— М-м, — сказал Гаррис. — Я не слишком хорошо знаю астрографию, увы. Это ведь очень далеко?
— Пять тысяч двести световых лет от Солнца, — сказал Алексей.
Гаррис изумленно посмотрел на него, ожидая продолжения.
— Я знаю, что на такие расстояния никто никогда не ходил, — сказал Алексей, потихоньку распаляясь. — Но я не вижу ни одной причины, почему это невозможно. Ни одной. Нужен небольшой корабль с очень высокой автономностью. Если по классам — это люгер. И он дойдет, если... если не случится ничего непредвиденного. Дойдет и вернется. Если угодно, у меня есть почти готовая спецификация для такого корабля. Он не будет дорогим...
Гаррис не сводил с него глаз.
— Капитаном будете вы?
— Да.
Гаррис промолчал, и Алексей понял, о чем он думает.
— Марко Поло странствовал семнадцать лет, — сказал он. — Ничего страшного. Конечно, я знаю, что этот маршрут — не на год и не на два. Но ставка высока.
— А в чем состоит ставка? — Гаррис расположился в кресле удобнее и закинул ногу на ногу. — Мю Цефея — это красный гигант, насколько я знаю. Разве таких нет поближе?
— Не просто красный гигант. Мю Цефея больше Антареса, и даже больше Бетельгейзе. Океан огня размером с орбиту Сатурна. И к тому же это тройная система. Что может начаться в конвективном слое такой звезды, учитывая даже просто его объем? А если добавить неизбежные приливные взаимодействия? Красные гиганты и так-то одни из самых нестационарных звезд, уж это вы прекрасно знаете. Это целый мир. На изучение которого лично мне не жалко потратить жизнь... И в любом случае мы получим навигационный опыт. Который тоже будет чего-то стоить. Пройдем мимо Денеба, — Алексей вдруг улыбнулся. — Вы о таком в детстве не мечтали?
Гаррис улыбнулся в ответ.
— Коммодор... А вы не возражаете, если я буду к вам по имени?.. Ко мне можно обращаться так же.
Алексей коротко кивнул.
— Сколько вам лет, Алексей?
— Тридцать девять. А вам?
— Сорок пять... Вы говорите интересные вещи. Если вы не против — передайте ваш проект сверхдальнего люгера мне. Просто сбросьте на комм. Вот вам адрес, — Гаррис достал визитную карточку.
— Ну, проекта еще нет, — сказал Алексей. — А мои наработки я приведу в порядок и скину. На самом деле построить такой корабль несложно. Спасибо вам...
— Покамест не за что... Алексей, вы хотите посмотреть на еще более экзотический корабль? Правда, у него совсем другое назначение.
— И какое же?
Гаррис улыбнулся. Прямота собеседника ему явно нравилась. Алексей это понимал, и отчасти подыгрывал.
— Я сначала назову параметры, — сказал Гаррис. — Масса покоя — примерно восемьсот тысяч тонн. Длина — больше километра. Экипаж — тысяча двести человек. При этом он должен быть приемистым, как фрегат. Поскольку от инерции никуда не денешься, там есть дополнительные маневровые двигатели — для принудительных поворотов. Остальные технические характеристики посмотрите сами, я в них не разбираюсь... Автономность, правда, не очень высокая. Зато много других достоинств. Это совсем новый корабль. Не менее уникальный, чем ваш "Фламберж".
Алексей мечтательно улыбнулся. "Фламберж" был самым красивым звездолетом, какой он видел в жизни. Он гордился, что командовал им.
— Очень заманчиво... Итак, остается раскрыть карты. Что же этот ваш замечательный корабль делает?
Лицо Гарриса стало серьезным. На лбу прорезалась вертикальная морщина.
— Это линкор, — сказал он.
Алексей не показал удивления.
— Я с самого начала разговора подозревал, что речь пойдет о чем-то подобном... Только я думал, что Альянс не строит линкоры.
— Мы их и не строили. До этого года.
— А что изменилось в этом году?
— Обстановка, — Гаррис вытянулся в кресле. — Византийская империя разваливается, и кому-то надо будет подобрать осколки. Это если коротко. Если подробно — могу передать вам недавний доклад аналитического центра. Предупреждаю, он секретный. Но вы на это наплюйте.
— То есть как?
— Слюной, — объяснил Гаррис. — Как плевали до эпохи межзвездных путешествий. Эти данные устареют быстрее, чем вы успеете их разболтать, даже если очень захотите. Да и не идиот же вы, чтобы делиться с кем не надо... Никаких подписок я с вас брать не стану, это все ребячество. Если мы с вами не договоримся, никакого значения это иметь не будет. Ну а если договоримся — так тем более...
— Если мы договоримся о чем? Вы пока ничего не предложили.
Гаррис развел руками.
— По-моему, это очевидно. Что можно предложить навигатору вашего класса, кроме должности капитана?
Алексей даже не знал, что сказать. Конечно, он понимал, что Гаррис не шутит. Никто не шутит такими вещами. Плюсы и минусы решения пронеслись у него в голове фейерверком.
— Я не военный человек, — сказал он, уже зная, что Гаррис ответит.
— Это неважно. Командиры наших крейсеров — люди хорошие, но вот опыт у них ограничен. Они каботажники. А нам нужен человек, умеющий прокладывать новые маршруты. Честно говоря, вы первый, к кому я обратился. Что вас смущает? Обращаться с вооружением вам будет не сложнее, чем с теми же исследовательскими приборами, с которыми вы имели дело на Йоте Дракона. Руководить людьми вы умеете, раз командовали экспедицией. Тут я спокоен. Подчиняться... надеюсь, сумеете тоже, тем более что много начальства у вас не будет...
Алексей поднял руку.
— Подождите, Эдмунд! Я так не играю. Вы заваливаете меня информацией, но в таком виде, что из нее невозможно собрать целую картинку. Как будто половину кусочков паззла мне выдаете. Я хочу знать больше. Альянс собрался воевать? Погодите... Я поверить не могу. Все-таки да?
Гаррис шумно вздохнул.
— Да.
Обозначилась пауза.
Гаррис подождал, не задаст ли собеседник вопрос, и продолжил:
— Никто не собирается воевать за принципы. Война будет за интересы. Прежде всего, у нее есть экономические причины, связанные с реструктуризацией нашего машиностроения — подробности я вам готов объяснить. Другая причина состоит в том, что нам просто нужно себя обезопасить: на юге вот-вот все посыплется, это не шутки. И третье — мы хотим взять ресурсы. Главным образом — людские. Альянс сейчас вполне способен их принять в себя и обратить на пользу. Только не надо глупостей в том духе, что мы начинаем галактическую экспансию... Простите, вас-то я в глупостях, конечно, не упрекаю. Но слышать такое уже пришлось. Обсуждения у нас были всевозможные, в том числе и очень забавные. Но сейчас решение принято. Потому я к вам и прилетел.
— Вы прилетели сюда с Глории, именно чтобы поговорить со мной?
Гаррис чему-то улыбнулся.
— Не хотелось бы вас смущать положительным ответом. Но в целом — да.
— А где ваш корабль?
Гаррис еще раз улыбнулся.
— С собой я его не прихватил. Он в системе Глории, на верфи.
— Как он называется?
— "Элефтериос Венизелос", — сказал Гаррис. — Название не без подтекста, как вы понимаете. Символ демократии, которую мы понесем в провинции разваливающейся Византийской империи. Причем демократии греческого происхождения. Впрочем, это все будет правдой...
— И что вы мне предложите?
Гаррис сделал вид, что удивился.
— Кроме интересной работы? Временное звание контр-адмирала. Большое жалованье. И карт-бланш на любые исследовательские проекты, которые вы захотите запустить после войны. Не думайте, что я хочу вас купить. Просто это правда.
— На любые? Вот прямо так?
Гаррис ухмыльнулся.
— По моим скромным подсчетам, ваш сверхдальний люгер будет стоить раз в сто дешевле, чем один "Венизелос". Я думаю, республика такие затраты потянет. Если к власти не придут изоляционисты... Но они не придут. Если мы красиво и успешно проведем эту кампанию — мы выкинем их из активной политики лет на сто. И это — еще одна причина, почему я советую вам согласиться.
— А если мы эту кампанию проиграем?
Гаррис перестал улыбаться.
— А вы постарайтесь не проиграть, — сказал он. — Если проиграем, будет плохо нам всем. В подготовку нового флота сейчас вложены такие мощности, что отыграть назад будет достаточно трудно. Если в результате кабинету придется уйти в отставку — я не удивлюсь. Догадываетесь, кто тогда придет к власти?
— Нельсон Двайер?
Гаррис одобрительно кивнул.
— Вижу, что за новостями вы все-таки следите. Не только за научными... Да. Пока что Двайер не опасен. Но он дышит нам в затылок. Изоляционисты выискивают наши малейшие промахи. В этой ситуации... Мятлев, конечно, принял рискованное решение — но он его уже принял. Выиграть можно много — во всех смыслах. В партии, которая сейчас начинается, "Венизелос" будет ферзем. Видите, как я откровенен... Ну что? Беретесь?
