие в подготовке контрреволюционного восстания в Москве в составе военно-офицерской организации, так называемый «национальный центр». По работе в штабе САВО (Среднеазиатского военного округа. – Н.Ч.), как участник «РОВСА», был связан с одним из руководителей группы «РОВС» в САВО – Аверьяновым.
Прибыв в штаб ОКДВА а 1933 г., Агафонов связался с участником «РОВС» Ярчевским и обвиняемым по настоящему делу Григорьевым, по заданию которого продолжал подрывную шпионскую деятельность по день своего ареста.
Обвиняемый Касаткин вступил в организацию «РОВС» в 1926 г., в которую был привлечен бывшим офицером царской армии Помазкиным и с этого времени вел активную борьбу с Советской властью. В 1936 г., работая в штабе ОКДВА, Касаткин установил связь по «РОВС» с обвиняемым Григорьевым, под руководством которого и проводил подрывную работу.
Обвиняемый Глушков в
