Для гостей тут предназначался и вовсе табурет. Кирилл понемногу начал злиться. Кресло, впрочем, у Аммона тоже было очень простое, алюминиевое.
— Я хочу поговорить об оперативном взаимодействии, — сказал Кирилл и сразу понял, что взял неверный тон.
— Только об оперативном?
Надо напролом, подумал Кирилл.
— Нет, не только. Ваша затея с "армией Грифона" — неудачная выдумка. Вы командуете не армией, а дивизией. В составе армейской группы генерал-полковника Аргеада. Именно об этом я и хочу вам напомнить.
— С какой это стати? — Аммон повернулся вместе с креслом и расстегнул верхнюю пуговицу на своем синем мундире. — Слушайте-ка. Я первым вас поддержал. И не разговорами поддержал, а боевой работой. Это раз. Я сам создал соединение — ладно, называйте его дивизией — которым сейчас командую. Это два. И кому мы все служим, пока что непонятно — это три. А также на каких основаниях. Словосочетание "регентский совет" мне ничего не объясняет. Ну и почему я должен вас слушать? Идти в подчинение неизвестно к кому, неизвестно ради чего?
— Да послушайте же! — Кирилл начал терять терпение. — Я не буду ссылаться на договоренности, раз вам на них плевать. Просто скажите: вы на нашей стороне или нет? Если нет... сами понимаете. А если да, то делайте что необходимо, а не что вашей левой ноге хочется. Иначе вас могут заставить.
— Интересно, как? — Аммон высоко поднял брови. — Сбросить на меня водородную бомбу? Потому что на земле вы мне не можете сделать ничего.
— Зря вы так думаете, — сказал Кирилл.
Аммон некоторое время разглядывал его. Как редкое, но неопасное животное.
— Поставьте себя на мое место, — сказал он доверительно. — Неделю назад я был пожилым полковником без особых перспектив. Когда я поднял мятеж — мне никто не помогал. Сейчас я командую армией и управляю территорией размером с целую страну. Вы как думаете, у меня еще будут когда-нибудь такие возможности? Если я сейчас все сдам? Да я скорее дам бой вашему Аргеаду, чем вот так вот, за здорово живешь, подчинюсь ему. — У него дернулась щека. — Погибну так погибну, плевать. Хотя я вовсе не обязательно проиграю. Уже просчитывал. В любом случае, вам это обойдется дороже. Мне нужно гораздо больше, чем должность простого командира дивизии, и у меня есть средства это получить. Понимаете?..
И тут — Кирилл запомнил этот момент навсегда — Аммон наклонился к нему, вынуждая заглянуть себе в глаза.
В хищные, бешеные круглые глаза...
Кирилл заставил себя усмехнуться.
— Хотите быть маршалом? Или герцогом? А не слишком?
Аммон все еще смотрел на него.
— Нет, не слишком. Я знаю историю не хуже вас. Когда разваливаются империи, наступает вакуум власти. Надо быть идиотом, чтобы упустить в такое время свой шанс.
— Понимаю, — сказал Кирилл. — Ну а вы — понимаете, что с вами может случиться, если Департамент будет вами недоволен? Вижу, что не очень. Я верю, что вы не боитесь смерти в бою. Но заверяю: есть вещи пострашнее. Которых даже вы испугаетесь.
Аммон, казалось, задумался.
— А если я прикажу вас расстрелять?
— Это будет большой ошибкой. Вот после этого вы действительно получите водородную бомбу. Или что-то другое, поэффектнее. Думаете, засечь, где вы находитесь, так трудно? Генерал Аргеад с удовольствием примет вашу дивизию под команду. Вашу бывшую дивизию. Уверен, что ему никто не возразит.
Аммон одобрительно хмыкнул.
— Это уже похоже на серьезный разговор. Честно говоря, когда вы начали с увещеваний — вы меня разочаровали... Ладно. Не будем больше пугать друг друга. Я согласен войти в группу генерала Аргеада, при единственной оговорке. Моя дивизия — останется моей. Никаких перестановок. Никакого раздергивания по батальонам и подобных штабных штучек. Пока мы действуем как одно целое — я гарантирую, что выполню все приказы. Хоть Аргеада, хоть лично ваши, — он ухмыльнулся. — Если вы принимаете это условие, я отправлю в Аполлонию подтверждение прямо сейчас. И буду самым старательным из подчиненных... Итак, ваше слово.
— Да, — сказал Кирилл. Он уже понял, что большего тут не выторговать.
Аммон широко улыбнулся.
— Я знал, что имею дело с разумными людьми, — сказал он.
Аттик Флавий приехал в Оксиринх на собственной машине, в сопровождении всего лишь шофера и адъютанта. Пост кавалергардов, конечно, остановил его на въезде в город. Когда Флавий представился, старший поста козырнул, попросил его минуту подождать и связался по рации со своим штабом. После чего вытянулся по стойке "смирно" и передал уважаемому визитеру приглашение в гости. В машину сел кавалергардский унтер, чтобы показать дорогу; движение в городе было слабым, так что всего через каких-нибудь двадцать минут генерал-лейтенант Флавий вошел в кабинет Георгия Хризодракона.
Рудольф был уже там. Он прилетел с востока час назад, опять не успев поспать. Сейчас он сидел, развалившись на диване, слушал рабочие разговоры и пил третью чашку кофе, стремясь привести себя во вменяемое состояние. И смотрел во все глаза на человека, о котором уже столько знал.
Крупнейший нобиль, владелец нескольких поместий в северной — лесной — части этого континента, Аттик Флавий, судя по всему, вступил в армию от скуки. Ни в каких больших сражениях он не участвовал. Уже став командиром корпуса (правда, запасного), не имел ни одной боевой награды. Вряд ли он был трусоват — скорее просто ленив. Или слишком горд. Писать письма-прошения и скакать по высоким приемным, чтобы получить назначение на интересную операцию, было ему, как говорится в некоторых кругах, "впадлу". В генералы он вышел, несомненно, в основном благодаря происхождению. Внешность его Рудольф про себя определил как ложноклассическую. Увядающий патриций.
— ...Вот так, — сказал Хризодракон, закончив знакомить гостя с обстановкой. — Теперь мы знаем, что генерал фон Красовски поддерживать мятеж не намерен. Рудольф, я прав?
Руди пошевелился.
— Да. Красовски сказал категорически, что не перейдет на сторону "этих сектантов" — так он выразился. Причем имея в виду не только уранитов, по-моему. И он обещал поддерживать с нами связь.
— Но подчиняться не обещал? — поинтересовался Флавий. Среди усталых людей он выглядел очень бодрым.
— Не обещал, — сказал Хризодракон. — И вообще, честно говоря, непонятно, кто тут кому должен подчиняться. Я — не войсковой командир. Рудольф — вообще не военный человек. А среди кавалергардских офицеров нет ни одного, кто командовал бы в боевых условиях хотя бы полком. Плохо у нас с кадрами.
Флавий элегантно пожал плечами.
— Мятежники — люди грамотные, — сказал он. — Они первым же ходом обеспечили себе большое преимущество. Вы сами нам это и показали, — он махнул в сторону экрана с картой. — У нас две дивизии против четырех... да, именно так: мой корпус невелик, он соответствует хорошей легкой дивизии, но не больше. Соотношение один к двум, как видите. При том, что Побережье — это позиция, которую изрядно легко оборонять. Даже если вынести за скобки проблему единства командования — ладно, ни у кого из нас нет особых амбиций... Господа, вы знаете, что это будет? Про Западный фронт Первой Мировой войны читали?.. Я уверен, что мы можем вернуть Побережье. Но это будет волынка не на один месяц. С танками, с корпусной артиллерией, с авиацией — а вы как думали? Они будут цепляться за каждую усадьбу, за каждый речной рубеж, за каждый перелесок. Мы, соответственно, будем их оттуда выдавливать — известными средствами. А самое интересное начнется, когда фронт дойдет до городов... — он прервался и выпил полстакана воды. — Вы себе это представляете? В городах Побережья нам придется сражаться за каждый дом, при поддержке штурмовой авиации. И бомбардировочной тоже. Пока не займем развалины. Если я правильно понимаю положение мятежников — у них не будет другого выхода, кроме как драться до последнего. Заметьте, все это я говорю, опуская такие милые альтернативы, как их удачный контрудар с выходом к Полярному океану — наш фронт тогда будет разрезан надвое. Или, скажем, применение термоядерного оружия... Я не хочу вас огорчать, господа. Но военными средствами эта задача теперь решается только так. Я все-таки специалист...
Он замолк. Теперь стало видно, что и он тоже устал.
Хризодракон без особой необходимости достал из кармана свою указку, повертел в пальцах, спрятал обратно.
— Вы подводите нас к выводу, что наступление на Побережье невозможно, — сказал он.
— Почему? Возможно. Но цену этого я вам объяснил.
— М-да, — сказал Хризодракон. — А у вас лично есть дом в каком-нибудь из городов Побережья?
— В Каракке.
— Вам будет жалко, если штурмовики сравняют его с землей?
