— Что за средство? — заинтересовался инспектор.
— Яд! Его нужно распылить прямо перед стадом. Мы просто убьем их всех!
* * *
Баки тяжелого грузового неболета, предназначенного для распыления над пастбищами разного рода химических реагентов, были наполнены под завязку ядом. Каким образом Джейри успел все устроить — так и осталось для всех загадкой.
Главное, что обеспечил Сайлс — неприкосновенность грузового неболета от местных сил правопорядка, которых постепенно разбирала паника и которые готовы были хватать всех и каждого, кто вызывал подозрение, особенно русских. С русскими вообще вопрос стоял давний и до сих пор открытый — многолетнее противостояние, время от времени переходящее из разряда холодных войн в локальные конфликты за ресурсы и территории, не могло закончиться так просто. И даже Нью-Тексас — планета, на которой русские появлялись исключительно редко, обладала врожденной паранойей по отношению к Российской Империи и ее гражданам.
Не удивительно, что Гагарина уже успели побеспокоить местные копы, пытавшиеся задавать вопросы, но Сайлс, пользовавшийся авторитетом, отбил его у стражей порядка.
— Потом, как дело будет сделано, вам лучше сразу вернуться на орбиту. Тут вас запросто могут арестовать до выяснения всех аспектов дела, а это может затянуться на многие недели, а то и на месяцы.
Для Джейри решающим фактором в пользу русских, после которого он поверил им, оказалось то, что они и не подумали бежать, когда в городе объявили чрезвычайное положение.
Напротив, этот господин Зарубин с супругой и охранником тревожно интересовались новостями, оставаясь в самом эпицентре приближающейся угрозы. То, что стадо целенаправленно движется по направлению к Хоупу, уже не оставляло сомнений. И все новые попытки повернуть его в сторону не удавались.
Никому из местных Сайлс не мог бы доверить миссию по уничтожению своего стада. Да никто бы и не пошел на подобное кощунство. Они, глупцы, еще не понимали, что это начало конца. И только таким способом можно всего лишь попытаться… даже не спасти — хотя бы отстрочить неизбежное. Зараженное мясо — уже не товар. А ничего другого Нью-Тексас предоставить не может. Значит, если не остановить коровье бешенство, планете конец.
Взгляд русского предпринимателя оказался удивительно спокоен и сосредоточен.
— Давайте поговорим об этом после того, как я выполню работу. Вы уверены, что это единственный способ?
— Да, — кивнул Джейри. — Я думал над этим. Если бешенство перекинется на соседние стада, то…
— Я понимаю, — прервал его Зарубин. — Эпидемию нужно остановить любыми средствами. Но это погубит ваш бизнес.
— Погубит, — согласился Сайлс. — Поторопитесь же, у вас только одна попытка. Второй раз заправить баки мы уже не успеем!
Сам он лететь не мог: нужно было здесь, в городе, успеть подготовить оборону на случай, если у русского не получится.
Стадо все еще показывали крупным планом. Коровы, обычно такие спокойные и милые на вид, сейчас превратились в настоящих демонов из ада. Глаза, налитые кровью, смотрели только вперед. Весь вид животных говорил, что из разряда травоядных они внезапно перешли в класс хищников.
Джейри тяжело вздохнул и вытер пот со лба, наблюдая, как неболет с Зарубиным и его женой, которая отказалась оставаться в городе (кто этих русских поймет, у них женщины не менее храбры, чем мужчины), и охранником с таким зверским выражением лица, коих Сайлс в жизни не встречал, взлетает в воздух.
* * *
— Думаю, здесь, на Нью-Тексасе, наш объект применил первую модель, — Хасан сидел на пассажирском кресле рядом с Гагариным и рассеяно смотрел по сторонам. Даша устроилась позади — места хватало. — Это все же не бешенство, это вновь — ускоренная эволюция. Местные коровы оказались тем самым видом, который сумел бы в нормальных условиях эволюционировать и обрести разум. Когда-нибудь. В далеком будущем.
— Опять первый тип кристалла?
— Да, черный. Эволюционная бомба — я бы так его назвал. Там, на Алдае, я был в группе захвата. Я видел, как иномиряне обретали разум. А ведь они были достаточно к этому подготовлены, они приблизились к нужной точке вплотную, и, когда эволюционная бомба сработала, аборигены знали, что нужно делать. К тому же ими управляли со стороны. А тут ситуация несколько иная. Коровы эти несчастные — они ведь совершенно не готовы обрести разум. Но бомба сделала свое дело — превратила их в новый класс — хищников. Одним шагом они переступили тысячи, может, миллионы лет. И, понятно, обезумели. Как иначе? Слишком сильный разрыв. На этот раз объект перестарался. Если, конечно, именно их безумие не являлось его конечной целью.
— Похоже на своего рода эксперимент, — заметила Крылова, вольготно развалившись на двух сиденьях сразу. — На Алдае он проверял почти дошедших до черты, здесь — сильно отстающих.
— А что он делал на «Клондайке»? — поинтересовался Никита.
— Проводил очередной эксперимент с бомбой второго класса. Техногенной. И, как показали события, во всех случаях он бы преуспел, не сумей мы временно обезвредить эти самые кристаллы-бомбы.
— Временно?
— А что, нам уже понятен их принцип действия? Вдруг через секунду заработает и второй кристалл? Что будем делать, если и техника откажет?
— Я бы посоветовала искать Горски, — подала голос Крылова, — а то ведь мы совершенно не знаем, что он сейчас делает.
— Ищу его, — мрачно ответил Хасан, не выпускавший мобипом из рук. — Не нахожу. Исчез. Спрятался. Затаился.
Земля приближалась. Машина снижалась, а впереди, по прерии, насколько хватало глаз, неслось им навстречу стадо.
Сверху в воздухе держалось несколько неболетов: два-три — местных СМИ, и один — полицейский: для мнимого контроля над ситуацией. Егерских неболетов Никита не заметил, как не увидел он и машин простых зевак, решивших полюбоваться на небывалое происшествие своими глазами. Это коренным образом показывало разницу в менталитете между гражданином Российской Империи, считавшим, что всякое происшествие в стране касается его лично, и подданным СКША, уверенным в сверхъестественной силе правоохранительных органов. Кстати, последнее практически соответствовало истине. Как копы, так и пожарные СКША знали свою работу. И смертность в их среде была в разы выше, чем в прочих государствах. Статистика — упрямая штука. А все потому, что американцы традиционно играли в героев. Их воспитывали так из поколения в поколение. И они гибли от пуль гангстеров, горели в огне, рискуя там, где этого не требовалось. «Всякий риск должен быть уместен!» — вот что вдалбливали Никите в голову с первого дня. Если ты погиб — ты проиграл! Иногда лучше отступить, чем напасть! Не геройствуй понапрасну — твоя жизнь нам еще понадобится! Такими лозунгами пестрели стены учебных корпусов, и преподаватели, повидавшие жизнь, но не потерявшие ее, вдалбливали это в максималистские сознания юношей и девушек.
Герои нам не нужны, говорили они. Нам нужны люди, которые выполняют свою работу, а потом возвращаются домой.
А Мусульманский союз проповедовал третий путь — путь самопожертвования, путь отказа от земных благ. Хорошо, что в последнее время с ними вроде как удалось найти общий язык, а то смертники-самоубийцы, обвешенные взрывчаткой с ног до головы, уже которое столетие терроризировали и Землю, и новые миры.
Все же русские — большие жизнелюбы. Никита, хоть сам и не злоупотреблял в силу специфики работы, прекрасно понимал красоту накрытого стола, содержимое которого мало изменилось за пару столетий. Отварной картофель, посыпанный укропом, пучок зеленого лука, миска с квашеной капустой, щедро нарезанное сало с чесноком — привет от братьев из Новороссии, — ломти ржаного хлеба, тарелка пельменей и графин водки. Классика, возведенная в абсолют!
Поэтому мусульманский путь с отказом от всего бренного не подходит русскому человеку.
Известно, что культура пития, как и особенности национальной кухни, обусловлены во многом климатом своих стран. Но вот что удивительно: колонии, отдаленные от Земли многими тысячами световых лет, не обремененные ни суровыми морозами, ни обжигающе-жарким летом, следовали давним рецептам далекой родины. Конечно, местные особенности давали о себе знать, и пшеничную водку удавалось производить далеко не в каждом обжитом мире, но некие аналоги всегда имели место. И описанный выше стол, пусть с местным колоритом, можно было наблюдать в любом кабаке или трактире Российской Империи на любой из сотен обитаемых планет.
Как и граждане СКША, всему предпочитавшие свои бургеры, русские пили водку, закусывали ее селедкой, на которую, пожалуй, только норвежцы могли смотреть без содроганий, и гордились этим.
Никита понял, что проголодался. Мысли о еде не посещают на сытый желудок. Но сейчас требовалось сосредоточиться на выполнении задачи. Конечно, большую часть сделает автоматика, но запустить процесс должен человек.
