Ну да ладно, сейчас это их Драконье Око подтвердит, что он, Эд, не замышляет ничего худого, и все подозрения с него будут сняты. Интересно, кстати, как это Око работает? Не мысли же читает? Хотя, может, и мысли. Что ж, его мысли прозрачны и чисты. Единственное, что он утаил, это свое рыцарское прозвище. Ну да его о нем прямо и не спрашивали, так что и тут придраться не к чему. А во всем остальном он был честен и лоялен! Даже когда спросили про Драконов…
Вот еще, кстати. Часа два как он сошел с Пути, а ни одного Дракона пока что так и не видел. Нет, он, конечно, этому только рад – вовек бы их не видеть! – но существуют ли они в самом деле, Драконы? Во время допроса Марк – или это был Гней? – спросил, боится ли Эд Драконов. Эд честно ответил, что да. Это нормально. Любой асат боится – если, конечно, верит в их существование. Сейчас уже, правда, мало кто верит. Он, Эд, тоже не верил, пока жил на Каре. Точнее, даже не столько не верил, сколько всерьез не задумывался на эту тему. Драконий Угол всегда был где-то невообразимо далеко – гораздо дальше, чем орбитальный замок барона Андрея, предел теоретически достижимого мира для фермерского сына – и даже еще дальше, чем система Аннау, столица герцогства Ан. Война с Драконами – где-то давно в истории. И вот он здесь, в Драконьем Углу. Отсюда, из Угла, все немного по-другому видится…
Тем временем музыкальная композиция закончилась, и началась… нет, не новая, как подумал было Эд, та же самая, с первых нот.
– Небогатый репертуар, – с усмешкой проговорил юноша, ничего плохого, впрочем, пока не заподозрив.
Когда композиция зазвучала в третий раз подряд, улыбка Эда из насмешливой сделалась растерянной. Когда песня пошла на четвертый круг, да еще будто бы сделалась громче, рыцарь встал и попытался толкнуть дверь салона, та – сюрприз! – оказалась заперта. Тут уж улыбка с лица юноши исчезла окончательно.
– Эй, вы там! Откройте! – крикнул он, забарабанив кулаком в дверь, но голос его, равно как и звук ударов, потонул в надрывном звоне аккордов.
Дверь, разумеется, не шелохнулась.
На шестом круге Эд попробовал заткнуть пальцами уши – это мало помогло, а когда он отвел руки, песня стала лишь еще громче. Попытка зарыть голову в диванные подушки также не принесла особого результата.
– Выключите! Выключите же! – в отчаянии завопил юноша.
Никто, кроме грустного певца, ему не ответил.
Чтобы хоть как-то заглушить его стоны, Эд попробовал напевать что-то свое: сперва про себя, потом, поняв, что бесполезно, – вслух, но постоянно сбивался и в конце концов поймал себя на том, что тупо подпевает незнакомой до сего дня композиции.
Вскочив на диван – голова едва не уперлась в потолок, – юноша стал метаться из стороны в сторону, врезался в стену – та оказалась мягкой и спружинила, – спрыгнул на пол, вновь взлетел на подушки, оступился и упал, взвыл степной гиеной, принялся молотить кулаками без разбора: по дивану, по стене, по полу.
– Хоть тише сделайте, гады!
Песня зашла на десятый круг.
Где-то после пятнадцатого Эд сбился со счета.
После двадцать пятого – а может, тридцатого? Или семнадцатого? – салон куда-то исчез, сменившись убранным полем. Среди свежих копен сновали сороки, каждая с лицом сэра Донована, однако просыпанных зерен не клевали, выхватывали соломинки и втыкали их в землю. Те тут же прорастали корнями, зеленели и выпускали колос.
– Все рыцари, понимаешь, битвы, а урожай неубранный в поле стоит! – донеслось сквозь музыку – та и не думала никуда исчезать – ворчание дяди Ричарда.
– Я смотрела прогноз, на следующей неделе начнутся первые дожди, – заметила Янка.
– Говорят, на маршруте грозовой фронт, – подтвердила Алекса.
– Это точно! – поднял кубок сэр Тристан. – Предлагаю выпить за это!
– Не все мечты сбываются… – смешно покачала головой ближайшая сорока. Говорила она, конечно же, голосом сэра Донована.
– Ситуация непростая, – согласился с ней Его Светлость герцог Флоренци.
– Вся эта история бросает тень на моего господина! – хмуро заявила Берта.
– О, мы с опционом Гнеем каких только тут не слышали! – успокоил ее Марк.
– Не существует места, на котором можно сконцентрировать внимание так, чтобы ум при этом не оказался скован, – непонятно было, соглашается сэр Роджер с декурионом или, наоборот, спорит с ним.
А вот Чужие ничего не сказали, наверное, потому что не умели говорить. Просто выпустили свои гибкие хоботки и заполнили ими весь мир. И все исчезло.
Кажется, даже песня.
* * *
– Возложите ладони на Око, перегрин Эдуард, – потребовал Марк.
Эд понятия не имел, как снова оказался в этом кабинете и куда подевались все те люди, свидетелем столь глубокомысленной беседы которых он, кажется, только что – да вот минуту назад! – был. Впрочем, все это не представляло сейчас для него ни малейшего интереса.
Протянув руки, он исполнил приказ декуриона.
– Не шевелите пальцами, – потребовал тот.
А что, он разве шевелит? Эд присмотрелся: и правда, пальцы его левой руки выстукивали какой-то замысловатый ритм. Юноша попытался их остановить, но те жили своей, неподвластной его контролю, жизнью.
Не дождавшись подчинения, Марк накрыл ладонь Эда своей, прижав пальцы к поверхности Ока. Те замерли, и мозг юноши тут же пронзила боль – да так, что он не смог сдержать стона. Декурион убрал руку, и пальцы рыцаря вновь забарабанили по сфере. Боль тут же исчезла.
– Можно обойтись одной правой рукой, – сказал Гней.
– Уберите левую руку! – велел Марк.
Эд сделал, как тот хотел. Теперь его пальцы стучали по поверхности стола.
– Можно начинать, – сообщил опцион.
– Ваше имя Эдуард Скотт? – задал вопрос Марк.
– Да, – ответил Эд, как только понял, что вопрос обращен к нему. Произошло это, кажется, не сразу, но декурион был терпелив.
– Вы родились на Кар?
Какой странный вопрос!
– Не знаю, – пожал плечами Эд. – Я не помню своего рождения.
– Вы прибыли в Республику со шпионской миссией?
– Республика – это государство без короля, – сообщил присутствующим юноша. – Считается, что республиками были первые питтские колонии в Новом Мире, и отчасти их Галактический Союз.
Он думал еще добавить про архаичность и неэффективность такой формы государственного устройства, но решил, что собеседников такая оценка может огорчить, и не стал.
– Вы участвовали в Большом Флоренцианском турнире? – продолжал, как ни в чем не бывало, спрашивать Марк.
– О да! – кивнул Эд. – Большой Флоренцианский – мой любимый турнир!
– Вы выиграли свой первый поединок на нем?
– Первый? – нахмурился юноша, задумавшись над вопросом. – Первый – это какой? Значит, дело было так… Я прилетел… Несколько часов проторчал на тракте, но, кажется, ни с кем в поединок там не вступил, хотя временами желание такое и возникало, не скрою. Потом пошел на регистрацию, где встретил сэра Донована Сороку. Представляете, его прозвище Сорока, а на гербе у него ворона. Вот смех! Но с ним тоже обошлось без поединка, он лишь выдал мне плащ, номер и прочие турнирные аксессуары… Красивое слово – аксессуары… Потом я встретил сэра Тристана, знаете, отличный парень, и на тотализаторе ему везет, хотя и не всегда. Но кому везет всегда? С ним поединка тоже не было, мы же друзья! Но зато был поединок с местным вином. У-у, это был всем поединкам поединок! Но его я, кажется, проиграл, хотя и упирался, как мог. Так что ответ отрицательный, – закончил Эд, весьма довольный, что довел мысль до логического конца.
– Вы бывали в Королевском Уделе?
– В Королевском Уделе? – переспросил он. – Нет, конечно же. Он же королевский, а не мой.
– Вы состоите на службе у короля Артура Третьего?
– Третьего чего? – не понял Эд. – Третьего числа я еще даже на Флору не прилетел! Вы вообще про какой месяц?
– Вы состоите на службе у герцога Флоренци? – проигнорировал его вопрос Марк.
– У этого толстого лысого коротышки?! – поморщился юноша. – Впрочем, знаете, я, кажется, сказал неправду: он не совсем лысый. На затылке у него волосы растут, и по бокам тоже, а спереди… знаете, как бы такой пушок…
– Вы хотели бы вернуться назад в Королевство? – вопрос прозвучал на удивление неуместно – так, словно время для него еще не пришло, а он почему-то уже задан.
Прежде чем ответить, Эд добросовестно прислушался к себе.
– Знаете, нет, – покачал он головой. – Не хочу. Вообще ничего не хочу, – добавил он.
– Кто поручил вам шпионить в Республике? – последовал очередной вопрос.
Эд вновь задумался.
– Не знаю, – проговорил он наконец. – Признаться, вообще не припомню, чтобы получал от кого-то такое поручение. Весьма досадно, согласитесь. Кто-то же ведь на меня рассчитывает, а я, выходит, его подведу… А вы точно уверены, что мне это поручили? – посмотрел он сперва на Марка, затем на Гнея. Те не ответили.
