Серильда перевела дух.
– Я не думаю, что он меня убьет. Он ведь хочет получить от меня еще больше золота.
Лоррейн покачала головой.
– Ты будто играешь в игру, а правил до конца не знаешь. Послушай моего совета. Если король не ожидает тебя сегодня, лучше отправляйся в гостиницу и сиди там до утра. Иначе ты рискуешь лишиться жизни.
Глаза Серильды метнулись к замку.
– Спасибо за заботу.
– Но ты, кажется, не собираешься меня слушать.
Серильда с извиняющимся видом развела руками. Подойдя еще ближе, Лоррейн понизила голос:
– У меня дочка. Ты хоть и постарше, но ведешь себя точь-в-точь, как она. Не испытывай судьбу, не гневи Эрлкинга. Особенно этой ночью. Все здесь должно пройти как по маслу.
Резкость и горячность ее слов поразили Серильду.
– О чем это вы?
Широким жестом Лоррейн обвела столы.
– Думаешь, мы все это делаем, потому что хотим быть добрыми соседями? – женщина тряхнула головой, под глазами у нее залегли тени. – Были времена, когда и у нас пропадали дети. Но потом наши предки стали соблазнять Темных такими вот пирами в весеннее равноденствие, дичью, на которую можно охотиться прямо на наших улицах. Мы надеялись умилостивить их, задобрить, чтобы они оставили в покое нас и наш город! – Лицо Лоррейн исказилось от волнения. – Конечно, у меня душа болит за тех несчастных, что исчезают в других городах. Особенно, когда слышу о том, как Темные забирают детей. Могу себе представить горе их родителей. Но благодаря этим пирам хотя бы из Адальхейда люди больше не пропадают. И я не могу допустить, чтобы ты вмешалась и все испортила.
– Но вы все равно боитесь, – заметила Серильда. – Вы нашли способ ужиться с Темными, но все равно боитесь их.
– Конечно, я боюсь! А кто не боится. И тебе бы следовало бояться куда сильнее, чем сейчас.
– Госпожа бургомистр!
Обернувшись, Лоррейн и Серильда увидели, что к ним спешит Фрида, а за ней по пятам следует Лейна.
– Там уже выносят бога смерти, – сказала Фрида. Остановившись, она улыбнулась Серильде. – Здравствуйте. Лейна сказала мне, что вы вместе с нами будете смотреть. Зрелище ужасное, но… заслуживает внимания.
– Вместе… с нами? – переспросила Лоррейн.
Фрида покраснела, но Лейна выступила вперед с коварной усмешкой.
– Я пригласила Фриду провести сегодня ночь в гостинице! Страшно оставаться одной во время Пира Смерти.
– Если это неудобно… – начала Фрида.
– Ой! Конечно же нет, никакого неудобства. У нас найдутся свободные комнаты для вас и для этой барышни, – трактирщица взглянула на Серильду. – Если, конечно, она захочет остаться…
– Буду очень благодарна за комнату, спасибо.
– Отлично. Тогда решено.
– Нужно торопиться! – сказала Лейна. – Темнеет.
– В самом деле, – Лоррейн направилась к мосту, где вокруг столов и привязанных животных толпились горожане. Многие были с фонарями, ведь уже опускались сумерки. Засмотревшись, Серильда немного отстала, и Лейна пошла медленнее, чтобы Серильда могла ее догнать.
– Почему мама на тебя злится? – прошептала Лейна.
– Не думаю, что она злится, просто волнуется, – ответила Серильда. – И я ее хорошо понимаю.
Впереди несколько человек несли что-то похожее на огородное пугало с нарисованным поверх скелетом. Они закрепили его в маленькой неказистой лодчонке, дожидавшейся на ближайшем к мосту причале – том самом, где Серильда когда-то впервые увидела Лейну и ее друзей.
– Мы в Мерхенфельде тоже делаем изображения богов, – сказала она Лейне. – Чтобы они могли наблюдать за праздником и благословлять нас.
Лейна бросила на нее озадаченный взгляд.
– Благословлять?
Серильда кивнула.
– Мы совершаем им подношения – цветы и подарки. А у вас по-другому?
Кашлянув, Лейна указала на скелет.
– Мы делаем только Велоса и отдаем его охотникам вместе с дичью. Ты же видела зайцев и лисиц?
Серильда кивнула.
– Их скоро выпустят, и Охота будет гоняться за ними по городу. Когда всех переловят и перебьют, охотники будут швыряться их мясом в бога смерти, и тогда… тогда у адских псов начинается пир.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Серильда поежилась.
– Какой ужас.
– Мама говорит, это все потому, что Темные враждуют со смертью. С тех пор, как сбежали из Ферлорена.
– Очень может быть, – сказала Серильда. – Или, возможно, они таким образом мстят.
– Мстят? За что?
Серильда вспомнила историю, которую рассказала Злату – о принце, убившем охотницу Перхту, и о боге смерти, вернувшем ее дух в Ферлорен.
Но это была всего лишь выдумка. Из тех, что сами собой складывались у нее в голове, как гобелен на ткацком станке – нить за нитью, пока не сложится вся картина.
Эта история не была правдой.
– Не сомневаюсь, что твоя мама права, – сказала Серильда, обращаясь к Лейне. – Бог смерти очень долго удерживал Темных в плену в Ферлорене. Уверена, они до сих пор обижены на него за это.
Тем временем госпожа бургомистр, стоя перед толпой, обратилась к горожанам с речью, поблагодарив всех за труды и объяснив, почему эта ночь так важна, хотя Серильда сомневалась, что кому-то нужно было лишний раз напоминать об этом.
Лоррейн вроде бы собиралась сказать что-то еще, но тут ее взгляд метнулся к Серильде, и она остановилась, а потом пробормотала, что приглашает всех утром на завтрак в трактире, по случаю успешного завершения ночного пира.
Серильда взглянула на замок, гадая, уж не собиралась ли Лоррейн помянуть местного благодетеля – Духа Золотильщика. Судя по всему, завтрак был ежегодной традицией, – как и подготовка пира для Темных и то, что завтра весь Адальхейд отправится посмотреть, какие дары из золота принесут рыбаки и ныряльщики.
– Лейна, – зашептала она. – Случайно не знаешь, кому принадлежал этот замок до того, как там появился Эрлкинг?
Лейна с недоумением посмотрела на нее.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, не Темные же его построили. Когда-то там жили смертные. Короли или дворяне. Может, какой-нибудь герцог или граф?
Лейна вытянула губы к самому носу – фрау Зауэр считала такие гримасы верхом неприличия. Выглядела девочка при этом ужасно забавно и мило.
– Наверное, ты права, – протянула она. – Но я не помню, чтобы кто-нибудь об этом рассказывал. Должно быть, это было уж очень давно. А сейчас там только Эрлкинг и Темные. Да еще призраки.
– И Дух Золотильщик, – пробормотала Серильда.
– Ш-ш-ш! – всполошилась Лейна, дергая Серильду за руку. – Не показывай, что знаешь об этом.
Серильда рассеянно извинилась, а госпожа бургомистр как раз закончила свою речь. Были зажжены свечи и фонари, и Серильда смогла рассмотреть фигуру бога. Она совсем не была похожа на те, которые делали дети к празднику в Мерхенфельде. В Адальхейде фигуру постарались сделать как можно более натуральной. Велос был в черном плаще и выглядел пугающе настоящим с головой в виде черепа и веточками ядовитого болиголова, пришитыми к его рукам. Интересно, их адские гончие тоже сожрут? Не повредит ли им ядовитое растение? Может, такие штуки их только укрепляют, подумала Серильда. Помогают ярче разжечь огонь в брюхе.
Фигура была закреплена на высоком деревянном шесте и окружена ольховыми ветвями – дань уважения Эрлкингу, Ольховому Королю.
Когда начали меркнуть последние лучи пурпурного света, горожане стали расходиться по домам. Лоррейн и Фрида направились к трактиру, держась, возможно, чуть ближе друг к другу, чем было необходимо. Лоррейн время от времени оглядывалась, проверяя, идет ли за ней Лейна.
– Если бы ты все еще хотела попасть в этот замок, – начала Лейна, – я бы на твоем месте взяла лодку, проплыла вдоль дальнего края подъемного моста, а потом взобралась бы на берег по камням, под самыми воротами. С той стороны берег не такой крутой, и через перила можно перебраться.
Лейна сказала Серильде, какую лодку взять и когда лучше всего отправляться.
– Как видишь, что никто не смотрит на ворота, вот тогда, – сказала девочка.
– Думаешь, такой момент будет?
