Кожа ее сначала заблестела, как рыбья чешуя, а потом засверкала яркими лучами, сделав всех нас на время слепыми. С тех пор ее никто не видел. Только в полдень, говорят, она ищет, у кого бы отнять немного счастья, кого бы погубить. Она может появиться посреди пустыни или в толпе на базаре, видимая лишь тому, кого хочет поразить. Это с ней ты встретился на скачках и остался жив. Вождь заставил колдунов самих испить зелья и видел, как один за другим они уходят в мир духов. Когда они возвращались, полуживые, то говорили, что тот мир куда лучше этого. Многие из них умирали, отведав зелья. И потому вождь тоже испил из кубка и отправился туда, куда человеку лучше не ходить.
– Почему человеку туда лучше не ходить? – спросил Дэн.
– Потому что это не его мир и не его битва. Там он оставляет душу.
Девушка распахнула дверцы, спрятанные в нише, взяла его за руку и повела вниз по лестнице. Они спускались долго-долго, и вокруг становилось все темнее.
– Куда мы идем?
– Из этого места только один выход. Через подземное озеро в реку.
Парень слышал звук ее шагов, ощущал теплое дыхание факела. Ступени вдруг закончились, и в нос ударил свежий запах воды.
Подземное озеро, ровное как стекло, не издавало плеска. На скале горел одинокий огонек.
– Нам туда, – показала девушка. Он шел за ней, испытывая страх и восторг. Вдали он разглядел одинокую женскую фигуру с факелом. А рядом с ней привязанную лодку.
Еще мгновение, и они уже сидели в ней.
Девушка прижалась к нему и прошептала:
– Увези меня из этого места, странник. Я буду служить тебе всю твою жизнь.
Лодку кто-то толкнул. Дэн обернулся – фигура женщины на берегу показалась ему знакомой. Он заглянул под капюшон и вдруг узнал лицо матери.
– Мама! Мама, это ты?!
Женщина не двигалась. Факел угасал, дымил в ее руке. Темные клубы окутали ее фигуру, скрыли от его глаз. Дэн хотел вырваться из лодки, но чьи-то сильные руки схватили его за одежду, рванули.
– Какого…
Он обернулся. Полудница поднялась в лодке во весь рост, протянула к нему костлявые горячие пальцы. Жар дохнул в лицо, ослепил. Дэн заорал, и в глотке тут же пересохло. Она ворвалась внутрь…
Парень проснулся и скорчился от боли. Когда дремота рассеялась, он понял, что, во-первых, лежит на земле (значит, все-таки скатился вниз с «самой мягкой постели» из веток). Во-вторых, он крепко приобнял дедов рюкзак, что было уж совсем стыдно.
Дэн сел, сонно щурясь и попытался понять, сколько сейчас времени. Светало. Розовая полоска рассвета обозначилась на горизонте, окаймляя силуэты гор.
Он достал блокнот и ручку. Записал сон. Он читал где-то, что сюжет никогда не забудется, если его пересказать сразу после пробуждения. Воспоминания о молодой рабыне и веселом пире пощекотали нервы, заставили его окончательно проснуться.
Теперь, когда он находился в привычном мире, эта история его рассмешила. Надо же, как нелепо выглядели все эти танцы под дудки и барабаны. Как в старых голливудских фильмах с Индианой Джонсом.
Стоп. Но разве кошмар из сна невозможен в реальности? Ведь полудницы существуют. Что, если бы они подобрались к их ночлегу… Дэн сглотнул, нервно поерзал на песке, засунул ручку не той стороной в рот и вымазал губы. Если он когда-нибудь и напишет роман по своим снам, то должен будет сделать его не таким помпезным и пафосным. Пусть читатели почувствуют то, что он ощутил, когда бросился с моста в реку, или когда увидел в лесу сгорающее тело старухи. Бр-р-р…
В сумерках сочинялось скверно. Дэн не хотел пользоваться жужжащим фонариком. Поэтому описания вчерашних приключений решил оставить на другой раз. Парень встал и размял онемевшие ноги.
Только теперь он заметил, что спальный мешок Гульшан пуст. Дэн подошел, коснулся рукой гладкой ткани – еще теплая.
Едва заметная цепочка женских следов тянулась вдоль берега. Дэн поколебался, но так как страдал от скуки, решил пойти за ней.
Следы несколько раз исчезали за густыми зарослями кустарника.
«Куда это Гульшан собралась в такую рань?»
Он вздрогнул от неожиданного образа. Вот сейчас он выйдет на берег, взойдет солнце, и на его глазах Гульшан превратится в полудницу!
Дэн поглядел на свои предплечья, на которых дыбом встали волоски, и улыбнулся нелепым мыслям. Дед прав: нужно поменьше выдумывать.
Он поднялся на небольшой пригорок и увидел нечто, что поразило его куда больше, чем превращение главврача в чудовище.
Гульшан медленно шла по берегу к воде. Вполне настоящая, даже слишком… Вся ее одежда лежала неподалеку, на песке.
Парень большим усилием воли заставил себя пригнуться и лечь, уткнувшись носом в высокую траву. Он долго держался, чтобы не посмотреть. Это ведь не очень хорошо, что он шпионит за ней? Затем все-таки выглянул и увидел, что она уже плывет. На глади озера, абсолютно ровной и зеркальной, появились две складки, которые, как подол длинного плаща, расходились от того места, где она погрузилась в воду.
Дэн взволнованно вздохнул. Утренняя тишина и безмятежность горного озера, окутанного туманом, совсем не действовали на него успокаивающе.
Он чуть продвинулся вперед, и берег неожиданно закончился. Дэн схватился за хрустящий рогоз и чуть не плюхнулся в воду.
– Кто там? – спросила девушка строго, без всякого испуга.
Парень неловко поднялся:
– Кхм, это я.
– Что тебе?
«А что, если ответить понапористее, я слышал, женщины это любят!»
Он кашлянул, но ответил не так уверенно, как себе представлял:
– Мне нужно искупаться. Желательно не одному.
Гульшан звонко рассмеялась. И ее голос еще долго звенел эхом над водой.
Парень боялся взглянуть на нее. Он смотрел вниз и видел водоросли, разбросанные по песку между круглыми камнями. Эти камни напомнили ему…
– Ну, так иди и искупайся.
«Что?!» – Дэн чуть не поперхнулся слюной.
– Вот так сразу? – промямлил он.
– Ну, конечно. Вот так.
– А вода не холодная?
– А ты не холодный? – она нырнула и тут же вынырнула, утренний свет заблестел на ее плечах и мокрых волосах.
Он нерешительно взялся за шорты.
– Ну, тогда, типа, отвернись.
Она повернулась спиной и медленно поплыла.
Дэн мгновенно стянул шорты и футболку, поколебавшись, спустил трусы и, поднимая кучу брызг, бросился в воду.
Туман стелился по воде. Девушка то терялась из вида, то вновь возникала.
– Значит, ты хорошо плаваешь? – раздался ее голос.
– В горной реке не утонул, – ухмыльнулся парень.
– Ну что ж, встань там, где отмель.
Он пошарил ногами по дну и ощутил островок с прохладным песком.
– Встал!
– Хорошо. Я плыву.
