Спешившись, остаток пути Серильда неспешно вела Зелига под уздцы. На берегу, прямо на открытом воздухе были расставлены столы. Горожане суетились, каждый занимался своим делом. Здесь готовили настоящий пир. Подносы с колбасками и соленой свининой, пироги с ревенем, политые медом и украшенные свежей клубникой, твердые сыры и чищеные каштаны, сладкие торты и горячие пирожки, блюда с запеченными в масле морковью, сладким луком и редькой. Не была забыта и выпивка: бочонки с элем, бочки с вином. Все это выглядело очень аппетитно, и у Серильды забурчало в животе от соблазнительных ароматов.
Но никто из горожан, помогавших готовить пир, не выказывал радости и восторгов. Этот пир был не для них. Как и говорила Лейна, после захода солнца из замка выйдут его обитатели, и улицы Адальхейда окажутся во власти Темных и призраков.
Внимание Серильды привлекли руины замка, которые выглядели мрачными и серыми, несмотря на яркий солнечный свет, отражавшийся от воды.
Люди были так заняты, что поначалу не обращали внимания на Серильду, но в конце концов ее присутствие было замечено. Люди стали перешептываться. Прекратив работу, они поднимали головы и смотрели на нее с любопытством и подозрением. Впрочем, враждебности в их взглядах не было. По крайней мере, пока.
– Посторонись, – крикнул кто-то над ухом, и Серильда вздрогнула от неожиданности. Оглянувшись, она увидела, что стоит на пути у парня с тележкой. Серильда извинилась и поспешно отошла в сторону. Тележка ужасно грохотала. Серильда заглянула в нее и увидела, что в ней полно живых животных – зайцы, ласки, две маленькие лисицы, и клетка, набитая фазанами и куропатками.
Парень подтолкнул тележку к мосту, к нему тут же подошли несколько мужчин и женщин. Они проворно разгрузили тележку, оставив птиц в клетке, а остальных животных привязали к столбу.
– Серильда! – к ней подбежала Лейна с корзиной печенья в руках. – Ты приехала!
– Привет, – поздоровалась Серильда. – Ой, какие аппетитные. Можно мне?
На лице Лейны отразился ужас, и не успела Серильда даже протянуть руку, как она отдернула корзину.
– Это для праздника! – громким шепотом сообщила она, делая большие глаза.
– Ну да, я понимаю, – сказала Серильда, окидывая взглядом столы, ломившиеся от угощения. Нагнувшись, она прошептала: – Не думаю, что кто-нибудь заметит.
Лейна боязливо помотала головой.
– Лучше не надо. Это не для нас, ты же знаешь.
– Неужели у Охотников и правда такой неумеренный аппетит?
– Мне тоже кажется, что это пустые траты, – вздохнула Лейна. Она подошла к столу, а Серильда раздвинула подносы, чтобы освободить место для ее корзинки.
– Должно быть это очень обидно – столько трудиться, чтобы отдать все тиранам, занявшим замок.
– Может быть, – пожала плечами Лейна. – Но когда мы все приготовим, то идем домой, и, конечно, мама всегда готовит что-то вкусненькое и для нас тоже. А потом мы всю ночь сидим у очага, и мама читает вслух истории про призраков. Иногда мы подсматриваем через щелку в занавесках. Страшно, конечно, до ужаса, но все равно это один из моих любимых праздников.
– И вы не боитесь подглядывать?
– Им, по-моему, на нас плевать – лишь бы пир был готов, да еще дичь. Хотя в прошлом году один из гостей посмотрел прямо на меня – как будто ждал, когда я отодвину занавеску. Я так завизжала, что у мамы чуть сердце не остановилось. И меня сразу же отправили в постель, – Лейна передернула плечами. – А я все равно почти не спала.
Серильда улыбнулась.
– А как насчет Золотильщика? Он ни разу не попадался тебе на глаза?
– Ой, нет. Все золото находят с северной стороны замка. Это место из города не увидеть. Говорят, он единственный, кто не приходит на пир. Обижается, наверное, что его не приглашают.
– Откуда же люди знают, что он единственный, кто не приходит?
Лейна нахмурилась.
– Сама не знаю. Но так рассказывают.
– Может, Дух Золотильщик и обижается, что его не приглашают, но мне кажется, что Темные ему не очень-то интересны, так что, может быть, дело в этом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Он тебе сам так сказал? – у Лейны загорелись глаза, ей так хотелось услышать хоть полслова о замке.
– О да. Это не секрет. Он и Эрлкинг друг другу не очень-то нравятся.
На щеках Лейны появились веселые ямочки.
– А тебе он нравится, да?
Серильда насторожилась.
– Что?
– Золотильщик. У тебя глаза становятся совсем золотыми, когда ты о нем говоришь.
– Правда? – Серильда закрыла глаза и коснулась своих век. Раньше она никогда не слышала, чтобы золотые колеса в ее глазах менялись.
– А это секрет?
– Мои глаза?
– Нет! – Лейна покатилась со смеху. – То, что ты влюбилась в духа.
Кровь прихлынула к щекам Серильды.
– Глупости! Он помогает мне, только и всего, – она нагнулась к девочке. – Но у меня и правда есть секрет. Если хочешь, скажу.
Глаза Лейны стали совсем круглыми, и она вытянула шею.
– Этой ночью я пойду в замок, – прошептала Серильда. – Когда все Темные будут пировать, я прокрадусь туда, чтобы найти Духа Золотильщика и поговорить с ним.
– Я так и знала! – выдохнула Лейна. – Вот почему ты сегодня приехала.
Девочка переминалась с ноги на ногу, но Серильда не могла понять – от волнения или она просто пытается согреться, ведь солнце уже клонилось к озеру, и стало заметно прохладнее.
– Как же ты собираешься проскочить мимо пирующих?
– Я надеялась, может, ты мне подскажешь.
Размышляя, Лейна покусывала губу.
– Так, а что если нам…
– Лейна!
Обе вздрогнули и обернулись. Серильда подумала, что вид у них даже более виноватый, чем если бы они стянули по куску пирога с праздничного стола.
– Привет, мамочка! – крикнула Лейна матери, которая пробиралась к ним через толпу.
– Профессор Фейрбург приготовила еще две корзинки. Сбегай помоги ей, хорошо?
– Конечно, мамочка! – прощебетала Лейна и стрелой понеслась по улице.
В нескольких футах от Серильды Лоррейн остановилась.
– Не могу сказать, что удивлена твоим появлением, – она улыбнулась, но улыбка была не той, что прежде. Она показалась Серильде усталой и даже вымученной. Ничего удивительного, в таких-то обстоятельствах, подумала она.
– Все вокруг так заняты, – сказала Серильда. – Не могу ли и я помочь?
– О, мы уже заканчиваем. Чуть не опоздали, как обычно, – женщина кивнула в сторону горизонта, где солнце только что коснулось дальней городской стены. – Каждый год я говорю себе, что начнем готовиться заранее. Чтобы к полудню все было готово! Но почему-то каждый раз все затягивается, и приходится делать больше, чем я ожидала.
Пока она говорила, подъехала еще одна повозка с дичью для охотников – в основном это были кролики.
– Но, признаться, я ожидала увидеть тебя не раньше полнолуния, – сказала Лоррейн. Она не стояла на месте, а пошла вдоль праздничных столов, поправляя тарелки и глиняные горшочки, полные трав. – Или Эрлкинг пригласил тебя на праздник?
– Что вы, вовсе нет, – сказала Серильда. – Но Лейна рассказала о пире, и мне захотелось увидеть все своими глазами. Кроме того, у меня есть несколько вопросов к Эрлкингу. А по ночам в полнолуния он, как мне показалось, занят и не слишком склонен к разговорам. Вот я и подумала, что равноденствие может оказаться более подходящим временем.
Трактирщица застыла и уставилась на Серильду, как будто та заговорила на чужом языке.
– Ты хочешь… поговорить с Эрлкингом? Во время Праздника Смерти? – она расхохоталась. – Ох, милая моя, уморила! Ты разве не понимаешь, кто он? И на что он способен? И ты хочешь подойти к нему сегодня вечером… чтобы… задавать вопросы? – Лоррейн все смеялась и не могла остановиться. – Может, сразу попросишь его содрать с тебя кожу заживо? Выколоть глаза и скормить своим гончим? Оторвать пальцы по одному и…
– Довольно, спасибо. Я поняла.
– Нет, я не думаю, что ты поняла, – Лоррейн шагнула к ней, и ее веселости как не бывало. – Они не люди, и у них нет никакого сочувствия к смертным. Неужели ты этого не видишь?
