Рич не хотел идти на пикник, но Кори должна была в нем участвовать, а Рич и Анна тоже получили официальные приглашения. Это была готовая новость, и он в любом случае был обязан прийти туда и сделать несколько фотографий для газеты. Вместо того чтобы спорить с Кори, Рич согласился отправиться туда всей семьей.
И все равно по пути туда они поссорились. Они ехали к парку, он и Кори молчали, а Анна на заднем сиденье что-то напевала сама для себя, и тут вдруг Кори сказала ни с того, ни с сего:
– Люди говорят здесь «манез».
Рич озадаченно посмотрел на нее.
– Что?
– Они говорят «манез». То ли не умеют читать, то ли – нормально говорить. Вообще-то «майонез», а вовсе не «манез». Как может «майо» превратиться в «ма»? Объясни мне. Ты хочешь, чтобы твоя дочь выросла и говорила бы так же?
– О чем ты?
– Я о будущем нашей дочери.
– Что общего их обыденная речь имеет с Анной?
– Все. Дети – это продукт не только генетики, но и среды. Я думаю, что она растет в неподходящей среде.
– Готов биться об заклад, что пастор Уиллер тоже говорит «манез».
Кори уставилось на него, и выражение ее лица было суровым.
– Что это должно означать?
Рич покачал головой.
– Ничего.
– Никто не заставлял тебя идти на пикник, знаешь ли. Если ты не хочешь проводить время вместе с женой и дочерью…
– Господи Иисусе. Просто замолчи на минутку.
Кори не ответила. Анна перестала петь, и молчание в машине стало невыносимым. Рич достал кассету и вставил ее в плеер.
«Оллман бразерс бэнд». Кори ненавидела эту рок-группу, но ничего не сказала, а просто сидела, уставившись на лобовое стекло, с руками, сложенными на груди.
Они приехали на пикник, не разговаривая друг с другом.
Парковка была переполнена, машин оказалось гораздо больше, чем ожидал Рич, и место было найти трудно. Наконец он нашел просвет на другой стороне улицы, и им пришлось идти обратно к парку пешком.
Перед грилями, на которых готовились барбекю, уже появились очереди; люди были везде. Церковь Уиллера не принадлежала ни к одной из крупных религиозных деноминаций, и Рич не ожидал, что столько людей соберется на этом мероприятии по сбору средств. Правда, не все они принадлежали к приходу Уиллера; большинство из них, вероятно, прочитали о пикнике в газете и пришли из любопытства или просто потому, что никаких других событий в эти выходные в городе не происходило. И все равно, количество людей впечатляло.
Пикник, похоже, хорошо спланирован и организован – Рич должен был признать это. Большой баннер с надписью «Первый ежегодный пикник и церковное собрание Рио-Верди» растянут между двумя пыльными дубами в парке, все скамейки и столы украшены желтой гофрированной бумагой. Киоски и огороженные площадки для игр. Множество прихожан с именными значками, которые направляли вновь пришедших в нужные им секции парка. В воздухе стоял запах горящего древесного угля, пива, специй, средства против насекомых и солнцезащитных лосьонов. Рич снова глянул на баннер. Ему показался подозрительным тот факт, что событие на нем именовалось «церковным собранием» Рио-Верди, а не «собранием прихожан Церкви Святой Троицы», но грамматические ошибки на баннере и расширительное толкование масштаба праздника, похоже, никого не беспокоили – значит, так тому и быть.
Держа Анну за руку, Кори направилась по сухой траве к грилям, где готовили барбекю, даже не взглянув на Рича. Он подумал о том, чтобы остаться там, где стоит, или даже уйти к машине, просто чтобы хоть немного досадить Кори, но ему не хотелось втягивать Анну в их размолвки, и поэтому он последовал через толпу за своей женой и дочерью.
День был жарким. В парке было очень мало укрытий, и все тенистые места были уже оккупированы прихожанами церкви, расставившими свои скамьи под редкими деревьями. Рич смотрел по сторонам, пока они шли, улыбался, кивал, махал кому-то, иногда говорил «привет», но хотя он и встретил нескольких знакомых, ему не повстречался ни один из его друзей, а большинство людей на пикнике были незнакомцами.
Впереди за центральным грилем в белом фартуке и смешном поварском колпаке, с лопаткой в руке стоял пастор Уиллер. Проповедник широко улыбался, шутил с женщинами и мужчинами, ожидавшими в очереди с бумажными тарелками в руках, но было нечто в его манерах, в том, как он говорил с людьми, стоявшими перед грилем, показавшееся Ричу натянутым, фальшивым и даже снисходительным. Было что-то неприятное, вызвавшее у Рича тревогу и в том, как пастор пожимал руки; это ощущение еще больше усилилось, когда Уиллер заметил Кори и с наигранной веселостью обратился к ней. Рич не подошел вместе с Кори и Анной за барбекю, оставаясь в стороне. Анна, как он заметил, относилась к пастору настороженно. Девочка не побледнела и не отпрянула, когда Уиллер, улыбаясь, погладил ее по голове, но она не была такой дружелюбной и открытой, как обычно, и по ее позе Рич понял, что она боится этого человека. Очевидно, она унаследовала от отца полезную способность интуитивно определять характеры людей.
Странно было то, что и Кори также казалась испуганной. Ее сияющая улыбка и дружелюбный тон вроде бы этого не показывали, но язык тела говорил о другом. Поза его жены была зажатой, неуклюжей, даже ее обычно экспансивная жестикуляция была на этот раз какой-то сдержанной.
Рич некоторое время наблюдал за Уиллером, не пытаясь к нему приблизиться. Пастор был среднего роста и обычного телосложения, но держал себя так, будто являлся фигурой необычной и значительной. Присутствовали в его манере общаться какая-то угодливость, пронырливость и приспособленчество, характерные для торговых агентов. Рич видел, как пастор хлопает людей по спине, искусственно и слишком громко смеется, услышав какую-то шутку. Рич не мог понять, почему окружающим такой человек может казаться обаятельным и даже харизматичным, наделенным божьим даром.
А как люди могли поверить, будто подобному человеку открыта Истина, – это было вообще за пределами его понимания.
Рич поймал взгляд Кори и показал ей, что хочет пройтись и оглядеться, но она только отвела взгляд. Она его видела, Рич был уверен, хотя и не хотела признавать этого. Он пошел через толпу к киоскам на краю игровой площадки, подумав, что стоило захватить блокнот, но потом решил, что всю нужную фактическую информацию о пикнике сможет получить у Кори. Позже он сходит к машине, возьмет фотоаппарат и сделает несколько снимков собравшихся людей. Может быть, это будет ребенок, который ест большой кусок арбуза. Или собака, играющая с тарелкой-фрисби. Нечто милое и сердечное.
У стенки первого киоска – там играли в кольца – стоял стол, покрытый красной бумагой. На конце стола висел знак с единственным напечатанным на нем словом «Лотерея» и ценой – 5 долларов. Рич обошел очередь у киоска, подошел туда, где сидели продавцы лотерейных билетов, и посмотрел на один из билетов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
