— Да нет, до полюса хватит…
— Ну вот!
— И даже на часть обратной дороги хватит.
— Вот!
— Но, по всем расчетам, «Полюс» остановится, не дойдя до первого склада с углем где-то миль пятьдесят.
— Хо-хо! Пятьдесят миль! Да мы пройдем их на лыжах, за пару дней! Главное — мы доберемся до полюса! И вернемся назад, чтобы об этом рассказать!
— Да, последнее — важное уточнение.
— Так что никаких проблем я не вижу.
— А я вижу. «Полюс» не сможет вернутся, а мы его не бросим.
— Я — брошу!
— А я — нет. Мы должны вернуться в «Полюсом» так, или иначе. И если с ним мы не сможем дойти до Северного полюса, значит, мы возвращаемся прямо сейчас.
— Но…
Капитан посмотрел на серьезное лицо Ксавье, с нашлепкой пластыря на месте ожога, и понял, что спорить тут бесполезно. Он — капитан, но начальник экспедиции — Ксавье. И он решает, куда идти.
Северус сел в кресло и взял лист с расчетами:
— Может, если мы бросим в топку деревянные части, одежду…
Ксавье вздохнул:
— Капитан, последний расчет я делал как раз исходя из этого допущения. Поверьте, я не меньше вашего хочу дойти до полюса, но… Мы не сможем. Не в этот раз.
— Холера!
Скомканный лист бумаги полетел в угол.
— Я уверен! Я уверен, что это все — дело рук вашего треклятого магнетизера!
Ксавье покачал головой, потому что считал так же:
— Скорее всего. Я никогда не слышал, чтобы уголь загорался сам сбой.
Капитан остановился и потер подбородок:
— А я слышал… С углем такое случается… Да какая теперь разница! Моя мечта, мечта всей моей жизни! Еще утром она была так близка и вот теперь… Все пропало!
Северус рухнул в кресло и вцепился себе в волосы. Нечленораздельно взвыл.
Ксавье встал, подошел к иллюминатору и посмотрел вдаль. Туда, где за горизонтом прятался такой близкий и такой недостижимый Северный полюс. Туда, где совсем рядом виднелись заснеженные скалы очередного острова. Острова, до которого они не дошли буквально пару миль.
Юноша посмотрел видимую вдали раздвоенную вершину каменной скалы, до крайности похожую на седло.
— Мы пройдем еще немного. Вон до того острова. Там встанем стоянкой — и я сообщу команде о том, что принято решение возвращаться.
Капитан взвыл и принялся рвать на себе волосы.
5
Команда воспринялся сообщение о том, что экспедиция сворачивается и возвращается домой, сдержанно. С одной стороны — всем хотелось войти в историю, как люди, которые впервые дошли до Северного Полюса. С другой — эта экспедиция всем уже осточертела. Мороз, усталость, снежные бури… И это при том, что от всего этого можно было прятаться за надежными стенами ледового поезда. Как люди вообще отправлялись по этой морозной пустыне на лыжах и собачьих упряжках? Сумасшедшие. Или герои.
На вечер Ксавье объявил торжественно-траурный обед — вроде и праздновать нечего, но и горя особого нет — «Полюс» стоял неподалеку от каменной россыпи скал безымянного острова, всё вроде бы уже было решено…
Всё, но не для всех.
— Я принял решение, — объявил капитан Северус, войдя в каюту Ксавье, — Я иду дальше.
— Как?
— Пешком. На лыжах. Запас продуктов и спирта я возьму с собой.
— Пешком? В одиночку? Сто миль⁈ Это самоубийство! Я не допущу!
Он вскочил, шагнул к капитану, взглянул в его глаза… И понял, что ничего не изменит.
Капитан принял решение.
Нет, его, конечно, можно остановить… вернее, его можно связать, запереть, приковать… Остановить капитана уже нельзя. Он всю свою жизнь стремился к Северному полюсу и, находясь так близко от него, он назад не повернет. Ни за что.
— Вы не дойдете.
— Я — дойду.
И горящие глаза капитана говорили только одно. Он — дойдет.
— Вы не вернетесь.
— А какая разница? Я буду первым на полюсе, остальное меня не интересует.
Сумасшедший. Или герой.
— Я все рассчитал. Делая милю за час и идя десять часов в сутки, а остальное время отдыхая, я доберусь отсюда до полюса за десять дней. И столько же времени на дорогу назад. Вы будете ждать меня ровно двадцать дней. Если к этому времени я не вернусь — можете уходить назад. Значит, я погиб по дороге.
— Капитан…
— Этот вопрос решен. Я иду дальше.
6
После отбытия капитана Северуса — вся экспедиция стояла и смотрела, как он идет на лыжах по снежной равнине, становясь все меньше и меньше — запланированный обед, который, если судить по часам, был, скорее, ужином, стал ближе к траурному. Все молча ели то, что приготовил кок, и даже порция вина, доставшаяся каждому из бочонка, припасенного Ксавье как раз для такого случая, настроения не поднимала.
Все разбрелись по своим местам и постепенно, незаметно, погрузились в сон. Долгий, темный, непробудный. Именно такой, какой бывает, когда получаешь порцию снотворного.
Прошло совсем немного времени и в «Полюсе» спали все. Кроме одного человека.
Того, кто всех усыпил.
Глава 39
7
Под свист легкого ветерка, под шорох снежинок, бьющихся о стальные борта вагонов, спал ледовый поезд под названием «Полюс». Где-то далеко-далеко от него по снежной целине, на которой до сих пор не появлялся ни один человек, двигалась крохотная черная точка, упрямо стремящаяся к цели.
Внутри же поезда не двигалось ничего. Все спали.
Спал штурман в своем кресле в кабине паровоза.
Спал механик в своей каюте.
Спали разведчики, спали кочегары, сонный, навеянный морок опустился на поезд.
Сон и тишина.
И в этой тишине отчетливо были слышны шаги.
Меховые сапоги тяжело прошагали по полу коридора — а вы попробуйте прошагать легко, когда вы замотаны в шкуры по самые брови! — скрипнула входная дверь, впустив внутрь морозный воздух и россыпь крохотных снежинок, скрипнула и закрылась обратно.
Сапоги прошли по площадке вагона, поднялись по ступенькам боковой лестницы на крышу, прошли, аккуратно ступая до вагона-склада, спустились вниз и вошли внутрь.
Владелец меховых сапог точно знал, что ему здесь нужно, поэтому он прошел сразу к деревянному ящику у дальней стенки вагона. Дернул за деревянную рейку, которая казалась надежно прибитой к стенке ящика, повернул ее — щелкнуло, и стенка опустилась вниз на скрытых шарнирах, образуя пандус и открывая содержимое ящика.
Сани с паровым двигателем.
Человек ухватил за скобу на передней части саней и потащил их по проходу вперед, туда, где в конструкции вагона был сделан потайной люк, как раз для того, чтобы можно было выкатить сани и закатить их обратно.
Спустив их на снег, человек огляделся — нет ли где поблизости этого надоедливого медведя? — и, через некоторое время, из люка съехали по опускным сходням еще несколько саней, прицепных, с широкими полозьями и решетчатым корпусом из стальных прутьев. Прицепив эти сани к тягловым — получился этакий санный мини-поезд — человек бросил в последние тючок и, вздохнув, принялся запускать двигатель.
Паровой двигатель саней был небольшим, однако достаточно мощным для того, чтобы протащить тяжелый груз, впиваясь в снег зацепами стальных колес. Единственное — запаса топлива и воды хватило бы ненадолго, миля, не больше. Иначе конструкция получалась слишком тяжелой.
Но больше и не надо.
Человек прислушался к мерному пыхтению машины, удовлетворенно кивнул и, приложив руку к глазам — что было излишним, лицо и так скрывали снежные очки — посмотрел в сторону, на скалы соседнего островка, отстоявшего от места расположения «Полюса». Туда, куда ему и нужно направиться.
Он встал на сани, повернул рычаг и мини-поезд… Хотелось бы написать «рванул», но к этой скорости больше подошло бы слово «пополз». Переключатель скоростей чрезмерно усложнил бы конструкцию, а на обратном пути саням понадобится не столько скорость, сколько грузоподъемность.
